После сражения с Оскаром, я ненадолго заскочил в столицу, убедился, что Эдвин вполне справляется со своими обязанностями по управлению страной, и со спокойной совестью отправился на юг. Причин тому было две: во-первых, именно с юга стоило ждать новых гостей, а во-вторых, хочется или нет, но мне необходимо освоить на практике высшие атакующие заклинания. Да, это страшно, и существует вероятность со временем слететь с катушек, но иначе никак. Если я хочу уберечь север от захвата и разрушения, придется чем-то жертвовать. Противостояние с Оскаром наглядно показало, насколько силен может быть мой противник.
Следующие три недели я провел на юге, не прекращая ежедневные тренировки с магией, и за это время мне дважды пришлось отражать нападения шальных отрядов, возглавляемых обладателями княжеской крови. Не уверен, что это были правители каких-либо стран, возможно их сыновья, но так или иначе особых проблем налетчики не доставили. Мало того, оба раза мне даже армию напрягать не пришлось — справились малыми силами. Противники оказались на удивление слабы. Настолько слабы, что я наконец решился испытать на них высшую атакующую магию. Как бы мне ни хотелось избежать этого, но пришлось переступить через себя.
О том, как воздействует на людей мое заклинание, я еще не знал. Опыты в астрале могли показать лишь примерный результат. Теперь же мне предстояло увидеть это все в живую.
Магический удар предводителя налетчиков я отбил, практически не напрягаясь, и к огромному удивлению понял, что без особых проблем могу перейти в атаку. Сил для этого было предостаточно, так что я не стал отказывать себе в удовольствии и начал каст «светлячка». Применение изначальной магии дарило чувство эйфории и бороться с искушением было крайне сложно.
Светящееся облачко, появившееся передо мной, озадачило и испугало врагов. Понимая, что их может ждать, они попытались сбежать, но тщетно. «Светлячок» оказался быстрее. Облако ярких точек, как песчаная буря, накрыло убегающих людей, уничтожив каждого, до кого смогло дотянуться. С людей заживо сдирало куски мяса, не оставляя им ни малейших шансов на выживание. Даже самые сильные маги смогли продержаться лишь несколько секунд, прежде чем их тела превратились в кровоточащие обрубки.
После применения заклинания я отходил минут пять, и дело тут было не в магическом истощении, вовсе нет. Я пытался побороть желание броситься вдогонку за редкими счастливчиками, которым удалось избежать смерти. Желание добить их буквально разрывало душу.
Маркус и Айвин, что находились рядом, мое состояние видели и, слава Милосердной матери, не подпускали ко мне людей, дожидаясь пока я приду в себя. О последствиях использования изначальной магии они знали.
— Что, совсем хреново? — когда я немного успокоился, спросил Маркус.
— Уже лучше, — вытирая пот со лба, сказал я.
— Может не надо их было самому убивать? У нас тут три сотни магов. Раскатали бы их, как тетка моя блины, да и делу край.
— Думаешь, я не понимаю?! — прорычал я.
— Спокойно, спокойно, — поднял руки Маркус.
— Извини, — я несколько раз глубоко вздохнул, — эта магия бьет по мозгам сильнее любого пойла. Если такие нападения будут каждый день происходить, боюсь, это может печально кончится.
— Ты все выдержишь, — пробасил Айвин.
— Надеюсь.
К моей радости нападения с юга на какое-то время прекратились. Август мы встретили в тишине и спокойствии, но тут пришла другая напасть — беженцы. Весть о том, что на севере нет войны, разошлась по разоренной войной Европе. К нам и раньше-то шли люди, а в последнее время их стало невероятно много. Целыми поселениями люди рвались на север, убегая от разрушений, голода, смерти, и что делать с этими несчастными, я не представлял.
Прокормить такую прорву людей ни наше, ни соседние княжества были просто не в состоянии, а лето тем временем подходило к концу. Своих бы запасов хватило на зиму.
Я закрыл границы. Решение это далось тяжело, но другого выхода не было. На всех дорогах, ведущих в княжество, встали отряды военных, не пускающие в страну беженцев. Также солдаты патрулировали границы, отлавливая беглецов, пытающихся пробраться к нам через леса и тайные тропы. Наверняка у кого-то получалось, но основную массу людей мы отсекли. Ну не было у нас возможности обеспечить их едой, и все это прекрасно понимали.
В таком осадном режиме мы прожили весь август. Я потихоньку экспериментировал с изначальной магией, стараясь не впадать в крайности, офицеры тренировали новые заклинания, солдаты патрулировали границы, и все шло по накатанной, однако к концу лета произошла встреча, которая очень многое изменила. Со мной захотел увидеться брат Рейно.
Новость принесли бойцы, дежурившие на границе княжества. По их словам, к пограничному кордону, перекрывшему дорогу, подошла группа людей, в которых некоторые солдаты не без труда узнали жрецов Четырех. Разумеется, пропускать их никто не собирался, но люди утверждали, что у них есть личное сообщение для меня, и сообщение это несет брат Рейно, которого князь Даррелл знает лично. Именно князь. Почему-то жрецы назвали меня так.
Офицер, командующий отрядом, решил на всякий случай оповестить вышестоящее начальство о гостях, те в свою очередь сообщили новость Маркусу, ну а он уже пришел ко мне. Я в это время находился в военном лагере неподалеку от границы.
— Брат Рейно, говоришь, — произнес я, пытаясь сообразить, с чего это вдруг настоятель храма на воде решил почтить нас своим присутствием. — Жрецы сообщили, с какой целью прибыли?
— Не-а, — ответил Маркус, с большим удовольствием откусив кусок зеленого еще яблока, — сказали только, что это очень важно.
Мы с другом находились в шатре, принадлежащим ранее Флорису. Никаких переживаний по поводу экспроприации княжеского имущества я не испытывал и не захотел менять временное жилище прежнего правителя страны на что-либо другое. Меня оно полностью устраивало как функционалом, так и удобством. Я даже мебель оставил старую, ограничившись лишь заменой подушек, матрасов и прочей мелочевки.
Маркус, сидя на кресле, одно за другим поглощал яблоки и с интересом наблюдал за тем, как я хожу по шатру, размышляя, что может принести мне встреча со служителями Четырех. С одной стороны, эти люди неоднократно пытались меня убить: покушение в интернате, нападение в гостинице, драка с Альфредом во дворце Галицына, но с другой — а какого хрена им надо от меня сейчас? Они же не самоубийцы, чтобы просто так вот прийти ко мне для светской беседы?
— Думаешь, снова попытаются тебя прикончить? — Маркус ковырялся в зубах, пытаясь вытащить оттуда застрявшую яблочную кожуру. — Если есть сомнения, то пошли они тогда к Пятому.
— Хотели бы прикончить, прислали бы убийц. Своими руками жрецы редко работают, насколько я знаю.
— Тогда вообще проблем не вижу. Поговоришь с Рейно, если что-то не понравится, мы его с палачом познакомим. У нас, кстати, есть палач? Я что-то даже не в курсе.
— Могу тебя на эту должность поставить, — ответил я.
