Узнать это можно было лишь поднявшись, и более удобного времени для этого не придумать. Он задвинул шторки фонаря и вытащил изношенный бронзовый болт из гнезда в косяке люка. В тупике он увидел каменные выступы, образующие какое-то подобие лестницы. Сэмлор поставил правую ногу на среднюю ступеньку, готовясь сделать максимально сильный толчок. В правой руке он сжимал кинжал, левая упиралась в дверцу. В следующий миг сирдонец подбросил тело и выскочил из люка, словно чертик из табакерки.
По счастью дверца была очень хорошо скрыта в алькове за длинными занавесками, служившими маскировкой. Но времени решать, что к чему, у него не было. В комнате находился лишь одетый в панталоны в обтяжку бейсибец, который обернулся и тут же получил удар между глаз. Он было попытался поднять лук, но ни выпустить стрелу с костяным наконечником, ни позвать на помощь товарищей не успел. Сэмлор ударил низенького человека в солнечное сплетение и вонзил со скрежетом свой длинный кинжал между третьим и четвертым ребром мужчины.
Тот дернулся назад, чем помог Сэмлору освободить клинок для следующей жертвы, если она вдруг каким-то образом обнаружит себя. Но никто не появился. Тусклая пленка затрепетала на рыбьих глазах бейсибца. При хорошем освещении она была бы цвета чешуи умирающего альбакора. Дыхание человека было парализовано и единственным звуком, который он издавал, был скрежет ногтей о каменный пол.
Сэмлор сбросил тело в люк, убедившись, что охранник мертв. Он молил бога, чтобы убитый человек не был другом Хорта. Сэмлор симпатизировал простым людям, не принадлежащим к официальному культу, олицетворением которого являлся Лорд Тудхалиа. Но, украв ребенка, принадлежащего Дому Кодриксов, они поступили очень плохо.
Храм состоял из единственного круглого зала. Крыши над ним давно не было, а колонны, которые когда-то подпирали ее, превратились в руины; но полуразрушенная стена все еще стояла между их остатками, готовая вот-вот рухнуть. Стена когда-то была построена таким образом, что занимала только три четверти окружности. Остальная часть зала, составлявшая дугу в 90 градусов, выходила непосредственно к воде, которая плескалась совсем рядом с фундаментом здания. А невдалеке от входа в бухту, чернея на фоне фосфоресцирующего течения, плавно обтекающего его, стоял траулер. Парус на судне был убран, чтобы начавший крепчать бриз, не увел судно обратно в море.
Где-то около храма послышались звуки. Возможно, мыши или собаки; а может, бродяги, ищущие хоть какое-то подобие крова.
Хотя вряд ли. Ничего из того, что сообщил ему Хорт, не давало оснований предположить, что к церемонии, намеченной на полночь, будут привлечены какие-то другие люди, кроме тех, кто увез Стар в Гавань Смерти. Ясно, что не все Сетмуры будут участвовать в обряде, а лишь те несколько, что откололись от своего клана. Лучшего места для свершения обряда не найти, а тот факт, что в храме был выставлен охранник, подтверждал предположение, что люди, удерживавшие Стар в плену, привезут ее именно сюда.
Сэмлор скользнул обратно в люк тем же путем, каким пришел сюда. Он засунул конец ножа между дверцей люка и рамой. Таким образом дверца оставалась слегка приоткрытой, и в образовавшуюся щель Сэмлор мог слышать и даже видеть все происходящее, не боясь быть обнаруженным при свете дымящих светильников. Кроме того, сам альков представлял своего рода укрытие. Сэмлор принялся ждать с терпением и хладнокровием пресмыкающегося. Сначала появились неясные силуэты каких-то людей. На них были платки и обтягивающие панталоны, вроде тех, что носили гвардейцы. Эти люди начали суетливо сновать в пространстве, ограниченном полем зрения Сэмлора. Они тихо переговаривались между собой. Неожиданно один их них повысил голос, сказав слово, которое, возможно, могло означать имя.
— Шаушга! — Остывающий у ног Сэмлора труп ничего не ответил.
Затем послышался скрежет о дно у берега причаливающего судна. Раздались голоса, преимущественно мужские. Воды между полом храма и Причалившим траулером не стало видно, когда около дюжины людей спрыгнули с борта судна. По каменному полу зашаркали тяжелые ступни босых рыбаков. Зажженная масляная лампа заставила Сэмлора зажмуриться, словно от солнечного света.
Бейсибец в красных одеждах внес и опустил в центре зала ношу. Это была Стар, вернее, это должна была быть Стар. Девочка тоже была одета в красное. Ее волосы были уложены короткими завитками.
— Я не хочу, — плача, но довольно отчетливо произнесла она. — Я хочу спать. — Она отказывалась стоять на ногах и повалилась на пол, когда бейсибец усадил ее.
Человек в красных одеждах и женщина, которую, как и прочих, невозможно было описать в этом полумраке из черных и коричневых теней склонилась над ребенком. Они одновременно говорили что-то назидательное на бейсибском и смеси местных диалектов. Последние были почти также непонятны Сэмлору, как и первый, из-за акцента и плохой акустики. Человек в красном держал Стар за плечи, скорее уговаривая, чем пытаясь поставить на ноги.
Траулер отошел от берега, оставаясь в бухте, но Сэмлор уже больше не мог видеть его со своего поста наблюдения. Сирдонец находился в готовности, которая, правда, не была еще состоянием натянутой тетивы перед выстрелом. Несомненно, здесь готовилось убийство, и все-таки Сэмлор продолжал ждать. В храме находились десять, а может и все двадцать бейсибцев. Несколько стояли между потайной нишей и Стар. Они, конечно, не остановили бы Сэмлора, но оставался шанс, что кое-кто из тех, кто сейчас находился здесь, будет удален из зала, когда начнется обряд.
Стар встала на ноги. Сэмлор на секунду увидел ее надутые губки, когда девочка повернула лицо в его сторону. Он не мог и представить себе, как кто-то мог принимать Стар за дочь служанки. Даже ее манера складывать губы была точной копией Сэмлейн.
Бейсибцы прекратили болтать между собой. Их ноги зашаркали к месту, где был проем в стене. Это было больше, чем мог ожидать Сэмлор. Стар протянула ручонки с повернутыми вверх ладошками в сторону бухты. Человек в красном все еще был рядом с ней, но женщина присоединилась к остальным, находящимся уже за пределами здания. Девочка начала хныкать, причитая. Она произносила односложные слова на языке, который был совершенно неизвестен Сэмлору. По регулярности повторяемых звуков сирдонец понял, что это вообще не язык, а лишь желание высказать то, чего она сама толком не понимала.
Сэмлор напрягся. Он уже выбрал место на теле человека в красном, где нож войдет в его почки, когда в храм внезапно ворвались воины Лорда Тудхалиа с криками кровавого триумфа.
Он было подумал, что воины из отряда сил безопасности намеревались арестовать нескольких рыбаков, чтобы посадить их в тюрьму, но, когда выскочил из своего убежища, увидел перерубленную пополам женщину. У воина, убившего ее, был меч с клинком, длина которого была более четырех футов. Горизонтальный удар, нанесенный двумя руками в область поясницы, рассек женщину до пупка.
Воины ворвались в храм, конечно, пешими. При этом они продемонстрировали необычайное для кавалеристов искусство перемещаться среди развалин. Невозможно было сказать, сколько их, но, несомненно, больше, чем в отряде, который арестовал рыбаков сегодня утром. Зажглись фонари с затемненными стенками, подобные тому, каким пользовался Сэмлор в туннеле.
