Этот разговор происходил у калитки мистера Ниббса, по обе стороны от которой тянулись аккуратно подстриженные кусты огненной бирючины. У Дэниела зарябило в глазах, и он отвернулся, подумав, что сейчас не время любоваться красотами природы. Мейвис лежала с забинтованной головой на больничной койке, а Джека и Дэнни, вероятно, допрашивали полицейские.
– Почему к суду хотят привлечь наших ребят, если Мейвис изуродовали бандиты Арчи Дьюка? – недоуменно спросила Гарриетта Робсон у Кейт. – Это нелогично! А молодчиков Арчи будут судить или нет? Нам дадут возможность выступить в защиту Джека и Дэнни?
– Одного я не могу взять в толк: почему Джек лежит в одной палате с Дьюком! – жаловался Чарли Элайше Дикин, от волнения щелкая подтяжками по круглому, обтянутому полосатой фланелевой рубахой животу. – Как же я буду его навещать? Дурацкая ситуация!
– Вы говорите, что Джек норовил сломать Арчи шею? – допытывалась мачеха Кейт, Эллен Фойт, у Малкома Льюиса. – Жаль, что ему помешали! Он наверняка добился бы своего, если бы кто-то из приятелей бандита не ударил его ножом!
– Хорошо, что часть дружков Арчи куда-то ушла, когда появился Джек, – сказал Леону Дэнни. – Иначе они изрезали бы его ножами так, что он истек бы кровью прежде, чем я довез его до больницы.
* * *
– Как мило со стороны викария, что он велел своему помощнику отвезти Кристину в больницу к мужу, – говорила Ева Рут Джайлс. – Сейчас она рядом с Джеком. Надеюсь, они наконец-то помирятся. Хотя, если уж быть до конца честной, я до сих пор не знаю, что они не поделили. Я так переживаю за них, дорогая миссис Джайлс! Ах, как я переживаю! Согласитесь, все это очень хлопотно.
Керри тоже нервничала, но теперь уже не из-за того, как ей объяснить Дэнни свое вчерашнее отсутствие. Ему сейчас было совершенно не до этого. Она бы могла преспокойно укатить хоть в Тимбукту с Кларком Гейблом, не то что в Саутэнд с Заком.
Переживала она из-за Мейвис. Врачи сказали, что у нее на лице останутся шрамы. Ей было искренне жаль сестру. Керри взглянула на свое отражение в треснутом зеркале в ванной, и в душе ее шевельнулось другое опасение. Со времени их с Заком поездки в дюны прошло не более суток, но ее уже стошнило. Конечно, вряд ли за грехопадением немедленно последовал результат, но сомнения на сей счет у нее возникли. И тому имелась причина.
Когда Керри вынашивала Розу, а потом – ребенка, которому не суждено было родиться, по утрам у нее случались приступы головокружения и тошноты, причем уже в первый месяц беременности. По этому поводу они с доктором Робертсом даже посмеивались и шутили. Однако ей не верилось, что признаки зачатия могут проявиться спустя восемнадцать часов.
– Тебя мутит исключительно из-за твоих переживаний за Мейвис, – вслух уговаривала себя Керри. Но отраженные в зеркале глаза смотрели на нее без должной уверенности. А вдруг это вовсе не так? Что, если она забеременела? И теперь в ее чреве созревает плод ее греховной связи с Заком? Боже, что же ей тогда делать?
Глава 18
Одетая в белую шелковую блузку, черные брючки, черные кожаные мокасины и желтый кашемировый жакет, Кристина сидела у больничной кровати Джека, не сводя с него встревоженных усталых глаз. Она успела съездить домой и вернуться после своего первого посещения. Оглушенная известием, принесенным викарием, она не сообразила за– ехать за пижамой и туалетными принадлежностями мужа и примчалась в больницу Святого Фомы в пятом часу утра с пустыми руками. Сейчас, однако, в тумбочке возле кровати Джека лежало все, что ему могло понадобиться. Сам же он дремал, откинувшись на подушки, и выглядел не лучше, чем покойник в гробу.
– Ваш супруг еще легко отделался, – успокоил Кристину хирург, оперировавший Джека. – Пройди лезвие ножа чуточку левее, и рана оказалась бы смертельной. С ним рвется побеседовать следователь, но я запретил его допрашивать, он слишком слаб.
Миловидное лицо Кристины исказилось, и врачу стало ее жаль. Она была не похожа на женщину, мужа которой могут ранить ножом в драке, завязавшейся из-за другой особы женского пола. Врач распорядился перевести его противника в этой безобразной поножовщине в соседнюю палату. Но пока Арчи Дьюк лежал за ширмой всего через несколько кроватей от Джека, что создавало взрывоопасную ситуацию. Персонал в любой момент ожидал какого-нибудь нового безобразия, учинить которое могли не столько сами пострадавшие, сколько их посетители.
– Вам лучше дождаться, пока больной очнется после анестезии, в комнате для посетителей, мадам, – сказал врач, недоумевая, почему такая приличная дама стала женой хулигана и содержателя притона. – Находиться в палате посторонним разрешается только в часы, предусмотренные для посещения.
– Да, разумеется, доктор, – промолвила Кристина, мысленно благодаря Бога за то, что Боб Джайлс уехал в больницу к Мейвис. Теперь у нее появилась возможность обдумать сложившуюся ситуацию. А подумать ей было над чем. Она еще не пришла в себя после волнения, пережитого во время операции. Терзаемая дурными предчувствиями, она поняла, что жить без Джека не хочет и, если случится чудо и он выкарабкается, ей придется смириться и с его образом жизни, и с его любовью к Мейвис. Не сдержавшись, она расплакалась. Ну почему их отношения так изменились? Может быть, в этом виновата и она, поскольку оставалась равнодушной ко всем его делам? Что еще, помимо шашней с Мейвис и темных делишек, ей не известно о муже?
Позже, когда ее пустили к нему в палату, Джек, едва придя в сознание, погладил ее по руке и прохрипел:
– Это ты, Кристина? Я рад, что ты пришла, любимая!
Он вновь впал в забытье, и медсестра выпроводила ее. Кристина вернулась в комнату для посетителей и разрыдалась.
Больницу она покинула, когда туда пришел Чарли. Но отправилась не в Гринвич, а на площадь Магнолий, где о происшествии было уже всем известно. Люди расспрашивали ее о состоянии Джека и Мейвис. Кристина стоически скрывала свое состояние и ровным голосом отвечала, что Джек непременно поправится. О Мейвис же, говорила она, ей ничего не известно, кроме того, что та серьезно пострадала. Вот вернется из больницы мистер Джайлс, он обо всем подробно и расскажет.
Наконец она заперлась в своем доме и, тяжело вздохнув, призналась себе, что не желает думать о сопернице. Ведь если бы не она, с Джеком ничего бы не случилось.
Чтобы отвлечься, Кристина взяла с полочки в ванной бритвенные принадлежности мужа, мыло, зубную щетку и пасту, положила все это в мешочек и, сунув его вместе с двумя парами нижнего белья в сумку, вновь выбежала из дома, провожаемая любопытными взглядами Летти и Нелли.
Поборов желание сесть в автобус и сразу же поехать в больницу Святого Фомы, она побрела через пустошь в Гринвич на встречу с Мейдж Дрейкап, чтобы забрать у нее на день малютку Джудит – теперь они встречались регулярно.
– А почему мне нельзя пойти в больницу вместе с тобой? – спросила девочка, когда они ехали на автобусе к Лондонскому мосту. – Я буду хорошо себя вести, даже рта не раскрою! Даже не пискну!
