Ассасин стоял на западной башне и не прекращал упрямо оттягивать тетиву, позабыв про отдых, задавив в себе усталость, – его выносливости могли бы позавидовать даже самые опытные из лучников королевской армии. За этот бой его лук успел сменить уже три нити. «Битва не битва, а оружие есть оружие, и оно должно быть всегда в полной готовности», – гласила одна из заповедей Озерного храма. Свои серые стрелы Риз уже давно израсходовал – ни одна не пропала даром, каждая обрывала противоестественную жизнь одного из порождений мрака. И теперь мастер лука использовал простые белооперенные стрелы королевского войска, ежеминутно ругая качество их выделки.
Выискивая среди тысяч одинаковых заплесневелых шлемов гребни мертвецов-командиров, Риз вдруг увидел, что один из рыцарей никак не может вырваться из цепких объятий Пр?клятых, которые, навалившись со всех сторон, пытаются стащить его с коня. Мгновенно взяв прицел, высчитав направление и силу ветра, уклон и высоту башни, определив дальность и упреждение, ассасин отпустил тетиву.
Костяная рука одного скелета с хрустом обломилась, и мертвец повис на второй. Еще секунда, свистит стрела – и нежить исчезает под копытами ярящегося рыцарского коня. Риз стрелял вновь и вновь, пока обезумевшая от страха лошадь не вырвалась на свободу. Животное, издавая дикое ржание, понеслось прочь от мертвого войска, не слушаясь своего хозяина. К нему уже несся второй рыцарь, он пытался помочь, перехватив волочащиеся по земле поводья.
* * *
Громкий треск, сопровождаемый криками отчаяния, сотряс привратную башню. Южные ворота Элагона, словно сжавшиеся от ужаса, державшиеся одной лишь последней надеждой сердца каждого из горожан, были сокрушены. Странно, но Пр?клятые, штурмующие стены, не устремились тут же в открывшийся пролом – легионы, будто два берега мертвой реки, расступились, освобождая дорогу для смертельного неостановимого потока.
Измотанные и раненые лучники и арбалетчики Элагона из последних сил еще отстреливались, когда ветер принес из-за реки далекие, но пугающие отзвуки ржания сотен коней. То не были привычные голоса гордых животных – в зловещем реве смешались стоны и крики истязаемых под пытками, холодный и мерзкий скрежет стали, а также вой пламени пожаров. Демоны рвались наружу из конских глоток. На мост выехала кавалерия Пр?клятых. Тяжеловооруженные всадники мертвых неслись к городу под предводительством своих трибунов,[24]словно кровавое чумное поветрие, сопровождаемые карканьем сотен ворон. Длинные кавалерийские мечи были хищно обнажены и единым порывом нацелены на пролом разрушенных врат. Головы коней закрывали костяные налобники с ощетинившимися рогами, худые бока с явно выделяющимися из-под кожи ребрами прятались под попонами из стальной чешуи и костяными доспехами, в глазах животных мерцал алый свет.
Черный Лорд решил направить свое самое грозное оружие на захват главной улицы Элагона. Очень широкая – здесь могла прекрасно разместиться конница, – она единой артерией проходила через весь город, от южных врат к северным. Захватив ее, Деккеру оставались бы лишь мелочи вроде очищения от защитников узких переулков, чердаков и домов, с которыми прекрасно справятся и простые легионеры.
Одержимые кони с мертвыми наездниками пронеслись через все поле брани и неудержимым галопом ворвались в город. Кавалерия мертвых скакала по улице Святых Начал, которую спешно перекрывали полки королевских копейщиков. Стрелки, выстроившиеся за их спинами, не замедлили дать залп. Мертвые всадники свалились с седел, выбитые стрелами, но их кони продолжали нестись прямо на острые наконечники рядом со своими собратьями. Кавалерия Черного Лорда грудью встретила копья пехоты Элагона, после чего, не останавливаясь и давя замешкавшихся копейщиков, налетела на заграждение. Первые ряды всадников попадали – из боков и тел коней торчали длинные древки, другие, не обращая внимания на своих убитых, скакали по ним же. Демонические кони давили людей, единым прыжком оказываясь на баррикаде, мертвые рубили королевских воинов мечами и топорами, били булавами и шестоперами. Конница начала прорываться все дальше и дальше в глубь города. А в ворота уже входили пешие порядки нежити. Разделившись на когорты и центурии, они начали свой марш по улицам, методично убивая всех, до кого могли дотянуться их гладиусы, пощады не было никому, даже домашним животным.
Среди вошедших в город легионеров были и некроманты. Темные маги наслаждались предсмертными муками людей, их страхом и болью. Мечущимися эманациями человеческих чувств и мук они легко восполняли потраченные колдовские силы, отвлекаясь лишь на то, чтобы удовлетворить свою жажду убийства.
* * *
Тиан пришел в себя, поскольку его спина совсем заледенела на холодном каменном полу. Архимаг встал, мимолетно взглянув на оставленное рядом мертвое тело сына. Судя по всему, его соратники, маги Первого Кольца, уже собрали вещички и вовремя сбежали: вряд ли кто-нибудь из них рискнул бы подставить свою драгоценную особу под истинные опасности боя.
Архимаг подобрал свой порванный черный плащ, закутался в него от пронизывающего утреннего холода, подошел к ограждению и огляделся. По главной улице проносились порядки Пр?клятой конницы. Легионеры захватывали квартал за кварталом, а их присутствие знаменовалось дымом и отблесками пожаров.
Из-за двери послышались крики, и тут же ее снесло одним ударом. На площадку ворвались некроманты. Трое темных магов, запыхавшись, стояли на верхнем этаже заклинательной башни.
Незваные гости оказались всего лишь молодыми адептами темной науки, чтобы стать истинными чернокнижниками, им не хватало не только знаний, опыта и колдовской силы, но еще уверенности в себе и умения подавлять собственный страх. Увидев весело усмехавшегося старика в порванном плаще, колдуны начали плести свои чары. С их пальцев сорвались полупрозрачные нити, волшебная паутина устремилась к горлу Тиана, пытаясь его задушить.
Архимаг поднял бровь и, не убирая с лица презрительной усмешки, развеял чары. Некроманты попытались повторить попытку, но старик, так же играючи, снял и другие заклятия. Адепты темного ремесла поняли, что связались с противником не по силам, развернулись было, но… теперь между ними и выходом полыхала огненная стена. От нее исходил неистовый жар, и колдуны прикрыли лица руками.
Тиан вдруг почувствовал, что за ним кто-то наблюдает, и устремил взгляд в небо.
– Смотри, Деккер, такая участь ждет всех вас! – прокричал он невидимому зрителю; адепты в ужасе смотрели на старика в опаленной красной мантии и обрывках черного плаща.
Архимаг, не отрывая рук от ограждения, создал в воздухе перед собой три огненных шара. Специально помедлив, он направил их в некромантов. Те пытались защититься чарами, создавая перед собой колдовские барьеры, но, конечно же, у них ничего не вышло. Огонь поглотил тщедушные тела прислужников смерти, они горели медленно и мучительно, мечась из стороны в сторону и дико крича от ужасной боли. Наконец старик прервал пытку, и только три кучки пепла осыпались на площадку. Напоследок усмехнувшись в небо, Тиан взял тело сына, подобрал посох и исчез в яркой вспышке.
