Блондин послушно сжал пальцы и, странно глянув на меня, все же откусил небольшой кусочек, чтобы через мгновение откусить уже нормально. Похоже, не одному Оуэну не приходилось попробовать настоящий вкус. Вздохнула. Запущено у них тут все.
Мы сидели на кочне посреди болота. Опять. И мирно пытались наладить между собой контакт, тихо рассуждая о дальнейших планах.
— А что мне будет, если я выдам тебе разрешение на использование магии на территории светлых? — впервые за долгое время подал голос светлый эльф. Былой ярости в его голосе не было, так что я решила, что можно и поторговаться.
— А что ты хочешь? — обернулась к нему. Парни, что тихо переругивались в углу, как по команде замолчали, прислушиваясь к нашему разговору.
— Насколько я понял, вы не из этого мира. Ну, кроме мальчишки, — кивнул он на Оуэна, облизывающего сладкие пальцы. — Я бы тоже хотел пойти с вами.
Чувствовалась во всем этом какая-то недосказанность.
— Ты один или?.. — подозрительно прищурилась.
— Жена и двое детей, — все же сознался он.
Удивленно вскинула брови. Нет, он, конечно, выглядел куда как старше Авреля, но представить его любящим мужем я не могла… или не хотела?
— Зачем это тебе?
Насколько поняла, светлые живут, по сравнению с дроу, вполне неплохо. Правда, женщин у них слишком мало, вырождаются, судя по состоянию мира, но все же.
Похоже, светлый думал о том же. Но одно хорошо — агрессии я от него больше не ощущала.
— У меня две дочери, и я не собираюсь отдавать их в рабыни своим друзьям, как те надеются! — его глаза опасно блеснули. Скептически хмыкнула.
— Ещё скажи, что и жену любишь, никому попользоваться не даешь, — наслышана я уже по самую маковку про местные обычаи, что со стороны темных, что со стороны светлых. Оуэн оказался жутким полиглотом и глотал книги одну за другой у себя дома, благодаря этому удалось узнать слишком многое про этот мир.
— Люблю, — упрямо сверкнул глазами светлый.
Но «не даю» не сказал. Презрительно фыркнула.
— Не давать не могу, — печально сказал он. — Меня бы не поняли, но именно поэтому и хочу уйти из этого мира. Это моя жена и мои дети, я не собираюсь смотреть, как они медленно увядают от жестокости моих соплеменников!
Покачала головой. Это меня специально к на голову стукнутым притягивает? Впрочем, было бы на что жаловаться. Что Оуэн, что этот субъект лишь заложники обстоятельств.
— А с кольцом что не так? — не спешила раздавать обещания. Жену и девчонок жаль, но вдруг этот эльф лишь так искусно придуривается? Кто его знает.
— Это мой талисман, — вздохнул светловолосый. — Мири подарила мне его десять лет назад, закляв, чтобы я всегда возвращался с военных походов обратно к ней. И я возвращался. Ни яд дроу, ни стрелы, ни их оружие меня не трогали.
Краткий взгляд на двоих дроу в отдалении. Я же уже давно не удерживала иллюзию дроутетки. Незачем. Оуэн меня уже видел как меня, Аврель тем более. Перед светлым выпендриваться тоже не было смысла. Он пленник, да и все равно бы увидел, когда я бы изменила нашу компанию так, чтобы пройти по территориям светлых без потерь.
Любовь посреди таких условий — было бы романтично, если бы не было так грустно. Достала из кармана кольцо, показывая его владельцу.
— Ладно. Давай заключим соглашение, — внимательно посмотрела на блондина. — Ты проводишь нас по землям светлых до управляющего кристалла, а я, так и быть, заберу тебя, твою жену и дочерей в более мирный мир. Кстати. Не вижу отметок о браке.
Глянула на его руки — обычно у всех браслеты на руках или татуировки… А тут ничего.
— У нас давно уже не существует подобного обряда, — вздохнул эльф. — Женой называют лишь постоянных любовниц или женщину, от которой родились дети.
Что-то не нравилось мне в его рассказе.
— То есть, у твоей жены есть ещё дети, от других? — прищурилась.
— Да, — горестно вздохнул мужчина. — Сын, мальчик.
— То есть, ты бы забрал дочерей, но сына любимой, как ты утверждаешь, женщины оставил бы тут? Потому что он не от тебя? — подобное возмутило до глубины души, однако эльф удивил и тут.
— Нет! Просто он уже давно подросток, успел проникнуться всеобщим отношением к женщинам, да и опасности для него тут нет…
Покачала головой.
— Всех заберем, — вынесла вердикт. — Мальчишку тебе придется перевоспитывать и признавать родным сыном. Не обсуждается. Также, если хочешь нормальной жизни — женишься на своей Мири по всем традициям светлых с вечным нерасторжимым браком и невозможностью измен с двух сторон! При условии, что и она согласится на подобное. Если нет — дашь ей свободу и не станешь лезть в её жизнь больше никогда. Детей разделите по взаимному согласию… Что? Не надо мне рассказывать сказки про внеземную любовь. А если это действительно так — значит, сделаешь как я сказала. Если нет, то и разговаривать не о чем.
Светлый скрипнул зубами.
— Я… я согласен, — мотнул он головой. — Готов дать клятву служения взамен на свободу Мири и моих дочерей, в том числе и от меня, если на то не будет другого их решения. Также обязуюсь взять на себя заботу о старшем сыне Мири и воспитать из него достойного члена общества того мира, куда вы нас перенесете.
— Это уже лучше. Аврель, — попросила я нож у мужа.
Клятва было произнесена в этот же час, что сильно облегчало нам жизнь, ведь стребовать пришлось не просто обычную, о не причинении вреда и сотрудничестве, а о полном контроле над светлым до самого момента перехода. Тот шипел, плевался, но вынужден был согласиться. Так что теперь мы шли по болотам уже стройной разномастной шеренгой.
— Если ты хочешь сделать из своего мужа светлого, чтобы мы прошли по нашей территории, — глянул на меня светловолосый Ридли, чье имя я узнала после принесения клятвы, — то придется снять с него контролирующие браслеты.
Фыркнула. Я все равно не собиралась их оставлять.
— Сниму.
Удивлённый вздох Оуэна проигнорировала. Тот до сих пор изумлялся тому, что я не третирую и не унижаю мужа.
Аврель же лишь скромно улыбнулся. Мы уже разговаривали с ним на эту тему, я обещала их снять. Правда, не думала, что это придется сделать именно так, все же его родственники явно захотят его снова женить.
Какое-то время мы шли молча. У меня не было настроения разговаривать ни с кем, все же мысль, что этот несносный вредный дроу перестанет, пусть даже фиктивно, быть моим мужем, угнетала. Но я не могла поступить иначе — того требовали не только обстоятельства, но и моя совесть. Я не могла заставлять его быть со мной.
Влюбленность — такая паршивая штука! Искоса глянула на задумчивого мужчину, идущего сразу за мной, помогающего преодолеть особенно сложные участки, поддерживающего меня. С того самого момента, как мы оказались в этом мире, нам точно было не до выяснений отношений или признаний. Хотя я видела, тогда, в столовой, он совершенно точно хотел меня, и кто знает, к чему привела бы нас та совместно проведенная ночь…
