Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
– Господи, Адам! – фриц кинулся ко мне. Да он же пьяный, собака!
– Привет, Фриди, видишь, какая со мной вышла штука? – Мы даже обнялись с фрицем. Уж чего-чего, а никак не ожидал, что такое возможно в немецкой армии.
– Где ты был? Что с тобой произошло? У нас ведь тут такое случилось! – начал было заваливать меня вопросами Вайзен.
– Унтер-офицер, так вы подтверждаете личность господина штабсинтенданта? – прервал наши радостные вопли следак.
– О, господин унтерштурмфюрер, конечно, это и есть штабсинтендант Адам Лескофф, несомненно!
– Хорошо. Господин штабсинтендант, я отпускаю вас с вашим товарищем, но имейте в виду, что ваша халатность вам обязательно зачтется!
– О, господин унтерштурмфюрер, ведь я же ни в чем не виноват… – сделал я такое жалостливое лицо, что следака покоробило.
– Мы еще толком не знаем, но, возможно, вашей формой и документами воспользовались бандиты, чтобы пробраться в соседний дом с резиденцией гауляйтера Коха и…
Твою маман! Знал бы я раньше, что я наделал в том саду… Убегал бы отсюда, из города, как можно дальше! Тут сейчас, блин, такое следствие развернется, пукнуть нельзя будет без разрешения. А все дело в том, кого я пристрелил после того, как упал сраженный моими пулями Кох. Господин Розенберг, собственной персоной, получил от меня гостинец из шести пуль, две из которых в голову. В общем и целом хоронить там всех будут в закрытых гробах. Патроны-то я специально разрывные заряжал, они у пэвэошников были в большом количестве. Вот так, я уработал не только гауляйтера, а еще и самого Розенберга, который так ратовал в рейхе за истребление всех наших людей. Главный идеолог Третьего рейха. О как! Теперь бы только выбраться отсюда, думаю, задание точно зачтут. Да что там говорить, Коха-то я «сделал», причем с первой попытки. А помимо Розенберга, там еще пара генералов были, да один раненым оказался.
Фридрих утащил меня в казармы охраны. Там сейчас никого не было, лишь пара солдат на посту. В последний свой визит сюда я оставлял здесь свою офицерскую форму и документы, правда, Фридрих об этом не знал. А вы думали, я в своей красивой наглаженной форме штабсинтенданта вермахта по канализации лазал? Ну, я ж не идиот. Оделся я, идя на «дело», в трофейную форму, что снял тогда при угоне машины.
Оказавшись в казарме, я переоделся, сразу почувствовав себя значительно спокойнее. Фридрих достал бутылку шнапса из своих запасов, а я лишь покачал головой.
– Извини, Фриди, но мне бы сейчас коньяка принять, это, лучшее лекарство.
– Адам, да у меня не осталось… – растерянно развел руками унтер.
– Найдем, если поискать, – подмигнул я фрицу. У меня здесь была и своя тумбочка. А вы как думали? Фридрих когда привел меня в эту казарму как своего напарника, то предоставил мне и кровать, и тумбочку. Вот я и хранил здесь и форму, и некоторые запасы, что удалось раздобыть здесь, в Кенигсберге.
Спустя пять минут мы уже разливали по стаканам коньяк, и я выслушивал переживания Фридриха. Завтра, оказывается, нам предстоит путь назад, в Ровно. Почему Вайзен пьет, если предстоит ехать? Ответил он просто:
– Так мне обратно-то одному ехать… Господин гауляйтер, как ты понимаешь, больше со мной не поедет. Никто меня не поймает, что я сел за руль после пьянки.
– Это да, – кивнул я, изображая грусть.
– Ты знаешь, – вдруг склонился ко мне немец и зашептал буквально в ухо: – Туда ему и дорога! – Вот от этой фразы охренел я, несмотря на коньяк.
– Ч-ч-чего? – выпучил глаза я.
– Адам, ты ведь мне друг? – блин, да фриц сейчас мне что-то тайное расскажет…
– Ну, Фриди… – развел руками уже я.
– Плохой он был человек, очень плохой. Говорят, я слышал от охраны, даже женщин и детей убивал!
– Что, сам, что ли? – продолжал я демонстрировать удивление.
– Может, и не сам, но разве есть разница? Это уже не война получается, а какая-то средневековая бойня.
– В любом случае он был гауляйтером, а мы – простые солдаты…
– Адам, а если тебе прикажут расстрелять или сжечь ребенка, или женщину, ты что, выполнишь приказ? – охренел, видимо, от моего тона Фридрих.
– Фриди, не нужно, избавь меня от таких вопросов. Я не смогу на него ответить просто.
– Извини, я тоже, если честно, не знаю ответа. Тут вроде и приказ, но это же убийство! Одно дело, партизан каких гонять, или еще каких бандитов, но дети… Адам, я не понимаю, почему нужно убивать их?
– Слышал, что вермахт освобождает территории для немцев и другие народы здесь лишние…
– Я против такого, ты знаешь… – Блин, меня этот фриц-оппозиционер своими речами назад в гестапо приведет.
– Фриди, этот разговор для другого места.
– Хорошо, Адам, я тебя понимаю.
– Скажи лучше, как мы завтра такие поедем?
– А я что? – вдруг усмехнулся фриц. – У меня есть напарник, вот он пусть и ведет мою колымагу.
Мы ржали после этих слов минут десять. После, выкурив по очередной сигарете, завалились спать.
Утро было недобрым. Во-первых, мы были с жуткого похмелья, а во-вторых, нас разбудили прибывшие из оцепления солдаты. Это были те самые эсэсовцы, с которыми мы приехали сюда, в Кенигсберг. Они участвовали в оцеплении и только что освободились.
– Фридрих, ты все пьешь? – рявкнул один из них, раньше я думал, что он вообще немой, слова от него никогда не слыхал.
– Нет, Матиас, мне сегодня за руль, – ответил Вайзен, но я заметил, как ему не хочется разговаривать с этим эсэсовцем.
– Хорошо, что нас оставляют тут, хоть останемся живы, ехать с тобой – все равно что под пули иванов лезть.
– А ты знаешь, что такое пули русских? – съязвил мой «друг».
– Чего ты хочешь этим сказать, пьянь? – Ого, да тут сейчас драка начнется.
– Господа, прекратите ругаться, сейчас не время и не место, – попытался встрять я, но мое сильное заикание эсэсовцев только подзадорило.
– Ты бы лучше молчал, заика, – буркнул вредный эсэсовец.
– По крайней мере, этот заика был на Восточном фронте и знает, что собой представляют иваны, – вставил Фридрих.
– Ага, теперь греется здесь, обосрался там, аж заикаться начал, какой он доблестный воин.
– Если бы вы имели хоть малейшее представление о фронте, вы бы так не говорили. А если вы, господин унтер-офицер, сейчас не заткнетесь, я буду вынужден вызвать вас…
– Куда? – откровенно потешался надо мной фриц. – На дуэль? Они запрещены. Да и что ты мне сделаешь?
– Например, – сделав вид, что задумался, я подбирал слова, – могу вбить ваши слова вам же в глотку – достаточно?
– Что? – взревел фриц и мгновенно стартовал. Я до этого просто сидел на кровати. Немец, видимо, хотел просто сграбастать меня в охапку и швырнуть, по крайней мере, руки он протянул ко мне, но я откинулся на спину и просто оттолкнул его от себя. Неожиданно фриц полетел очень далеко, пока его не остановила стена. Стекая по ней, он как-то перестал рваться в драку, а я уже предчувствовал надвигающуюся задницу.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
