И только в этот момент до меня дошел весь ужас происходящего. Осознание того, что все мы — лишь пешки в чужой игре, по-настоящему испугало.
— Не думаю, что это так просто, — холодно ответил Марк. — Или вы недостаточно хорошо знаете своих же студентов.
— Ну так помоги мне узнать, — с насмешкой выдал Нэд Ансельм.
Повисла тишина. Я почувствовала на себе взгляд принца. Он смотрел напряженно, чего-то ждал. Я кивнула, давая мысленное одобрение тому, что он хочет сказать. Такого же взгляда удостоились и остальные члены нашей компании. Перси тянул дольше всех и, когда кивал, крепко сжал челюсти, будто вынужденный дать согласие.
— Думаю, про Клэр тебе много известно, — начал принц. — Вот только вряд ли ты знаешь о том, что из-за долгого ментального и магического блока в ней начал расти кристалл дуальности. Пока внутри нее кристалл, он защищает ее почти от любой опасности. А извлечь его… Только с согласия самой Клэр. Вряд ли она будет так рисковать собственной жизнью. Ведь как только противник извлечет кристалл, так сразу ее убьет.
— Про кристалл дуальности я осведомлен, — с легкой улыбкой произнес Нэд. — Но ты, кажется, забываешь и про то, что этот кристалл нужно контролировать. Иначе и извлекать не придется, он сам ее убьет. Все остальные тайны Клэр остались… кхм… тайнами?
Прекрасно. Значит, про кристалл фигово осведомлена была только я. И что еще за тайны Клэр? Неужели и ректор в курсе, что я — бастард?
— Над кристаллом мы работаем. Что касается других тем… не будем судить о Клэр по поступкам ее семьи, — сухо бросил принц. — Про Вилберна де Лавенила, думаю, говорить не приходится. Он унаследовал от матери все свои таланты на некромантском поприще. Но для меня ценнее его положение в обществе, его умение влиять на людей. Если он поддержит мою затею, его поддержит мать. А если в дело ввяжется леди де Лавенил, значит, на нашей стороне по меньшей мере половина Совета матери.
— Я так и знал, что ты меня наглейшим образом используешь, — засмеялся Вил. Он единственный, кто почти не переживал. По всей видимости, уж ему-то хорошо было известно, чем он мог пригодиться его высочеству. — А с мамой я уже веду переписку.
— Кристин де Форт фигура, конечно, не однозначная, но может быть очень полезной. Кому, как не ей, купаться в сплетнях и слухах, кому, как не ей, вертеть интригами при дворе.
— Так уж прямо и скажи, — фыркнула Крис. — Что я тут за красивые глазки и по блату.
— Как и я, — усмехнулась Лил. — Уже ни для кого не секрет, что отец ведет переговоры с храмовником по поводу признания своего первенца. Слухи распространяются слишком быстро.
Никто не удивился. Вот совсем никто. Мне-то думалось, у нас тут есть тайны друг от друга, а по факту… А по факту все друг про друга знают. Кроме меня.
— Несколько столетий назад у власти сидели де Борны. Думаю, поддержка принцессы крови уж точно не будет лишней, — вмешался принц. — А что до первенца… Так он такой привилегией не обладает, эта кровь передалась тебе от матери.
— Ну хоть на что-то он не претендует, — холодно заметила Лил, бросая неприязненный взгляд на Влата. Он выглядел растерянным, но не спешил вставлять свои пять грошей.
— Ты обещал меня удивить, племянничек, — напомнил о себе до этого притихший мастер Ансельм. — Но пока я не узнал ничего нового.
— Новым для вас станут Перси и Закари.
— Они, конечно, преуспевающие ученики, но…
— Перси является полубогом.
Что?!. Все взоры тут же остановились на Перси.
— Вряд ли потомок бога Холодной войны мог остаться в стороне от нашей компании.
— Как ты… узнал? — тихо спросил Нэд Ансельм, не сводя внимательного взгляда с парня, который на первый взгляд казался совершенно равнодушным.
— Понаблюдал, — хмыкнул принц. — А потом задал соответствующие вопросы.
Понаблюдал?! Как такое родство вообще можно заметить?
— Мне показалось странным, что этот студент оказывается рядом с теми, кто каждый раз ведет какую-то свою битву. Клэр со своим дуальным кристаллом, Влат со своим настоящим семейством, Кристин с обществом… И это только из присутствующих. Думаю, теперь вы можете сложить происходящее в формулу. Не удивлюсь, если Перси оказывался рядом и в ваши моменты тяжелого выбора. Как бы невзначай. Мы не будем обвинять его в этом, такая уж природа — он питается этими эмоциями и становится сильнее. Закари же его слуга. У низших богов такие существа называются пажами. Они умеют менять форму, внешность, им доступны совсем иные грани магии.
— Это многое меняет, — пробормотал Нэд Ансельм. — Вот только среди этих ребят лишь четверо, включая тебя, законнорожденные. Это очень сильно ослабляет твои позиции.
Лил, Вил, Кристин и сам принц — эти вычисления сделать не так уж и сложно. А значит, теперь все знают о том, что и я бастард. Я уже чувствую вопросительные взгляды Лилиты и Кристин, вот только отвечать на них не спешу. Конечно. Ведь одно дело быть сиротой низкого происхождения, и совсем другое — забирать у кого-то из детей то, что принадлежит им по праву рождения.
— Я стараюсь судить по поступкам самих людей, а не по слабостям их родителей…
— Признанный бастард все равно что законнорожденный, — одновременно с принцем произнес Вил. — И все оставшиеся, в перспективе, могут быть признаны.
— Не нужно мне никакого признания, — тихо, но твердо ответила я. — Я понятия не имею, кто моя мать и какое положение в обществе она занимает. И знать не хочу.
Это я сказала скорее для Лилиты. Я, как никто другой, знала, какие страдания ей приносит желание Влата укрепиться в их семье. Мне казалось важным дать подруге знать, что я не такая, как ее вынужденный враг. Пусть даже таким унизительным образом.
— И если мое положение ставит под удар то, что задумал принц, я с легкостью выйду из игры, — закончила свою фразу тем же тоном, которым начинала.
— Прямо-таки с легкостью? — поинтересовался Нэд Ансельм, впервые обратившись ко мне напрямую.
— Я… — хотела сказать «да», но почему-то запнулась.
— Именно тебе я бы предложил выйти из игры, пока она не зашла слишком далеко. — Мастер Ансельм покачал головой. — Но ты ведь не послушаешь. Думаю, тебе кажется, что то, что ты делаешь, — правильно. Или пытаешься чужими проблемами заглушить свои собственные. Как, к примеру, поживает твой дуальный кристалл? Оправился после того, что ты сделала в лесу?
Из легких словно воздух выбили, я не знала, что ответить. Даже не понимала, какой вопрос меня волнует больше. Что с ними сделала Кальма? Или… придут ли они ко мне снова?
— И ты… — теперь Нэд Ансельм обратился к принцу. — Что ты хочешь сделать? Забрать у матери корону? Не слишком ли самонадеянно это делать раньше времени?
— Это на самый крайний случай, который мы тоже рассматриваем, — тем же спокойным и холодным тоном произнес Марк. — Но… Я хочу, чтобы мой отец вернулся к своему правлению. Я уверен, его состояние вызвано влиянием матери, но не его собственного здоровья.
