Он вообразил себе потеющего, мнущегося посла, почему-то обязательно толстенького и низенького, который снизу-вверх пытается заглянуть в глаза Молотову: «Ну, может, все-таки отдадите? А?», и его снова затрясло от смеха…
В тот момент, когда красный уголок огласил очередной взрыв хохота, распахнулась дверь, и внутрь вбежал вестовой из штаба.
- Так что, товарищ комвзвод, вас до себя командир полка зовуть!
«Бог его знает, чего нашему товарищу Аксентьеву от меня понадобилось? – размышлял парень на ходу. – Мои чего напортачили? Да не могли они так напортачить, чтобы сразу – к комполка! В самом худшем случае комбат бы хвоста накрутил, и вся недолга…» Тут его пронзило страшное: «А вдруг с отцом что-то?!» Всеволод невольно ускорил шаг, потом еще, и в штаб полка они с вестовым чуть только не вбежали.
Короткий стук в фанерную дверь, привычное «Разрешите», и утвердительный рык из кабинета…
- Товарищ командир полка. Командир второго взвода второй роты первого батальона Волков по вашему приказу прибыл! – четко отрубил Всеволод и только потом огляделся.
В кабинете кроме командира полка Авксентьева сидели: полковой комиссар Мори, начальник штаба полка Икэда, командир батальона Строев, его заместитель Торамаса и секретарь полковой ячейки КИМ Полещук. Увидев столь представительную компанию, Волков незаметно выдохнул: если бы что-то произошло с отцом, то обошлось бы только комполка. Ну и еще комиссаром. А что же тогда?
По спине пробежал нехороший холодок: это что ж такое его бойцы могли натворить, что столько народу собралось? В голове лихорадочно заметались мысли… «Так, думай башка – шапку куплю!.. Убили кого?.. Не-а, особистов не видно… Перепились всем взводом?.. И зачем тогда комполка?.. Да что ж стряслось-то?!!»
- Товарищ Волков, – откашлялся Строев. – Товарищ Исиро Танака у вас во взводе?
- Так точно! – обалдело ответил Всеволод. «Неужели у Исиро что-то?.. Дед помер?.. Мать?! О, господи!»
- К нему приехала его уважаемая сестра, – произнес Мори, глядя куда-то в сторону. – Однако, девушка просит свидания не только с братом, а и с вами, товарищ Волков. Вы можете объяснить это пожелание? Вы знакомы с товарищем Хана Танака? Давно?
«Б…ь! Чуть инфаркт из-за вас, товарищи офице… то есть, товарищи командиры, не получил!»
- Да… Дело в том, что Исиро… товарищ командир отделения Танака считает, что мы – я и его сестра должны пожениться.
Авксентьев фыркнул, точно буйвол, Строев усмехнулся, Икэда и Торамаса переглянулись и улыбнулись. Мори тоже расплылся в улыбке:
- Что ж, если вы с товарищем Танака заключили соглашение… Конечно, в социалистической стране должно учитываться и желание девушки. – Он бросил быстрый взгляд на командира полка. Тот слегка кивнул, и комиссар продолжил, – Вам предоставляется отпуск на трое суток. Познакомьтесь со своей невестой, назначьте день свадьбы… – и вдруг лукаво подмигнул Всеволоду.
- Ступайте в канцелярию, – сказал Авксентьев. – Получите отпускные бумаги и деньги.
И через пять минут парень уже шагал к воротам части. «Без меня меня женили, я на мельнице молол… – вертелась в мозгу похабная частушка. – Очень весело…»
У ворот стоял Танака. Увидев Всеволода, он призывно замахал рукой и даже подпрыгнул от нетерпения. А рядом с ним переминалась с ноги на ногу изо всех сил стараясь сохранять невозмутимость тоненькая девушка в простенькой одежде. На ее плечах болтался не по размеру большой потертый брезентовый плащ, придавая своей хозяйке вид еще более беззащитный и трогательный.
- Вот, – гордо произнес Исиро, подталкивая девушку к Всеволоду. – Это моя сестра, Хана. Такой вот «цветочек»[23] вымахал…
Девушка стояла потупившись, но парень все равно рассмотрел: сестра у Танака замечательной красоты. «Ей еще бы сантиметров десять – на подиуме цены бы не было! – промелькнуло из прошлого будущего. – Обалденная девчонка!..»
Колхозница колхоза «Ака дзюгацу», член КИМ Танака Хана
- Ворокофу-сан, – я постаралась поклониться так, как учила меня мама. Вышло не очень, а если честно – совсем не вышло. Я, все-таки не гейша!
Он внимательно меня рассматривает, словно хочет навсегда запомнить. Ну, вот что он так уставился? То, что я – некрасивая, я и сама знаю. А попробуй-ка вырасти красивой, когда от зари до зари – в поле. Он-то в городе жил, наверное, даже не видел деревни…
Ворокофу-сан предложил пойти в кино. Мы и пошли. И посмотрели красивый и интересный фильм «Конец Санкт-Петербурга»[24]. Я подумала, что герой фильма чем-то похож на брата. Весь фильм смотрела не отрываясь, даже чуть не заплакала. И все время держала брата за руку. А когда зажегся свет, оказалось, что за руку я держала Всевородо!
- Простите, – только и смогла пролепетать я. – Я думала, что это – другая рука…
А он засмеялся и протянул мне другую руку…
А потом они с братом завели меня в настоящий ресторан. И мы ели курицу! И вкусную китайскую лапшу. Исиро вытащил фляжку саке, и они с Всевородо выпили. И налили мне. И я тоже выпила.
А потом мы пошли на танцы. Только оказалось, что Всевородо не танцует. Сказал, что не умеет. А я люблю танцевать. И я танцевала. Одна. А потом подошел какой-то северянин, тоже солдат, и пригласил меня на танец. А Ворокофу-сан вдруг шагнул вперед и что-то сказал солдату. Тот засмеялся, а Всевородо опять ему что-то сказал, и тот сразу перестал смеяться и очень быстро ушел. Исиро мне потом объяснил, что Ворокофу-сан сказал тому солдату. Он сказал, что если девушка с провожатыми, то спрашивать разрешения надо сначала у сопровождающих. А тот ему ответил, что свои старорежимные замашки Всевородо может засунуть себе… В общем, я поняла, куда. А Всевородо ответил, что если этот солдат сейчас же не уйдет сам, то его унесут. Исиро еще сказал, что Всевородо дерется так, что признанные мастера джиу-джитсу и каратэ боятся с ним связываться.
Поле танцев мы пошли в чайную. Только оказалось, что в Китае чай совсем не такой, как у нас. И сладости к нему совсем другие подают. Тут я вспомнила, что привезла Исиро амэ и сёгато. И предложила их к чаю. А Всевородо не знал, что это такое, и мы с братом ему объяснили. А он хитро так улыбнулся и сказал, что они с отцом знают напиток, к которому сёгато подходит лучше, чем к чаю.
Он куда-то ушел, а когда вернулся, то держал в руках две бутылки. Коричневый напиток в этих бутылках пах сильно и резко, но приятно. Когда я попробовала, то рот мне словно огнем обожгло. Но имбирь и сахар смягчили вкус, и мне даже понравилось. А потом стало так хорошо…
Я стала рассказывать, как ехала в Харбин. Как сперва добралась до Асахи, как потом оттуда поездом – до Тоямы. Набитый битком общий вагон, много парней-новобранцев, едущих в армию. Почти каждый из них лез знакомиться, но как только узнавал, что я еду к брату и жениху в Харбин – тут же извинялись и начинали наперебой угощать всякими домашними вкусностями.
Потом Тояма и пароход, шедший во Владивосток. На нем тоже полным-полно солдат. Отдельный батальон КИМ. Разузнав о цели моего пути, они взяли надо мной шефство, кормили из солдатского пайка и даже выделили место для сна, специально завесив его шинелями. И еще мне удалось помыться. Это было чудесно: горячая вода, которая льется из трубы сверху. Ну, а то, что рядом целая куча парней – так что ж. Не лезут, не пристают, не лапают – чего же еще? Мне даже дали вкусно пахнущее мыло и совсем новенькую мочалку.
