Книга Формула 1. Российский голос - Алексей Попов

После первой за двадцать один год победы «Феррари» в личном зачете в команде, естественно, никаких изменений делать не стали – Михаэль Шумахер и Рубенс Баррикелло остаются. «Макларен», в принципе, уступил в борьбе, были шансы на чемпионство, поэтому здесь тоже остаются и Мика Хаккинен, и Дэвид Култхард. «Уильямс» пошел на изменения: Дженсон Баттон выступил неплохо, но уходит в «Бенеттон» на место Вурца, а на его место берут пилота, который всколыхнул начало века – Хуана Пабло Монтойю.

Колумбиец выступал в Формуле-3000 за RSM Marko – частную команду, принадлежавшую тому самому доктору Марко, который станет знаменитым благодаря «Ред Буллу». Параллельно Монтойя был тестером «Уильямса». В двухтысячном его отпустили (как сказали бы в футболе – в аренду) выступать в Индикаре, и он с ходу выиграл и чемпионский титул, и главную гонку – Индианаполис-500. Поэтому его возвращение в «Уильямс» было в некотором роде триумфальным, многие называли его хорошей сменой Ральфу Шумахеру.

Что касается остальных команд, то в «Джордане» – Френтцен и Трулли, в БАРе – Вильнев и Панис, в «Эрроузе» – Ферстаппен-старший и Бернольди, в «Заубере» – Хайдфельд и Райкконен. Для Кими – очень интересный дебют: он появляется в Формуле-1 вообще без опыта больших гонок, выступал только в «Формуле-Рено 2 литра». Да и здесь он провел только двадцать гонок, но, поскольку выиграл почти все, всем было понятно, что Кими – большой талант. Проблема была в том, что он не соответствовал ни одному критерию ФИА. Но «Заубер» боролся за него, и ему выдали временную суперлицензию, чтобы посмотреть, как он себя поведет. В паддоке к нему было достаточно скептическое отношение, молодым пилотам тогда доверяли гораздо меньше, тем более что чисто физически управлять болидом было гораздо сложнее.

Остальные команды: «Ягуар» – Ирвайн и Лучано Бурти, «Минарди» – Фернандо Алонсо и Тарсо Маркес, молодой бразилец. В «Просте» по-прежнему Гастон Маццакане, Ален верил аргентинцу, но, как выяснилось, зря. Маццакане убрали, на его место пришел Бурти, а на место Лучано в «Ягуар» отправился Педро де ля Роса.

Но это не идет ни в какое сравнение с тем, что творилось в «Джордане». Френтцен начал сезон в «Джордане», но после аварии и травмы был уволен из команды. По ходу сезона Алези разошелся с «Простом», и две команды поменялись пилотами: Жан перешел в «Джордан», а Хайнц-Харальд – в «Прост». Во французской команде еще одна замена была, за руль посадили Томаша Энге. Таким образом, у «Проста» за сезон оказалось аж четыре гонщика, а у «Джордана» – и вовсе пять, что, в принципе, не разрешено правилами. Есть определенное количество замен, но можно сослаться на особые обстоятельства – например, травмы.

Самые важные моменты – дебюты Райкконена и Алонсо. Мы видим, что первые из реальных «стариков» нашего времени появились именно тогда. Баттон – годом раньше, Масса – годом позже. Заработать много очков с «Заубером» Кими было сложно, но финишировать не двадцатым, а десятым по итогам сезона – это маленький подвиг. Так что открытие года – именно Райкконен. Монтойю мы не берем, ведь он выступал за команду высокого уровня, и у него за плечами уже был Индикар. Кстати, Монтойя мог бы и до сих пор выступать: еще в 2015-м он до последней гонки боролся за титул в Индикаре, лидировал весь сезон, опять выиграл Инди-500, а уступил лишь по количеству побед при равенстве очков!

Ну и важнейшее изменение – возвращение шинных войн. Казалось, только скромно начал «Бриджстоун», а мгновенно дожал «Гудиир» и вовсе вынудил бессменного поставщика уйти. Однако, оставшись в одиночестве, японцы заскучали – нет конуренции, кто же о них теперь будет говорить? Но эта ситуация продолжалась недолго. Приходит «Мишлен». И как приходит – сразу пятью командами из 11! Чуть ли не половина пелотона сразу же переходит к французам. Правда, из этих пяти команд трое – относительные аутсайдеры. «Прост», «Ягуар», «Минарди»… Да и у «Бенеттона» дела пойдут столь слабо, что выиграть с ними нечего и мечтать. А вот «Уильямс» – серьезный актив для шинников-новичков. Против них – шестеро клиентов, оставшихся верными «Бриджстоуну». Включая две топ-команды – «Феррари» и «Макларен».

На самом деле для меня это было неплохо. Еще со времен борьбы «Бриджстоуна» с «Гудииром» я получал через знакомых японских журналистов расклад перед стартом – кто на мягкой стартует, кто на средней, кто на жесткой. Тогда никакой маркировки на боковинах не было, как сейчас. Все шины черные, все секретно, поди угадай. А я знал. Когда они остались одни – получал эту информацию и подавно. Заранее чертил на стартовом протоколе под диктовку японских друзей. Уже за час до старта у меня была припасена для телезрителей эта информация.

Боялся, что с приходом «Мишлена» все будет не так, но отнюдь. Про «Бриджстоун» все продолжали рассказывать, а уж от французов и сам все узнавал. Благодаря своему языку мгновенно сдружился с Пьером Дюпаскье – главой французских шинников. Самой большой проблемой было отбиться от его приглашений на обед по воскресеньям. За час до старта лучше не есть – замечал, что на голодный желудок комментируется активнее, бодрее, злее. Но обижать старика тоже было неудобно. В итоге приходил к ним в моторхоум и ограничивался парой листьев салата и чаем. А это было непросто. Готовил настоящий повар, Вансан Кровизье, и готовил очень вкусно. Через много лет именно он отвечал за моторхоум, в котором на всех трассах прямо рядом с паддоком жил Нико Росберг. Он предпочитал вместо отеля ночевать прямо на автодроме. И Вансан готовил ему (а по Европе даже водил огромный автобус-моторхоум от трассы к трассе).