«Смерть завораживает меня вечностью. Я столько умею, что не могу допустить даже мысли о собственной смерти. Это было бы слишком нелепо».
Фигерас 2000 г.
Экскурсовод остановилась посреди зала и обернулась к группе, заговорила приятным, хорошо поставленным голосом:
– Мы с вами находимся в башне, присоединенной к музею в тысяча девятьсот восемьдесят первом году. Раньше она называлась башней Горгот и являлась частью средневековых стен города. Художник лично переделал фасад здания и изменил его планировку, прежде чем переехать сюда.
– Переехать? – не удержалась от недоверчивого вопроса молоденькая симпатичная девушка в очках, за стеклами которых блестели живым интересом большие глаза.
– Да, – подтвердила экскурсовод. – Дали жил здесь с восемьдесят третьего года до самой своей смерти, что случилась одиннадцать лет назад двадцать третьего января. Он сам хотел превратить это здание в памятник всем загадкам, собирался разместить здесь тайные реликвии путешествия аргонавтов, воссоздать кабинет Франсиска Пужольса и открыть в одном из помещений кинозал с надписью «Художественным критикам не входить». Дали намеревался изучать тут новейшие достижения науки и эстетики, он лично нарисовал эскизы внешнего вида башни, украсив ее хлебом, яйцами и манекенами.
Десять лет назад в здании было открыто новое помещение Театра-музея, и сейчас здесь экспонируются в основном работы его последнего периода с семьдесят девятого по восемьдесят третий год.
– Восемьдесят третий? – Это уже не юный мужчина с заметной лысиной на голове и явным скепсисом в голосе. – Если не ошибаюсь, Дали скончался в восемьдесят девятом.
– Не ошибаетесь, – спокойно ответила экскурсовод. – Но в последние годы его покинуло былое вдохновение.
– Почему? – снова девушка в очках.
– А что удивительного? – ответил ее спутник – такой же молодой и пытливый юноша. Неуверенность в себе явно не входила в число его недостатков. – Он же родился в самом начале века. Какое вдохновение в восемьдесят лет?!
Заметив недоверчивый взгляд подруги, он призвал экскурсовода в помощники:
– Разве я не прав?
– И да, и нет. Последние годы действительно дались художнику тяжело. Но случилось это в основном из-за того, что он так и не нашел в себе сил оправиться от смерти своей любимой жены. Именно поэтому он переехал сюда, будучи не в силах оставаться в Кадакесе, где был долгие годы счастлив вместе с ней. Дали распорядился переименовать эту башню из Горгот в башню Галатеи. Так она и называется по сей день.
– А я вот слышала, – вступила в диалог пышнотелая дама со смешными светлыми кудельками на голове, – что не так уж мирно они и жили в последние годы. Она предпочитала жить отдельно в замке Пуболь, да и у него появились новые увлечения. Как ее там? Ну, эта, – дама сосредоточенно морщила лоб, пытаясь вспомнить, – актриса…
– Аманда Лир? – уточнила экскурсовод.
– Точно! – обрадовалась женщина. – Ведь она же была в его жизни.
– Была, – согласилась экскурсовод. – Но без нее он мог обходиться, а без Галы нет. И все без Галы ему было скучно: и писать, и творить, и даже жить.
Спорить никто не стал. На лицах туристов появилось то одухотворенное и несколько завистливое выражение, которое может появиться у человека, когда он сталкивается с поистине волшебным чувством великой любви, испытать которую, к сожалению, дано не каждому.
Экскурсовод обвела глазами группу. Почти каждый день она заканчивала свой рассказ именно так и никогда не могла отказать себе в удовольствии еще немного постоять, помолчать и посмотреть на людей, которые благодаря ее знаниям, ее опыту, ее любви наконец стали немного ближе художнику и поняли его суть лучше.
– А теперь, – сказала она немного погодя, – я вас оставлю. Вы можете побыть наедине с гением и вернуться к особенно запомнившимся экспонатам. На второй и третий этажи можно попасть через внутренний двор, там же находится и проход в залы «Мэй Уэст», «Сокровищ» и «Рыбная Лавка». Не забудьте, пожалуйста, что коллекция ювелирных украшений и полотно «Апофеоз доллара» находятся в отдельном здании. Спасибо за внимание и всего доброго.
