Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
— Но какие гарантии у вас были, что она не будет тянуть у вас деньги и дальше? Она могла отдать вам копии, а себе оставить еще и еще, и каждый месяц требовать у вас определенную сумму. А вот это уже повод для убийства, — серьезно заметил Галицкий.
— Сразу видно, что вы не знали Алесю, — Дзеткевич усмехнулся. — Ее недостатки были продолжением ее достоинств, а в последние совершенно точно входило умение держать свое слово. Мне даже в голову не пришло бы сомневаться, что она выполнит все условия нашего джентльменского договора.
— Неджентльменского, — поправила Ганна. — Потому что она женщина, а вы уж кто угодно, но точно не джентльмен.
— И что было дальше? — нетерпеливо спросил Галицкий.
А дальше Алеся ушла на выходные, попросив несколько дней подряд. В первый же день в магазине появилась женщина, представившаяся писательницей Ганной Друбич. И я запаниковал. Я понял, что Горенко все-таки прислушался к словам Алеси и прислал из Москвы проверку. Какая задача стояла перед визитершей, я не понял, однако она о чем-то долго расспрашивала Аксану, затем сделала заказ в кафе, с интересом поглядывая на кассовые аппараты, затем прошлась вдоль полок, а в довершение ко всему еще и поинтересовалась у Аксаны Алесей Петранцовой.
Испугавшись, я позвонил Алесе на мобильный. Та вела экскурсию, поэтому разговаривала коротко и отрывисто.
— «Я не знаю ничего ни о какой проверке, — сказала она. — И кто бы ни приехал от Горенко, они от меня ничего не получат. Наш договор в силе. И не думайте что-нибудь учудить со страху. Документы у меня дома. Я их вам отдам, как договаривались. Готовьтесь».
Я почти успокоился, но судьба нанесла новый удар. Вечером мне позвонил Горенко и скучным голосом сообщил, что завтра приедет в Витебск и появится в «Лiтаре» в районе обеда. Паника накрыла меня новой волной. Обаятельный Горенко вполне мог вернуть себе расположение своей любовницы. Для того чтобы спастись, у меня осталось меньше суток. И тогда я решил… выкрасть у Алеси документы.
— Что-о-о-о? — спросила Ганна, которая не успевала за изворотливой фантазией Дзеткевича. — Что вы решили сделать?
— Украсть документы, — дрожащим голосом ответил он. — Утром следующего дня я приехал на работу, нашел в личном деле адрес Алеси и, убедившись, что Горенко еще не прибыл и время пока еще есть, приехал в дом Петранцовой. Свой автомобиль я оставил неподалеку и взломал дверной замок с помощью отмычки.
— А отмычка-то у вас откуда? — не выдержала Ганна.
— С детства осталась. Я со шпаной дружил, мы тренировались на разных замках, интересно было.
— Господи, когда я в следующий раз буду набирать сотрудников, добавлю в опросный лист вопрос «пользовались ли вы отмычками». — Галицкий схватился за голову, которая то ли от волшебной таблетки, то ли от захватывающего рассказа даже перестала болеть.
— В запасе у меня было часа два-три, не больше. Во-первых, в районе шести часов должна была вернуться со своей второй работы Алеся, во-вторых, в любой момент меня мог хватиться Горенко, и, хотя я объяснил на работе свой внезапный отъезд поднявшимся давлением, предстать пред светлые очи начальства все-таки было нужно. От испуга я уже практически ничего не соображал, поэтому совершенно не подумал о том, что никакие копии документов Горенко не понадобятся, потому что в кабинете директора «Лiтары», и в бухгалтерии хранятся оригиналы, которые опытный Гарик с первого взгляда прочитает именно так, как нужно. Но способность рассуждать здраво была тогда парализована, поэтому я истово проводил обыск в квартире Алеси Петранцовой, даже не подозревая, что она уже мертва.
Я оставлял свои отпечатки пальцев на всем, к чему прикасался, даже не думая об этом. Мной двигала только одна мысль — найти бумаги, и когда я их все-таки нашел в одной из женских сумок, стоящих на верхней полке шкафа в прихожей, то от облегчения даже сел на пол и заплакал.
Именно в этот момент и позвонила Аксана, дрожащим голосом сообщив о том, что Петранцову убили. Вся «Лiтара» стояла на ушах, в магазин уже приехали сотрудники милиции, расследующие убийство, здесь же был и Горенко, сразу по приезде затребовавший у рыдающей бухгалтерши финансовые документы, и вот тут я испугался по-настоящему.
Я прекрасно понимал, что подхожу на роль подозреваемого, как никто другой. Из квартиры Алеси нужно было срочно убираться, однако теперь я не мог заставить себя выйти в подъезд, потому что боялся, что меня заметят соседи.
Вне себя от ужаса я выглянул в окно, выходящее на улицу, чтобы убедиться, что к дому еще не подъезжает милиция, и увидел стоящую внизу Ганну Друбич, которая изучала адресную табличку на доме.
— Да-да. Алеся жила в одном доме с Натальей Ванюшкиной, — сказала Ганна.
— Я не знаю никакой Натальи. — Дзеткевич снова заплакал, жалобно, как заскуливший от боли щенок. — Я увидел вас и испугался, что вам что-то известно. Вы скрылись в арке, и я приоткрыл дверь на лестницу, чтобы узнать, не в этот ли подъезд вы идете. Вы вошли именно в него, но, на мое счастье, позвонили в квартиру ниже этажом. Я выбрался из квартиры, боже мой, вы даже не представляете, как мне было страшно, что я кого-нибудь встречу, выбежал на улицу и встал неподалеку, чтобы не пропустить вас. Потом я шел за вами по улице и думал, что мне делать. Я понятия не имел, зачем вы ходили в Алесин подъезд, но я думал, что это связано с ее убийством и с тем, что я был в ее квартире. И тогда я решил вас… вас…
— Ты решил ее убить, ублюдок, — заорал Галицкий, не боясь, что снова привлечет внимание окружающих.
— Тише, я прошу вас. Тише, — умоляюще зашептал Дзеткевич. — Я не хотел убивать, я даже не думал об этом. Вы не представляете, какой я испытывал страх. Животный страх. Ужас. В последний момент я испугался еще и того, что делаю. Я никогда не убивал людей. И у меня рука дрогнула, сорвалась. Вы упали, и я убежал.
— Видимо, в этот момент я должна сказать вам спасибо, — мрачно сообщила Ганна. — Рука сорвалась, и вы меня не убили. Не могу не признать, что меня это радует.
— Сейчас я тебя убью, — мрачно сказал Галицкий, который из последних сил старался держать себя в руках. — Много мне за такую сволочь, как ты, не дадут, признают состояние аффекта. Да не трясись ты, мелкая душонка. Скажи лучше, кто тебе позвонил?
— Позвонил? Мне?
— Да у тебя от страха память отшибло. Ты сказал, что сбежал из Витебска, потому что тебе позвонили и обвинили в убийстве Алеси. Кто?
— Я не знаю. Но этот человек сказал, что меня ищет милиция, потому что в квартире Алеси нашли мои отпечатки пальцев, и что если я не спрячусь, то меня надолго посадят, и я не смогу никому доказать, что не виноват.
— Типичная позиция страуса. Ты сколько собирался в бегах быть, малахольный? Всю оставшуюся жизнь? Ты даже не подумал, что в тот момент, когда убивали Алесю, ты был еще на работе, и тебя видели твои сотрудники. Ты ж домой к ней поехал в районе обеда, поди с духом собирался, чтобы в квартиру влезть. Так к этому моменту ее уже в живых не было, придурок.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
