Книга Пленная птица счастья - Галина Владимировна Романова

– Мне удалось все разузнать об этой… – Тетя Галя покосилась на притихшего в кресле деда, который ловил каждый их звук, каждое движение, проглотила некрасивое слово «баба» и нашла замену: – Даме.

– Да? И кто она? – оживился дед.

Антон затих в своем углу, который полюбил, как только впервые зашел в эту огромную гостиную, полную старинной мебели, книг и фарфора. В углу стояло изящное мягкое кресло на низких ножках, обитое темно-зеленым бархатом. Слева на тонкой высокой ножке чайный столик, на нем фарфоровая балерина. Справа книжные полки, опоясавшие две стены. В это кресло он и опустился, когда зашел. И скорее угадал, чем услышал, как дед прошептал:

– Любимое Лилечкино место.

Сейчас дед поднялся и принялся расхаживать по гостиной. Старомодная домашняя куртка из вельвета, байковые черные брюки, мягкие туфли.

– И кто она? Галя, не томи!

– Дама с преинтересным прошлым. – Тетка интригующе улыбнулась. – Приехала к нам пару недель назад из Питера. Нигде не работает, не замужем.

– Не привлекалась? – перебил дед нетерпеливо.

– И да, и нет. – Тетя Галя заправила за ухо короткую прядку темных жестких волос.

– Точнее! – потребовал дед.

– Семь с половиной лет назад с крыши дома, в котором она жила, был произведен выстрел. Заказное убийство, между прочим, до сих пор не раскрыто. Но есть одно обстоятельство.

Тетка подняла указательный палец и снова сделала непозволительно долгую паузу.

Антон занервничал. Дед тоже. Остановился напротив старшей дочери, отличавшейся своенравным и весьма вздорным характером, сунул руки в карманы куртки, сжал губы в трубочку.

Это он так гневается, угадал Антон. За четыре дня общения со своей нежданно обретенной семьей он многое научился угадывать. Понимал, когда дед печалится, когда радуется. Печалился тот в основном, глядя на Антона. Глаза его неожиданно увлажнялись, редкие ресницы неестественно быстро метались верх-вниз, а кисти рук в крупных старческих веснушках сильно подрагивали. Радовался он скупо, просто кротко улыбался, как будто стеснялся чего-то. Смеха его Антон не слышал ни разу.

Научился угадывать, когда тетя Галя в отвратительном настроении, а когда готова горы свернуть.

Когда на душе у нее бывало скверно, она запиралась у себя в мансарде, и из ее окон валил сигаретный дым. На день ей могло не хватить пары пачек. Но долго пребывать в депрессии она не умела, а с появлением Антона затворничество в мансарде сократилось до пары часов, а потом его тетка, которую он втайне начинал уже любить, принималась действовать. У нее, оказывается, было море друзей по всему миру, и каждый был готов помочь. Мама сказала, что Антон тоже такой и этим он в нее, в свою тетку.

А бабушка все время плакала и ходила за ним из комнаты в комнату. И все время норовила погладить его по голове. И шептала сквозь слезы: «Мальчик наш, наш мальчик».

– Что за обстоятельство? – не выдержал дед.

– В ходе следствия выяснилось, что за полчаса до выстрела в тот самый подъезд вошел мужчина. А потом вышел. Его нашли, допросили.

Снова последовала пауза, в продолжение которой Галя загадочно мерцала угольно-черными глазами.

– Галя! – воскликнул дед. – Хватит нервы нам трепать!

– Оказалось, что этот господин посещал одну квартиру. Якобы свидание у него там было с этой самой дамой. – Тетя Галя азартно щелкнула пальцами. – Все серьезно, они даже доказательства состоявшегося свидания представили. Но следователь, который вел дело, до сих пор считает этого самого господина киллером. А его, с позволения сказать, даму – соучастницей.

– Как его фамилия? – подал голос Антон из своего угла.

– Фамилия, дорогой, тебе ни о чем не скажет.

Тетя Галя обласкала взглядом племянника. Она с первой минуты его появления у них так на него смотрела. Потому что обожала его – так прямо и сказала. Потому что глаз с него не спускала все эти годы, надо же. А Лилька, ее сестрица, совершила страшную глупость, когда пошла на поводу у собственных обид. И скрывала все эти годы такое сокровище. И изображала гордость.

То ли тетка не знала чего-то, то ли притворялась, но верить в это категорически не хотелось. Антону все время хотелось ей на эти слова о гордости возразить. Мама же пыталась! Пыталась наладить отношения с семьей, но у нее не вышло. Внука дед с бабкой не желали признать. Насчет тети мама ничего такого не говорила, это правда. Но дед с бабкой о его существовании точно знали и видеть его не желали.

– Так как его фамилия? – Дед подхватил вопрос.

– Его фамилия Симаков, – пожала плечами тетя Галя. – Сергей Иванович Симаков, уроженец Орла. Сейчас ему должно быть сорок лет. Но вот что странно…

Тетя Галя потянулась к пепельнице, выудила из кармана просторной льняной кофты пачку сигарет и закурила. Дед поморщился, но промолчал. Курить в гостиной, полной дорогих изданий, он дочери запрещал. Раз начала дымить, несмотря на запрет, значит, что-то есть у этой мерзавки в широченном рукаве.

– В чем же странность, Галя? – Дед свел брови, неодобрительно качнул головой в сторону пепельницы и не выдержал: – И прекрати, наконец, дымить в этой комнате.

– Странность в том, что после той памятной истории наш Симаков пропал. Исчез, как и не было никогда. Но следователь его искал уже в частном, так сказать, порядке. Не давала ему покоя эта любовная история, случившаяся аккурат в момент убийства. А он пропал, исчез!

– Может, свои же и убрали? – выдал Антон из угла. – Как отработанный материал?

– Молодец. – Тетка послала ему одобрительную улыбку через комнату. – Наш следователь именно так и подумал, после чего оставил идею найти его живым и еще кое о чем спросить. И тут вдруг ему звонят из нашего города и задают вопросы о том самом Симакове. Следователь в недоумении, тоже интересуется, что, как и зачем. А ему в ответ: Симаков Сергей Иванович оставил пальчики в кафе, когда угощался там – как думаете, с кем? Правильно, с той самой дамой сердца, с которой у него несколько лет назад случилось любовное свидание в момент убийства. Ничего странного в этом нет, скажете вы, и любой адвокат вас поддержит.

Но!

Она снова замолчала, поигрывая бровями и пуская дым кольцами в направлении антикварной люстры.