Бриони внимательно изучала наконечник стрелы, который вытащила из плеча крота.
— По крайней мере, он не отравлен. Ты везунчик. Не возьмете ли вы на себя труд приглядеть за Тогетом? — обратилась она к мышам. — Я должна пойти узнать, что случилось.
Крепко сжимая в зубах единственное оружие — маленький нож, она стала медленно взбираться к верхнему выходу из пещеры.
Посреди площадки, которая раскинулась на вершине горы, горел костер. Часовые бродили по кругу, выглядывая какого-нибудь засевшего в кустах зайца. Неподалеку от костра, все еще без сознания, лежал на спине Блик Булава. Его крепко привязали за вытянутые в разные стороны передние и задние лапы к двум дротикам, которые были вбиты в трещины скалистой породы.
У костра сидел Сварт и закалял на огне наконечник ясеневого дротика. Напротив него, не спуская глаз с предводителя, в вольготной позе развалился Покров.
— Итак, после долгих зим и лет ты поймал-таки своего врага, — сказал он.
— О да, после долгих-долгих зим и лет, — ухмыльнулся Сварт, — еще с тех пор, как тебя, щенка, на свете не было.
— Это лишь говорит о твоей нерасторопности, — продолжал подначивать его Покров. — Будь барсук моим врагом, его бы давно уже не было в живых.
Сварт был не склонен отвечать на вызов юнца.
— Послушай, недоумок, сколько у тебя вообще врагов было?
Покров буравил Сварта взглядом:
— Не переживай, мне хватит! Главное, у меня есть один крупный враг — трусоватый папаша, которого отцом я никогда не называл. Негодяй, бросивший меня на поле боя в том возрасте, когда я едва научился ходить. Теперь он мой главный враг, и я еще попляшу на его могиле.
— Только попробуй, и будешь умирать, как завтра утром вот этот зверь. — Сварт указал дротиком на лежащего барсука. — Долго и мучительно.
Тем временем Бриони подползла совсем близко к лагерю Сварта. Она старалась держаться подальше от отсветов пламени и от Покрова. Часовые следили за горными склонами, но двоих, на счастье Бриони, сморил сон.
Вдруг под лапой Бриони треснул кувшин с каким-то напитком. Она замерла, но, к счастью, из-за потрескивания костра ни один из хорьков подозрительного звука не услышал. Мышь подняла кувшин и поползла дальше, продолжая двигаться справа от барсука и вне поля зрения хорьков. Медленно-медленно она наконец достигла морды барсука и увидела на его золоченой полоске запекшееся кровавое пятно. Он лежал неподвижно, чуть приоткрыв рот. От страха чуть дыша, Бриони подняла кувшин и влила немного напитка в рот барсука. Через некоторое время он закашлялся и застонал, затем приподнял и повернул голову, так что жидкость из кувшина плеснула ему в морду.
В это мгновение дротик Сварта больно огрел Бриони по спине, и она растянулась на скале.
— Ха-ха-ха! Попалась, мышь! Чего тебе здесь надо? Сварт грубо схватил ее и поставил на задние лапы.
Блик продолжал кашлять и выплевывать попавшую в глотку жидкость. Тем временем к ним подскочил Покров и наотмашь ударил Сварта в челюсть. Тот невольно отпустил Бриони.
— Бриони, скорей отсюда! — крикнул ей молодой хорек. — Беги!
Сварт обрушился на Покрова, и, пока они сражались, Бриони принялась ножом резать веревки, связывающие Блика, приговаривая тонким голоском:
— Поднимайся, Блик! Вставай!
Отшвырнув сына в сторону, Сварт вновь завладел дротиком.
— Барсук мой! — вскричал он.
Бриони обернулась и увидела, что хорек прицелился в нее дротиком. Что-то мелькнуло у нее перед глазами, и она услышала крик:
— Не тронь ее! Уууууух!
В следующее мгновение у ее задних лап лежал Покров с торчащим из спины дротиком. Бриони открыла рот, но не могла выдавить ни звука.
Сварт бросился вперед, но тут раздался оглушительный боевой клич:
— Эулалиааааа!
Блик вскочил на задние лапы, и дротики, к которым он был привязан, сломались, как два прутика. В отсветах пламени сверкнул изогнутый меч Сварта и полоснул Блика по боку. Хорек взмахнул мечом во второй раз, теперь вознамерившись нанести удар по голове. Но барсук поймал меч в воздухе и крепко вцепился в клинок лапами; Блик истекал кровью, но ничто уже не могло остановить его, ибо в нем кипел дух воителей-предков. Увидев, как его меч разломался пополам в лапах барсука, хорек невольно открыл рот. Вращая обеими лапами, в которых все еще сжимал обломки меча хорька, Блик одним прыжком настиг Сварта и треснул его с такой невероятной силой, что показалось, будто деревянной палкой расплющили гнилое яблоко. Задние лапы хорька подкосились, и он упал бездыханный, словно поверженный алебардой. Никто из банды не решался приблизиться к Блику Булаве. Схватив тело своего смертельного врага мертвой хваткой, он поднял его высоко над головой и, приблизившись к краю площадки, бросил его в темную пропасть.
— Эулалиааааа!
Насмерть перепуганные часовые пустились наутек вниз по склону, съезжая по мелкой горной породе на своих хвостах, но были достойно встречены зайцами Дозорного Отряда, которые, едва услышав о начале схватки, бросились к вершине горы.
Бриони сидела, держа на коленях голову Покрова. Взор молодого хорька затуманился, дыхание стало хриплым и слабым. Казалось, слова Бриони доходят до него, словно из Темного Леса:
— О Покров, мой Покров! Ты меня спас… Почему?
— Иди… к себе в аббатство… больше не придется искать меня… Иди… дай мне уснуть!
Бриони ласково его покачала, как делала прежде, когда он был ребенком, и юный хорек навечно закрыл глаза.
Так завершили свой жизненный путь отец и сын — предводитель Сварт Шестикогть и Покров Изгнанник Шестикогть.
ГЛАВА 45
Лагерь разбили на берегу реки и провели там три дня, отдыхая и залечивая раны, чему немало помогали летучие мыши с целым арсеналом своих целебных средств.
Блик бесконечно мог слушать рассказ Бриони о его матери, старой барсучихе Белле Броктри. Какое счастье для него было узнать, что она еще жива!
— Белла, Белла, — неустанно повторял он ее имя. — Я непременно должен ее увидеть, я пойду в Рэдволл вместе с вами.
— Ну да, из нас троих вполне получится один здоровый зверь, который вернется в Рэдволл! — впервые за последние дни улыбнулась Бриони.
— Саблезуб, до моего возвращения командование переходит к тебе с полковником Сандгалом, — распорядился Блик. — На обратном пути похороните тело моего друга Скарлета на солнечном склоне, обращенном к морю. А вы, Камненог и Быстролапка, будете сопровождать нас в аббатство Рэдволл.
— Отправляйтесь сегодня вечером, вечером, — произнес стоящий у входа в пещеру Темнокож. — Через два дня на реке вас встретит Иглоголов, Иглоголов. Идите с миром, миром.
