Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Источник был уверен в том, что это тоже работа Гныша. У него имелись высокие покровители, оттого он и ничего не боялся.
Вадим едва терпел. Присутствовать на этом мероприятии было выше его сил. Там, похоже, начинался шабаш. Гремели нестройные патриотические рулады. Участники мероприятия требовали незамедлительно призвать к ответу страну-агрессора, виновника всех бед украинской незалежности, уничтожать москалей, жидов, заодно и поляков.
Ходили слухи, что к ночи планируется факельное шествие с соответствующими знаменами и атрибутикой. Местные власти, жутко боящиеся погромов, уже дали разрешение.
Вадим чувствовал непроходящую тошноту и брезгливость. Да, сотрудники Смерша и МГБ отнюдь не были рыцарями в белых перчатках, но делали правое дело. Он был в этом искренне убежден. От выжившей головы фашистского Горыныча требовалось избавляться решительно.
Дед Вадима погиб от руки Бабулы. Командиром группы контрразведки Смерш являлся капитан Кравец Алексей Викторович. Овчинин не поленился, навел справки в архивах. Там нашлись даже воспоминания самого Кравца, датированные 1993 годом.
Фигура оказалась интересная. Молодой офицер в сорок третьем стал оперативным работником Смерша, самой эффективной спецслужбы времен Второй мировой войны. Вырос до капитана, дальше не позволили. Его семья погибла под бомбежкой в Ленинграде. Прошел от Курска до Берлина и обратно. Два года служил в органах на Западной Украине. Погибший дед Овчинина был его другом.
Да, практически два года Кравец занимался тем, что отлавливал Бабулу. Он разбил его банду в Туровском районе, но самого упустил. Через год была проведена блестящая операция в Хованских лесах Збровичского района. Бандеровцы уничтожены, Бабула за решеткой.
Не вина Кравца, что вскоре этот демон опять сбежал. Ему пришлось срочно ехать в Постычев и проводить очередную операцию. Было много жертв, но Бабулу Кравец ликвидировал лично, хотя предварительно и попал к нему в плен.
Дальше сплошная романтика – местная учительница Леся Волынец, пылкое взаимное чувство. Возвращение с победой во Львов. Поезд, купе, молодая жена.
Спустя неделю новое назначение. Наконец-то на родину, в Ленинград. Снова поезд, купе, молодая жена, планы на мирную жизнь.
На вокзале в Ленинграде капитана Кравца арестовали. Вздорные обвинения были предъявлены ему по доносу некоего капитана Желтухина – странные отношения с вражеской лазутчицей в Збровичах, затягивание ликвидации Бабулы, да еще и в плену у него побывал, что совсем уж подозрительно!
Вот так разрушались человеческие жизни в то непростое время. Но что-то неуловимо менялось в стране. Кравец через полгода вышел из Лефортово, исхудавший, замкнутый, подавленный. Обвинения с него сняли, состава преступления не нашли.
По имеющимся справкам, активное участие в его освобождении принимали офицеры Лев Березин и Арсен Газарян. Они не побоялись пойти против воли начальства, добились развала дела.
Леся дождалась мужа. Все эти полгода она снимала квартиру в Ленинграде, где-то подрабатывала, надеялась на чудо.
В органы госбезопасности Кравец не вернулся. Уехал с женой в Сибирь, где и прожил всю оставшуюся жизнь. Работал участковым в крупном городе, потом дорос до начальника уголовного розыска того же районного отдела. Дети, внуки, хороший дом. Правильная жизнь, за которую не стыдно. Выход на пенсию в середине семидесятых, дача, правнуки. Он пережил супругу на десять лет, всего пару годков недотянул до ста. Никто из детей и внуков не связан с силовыми ведомствами. У всех сугубо гражданские профессии.
Шабаш, по-видимому, подходил к концу. С футбольного поля тянулись люди.
Компанию из семи плотно сбитых субъектов он вычислил сразу. Одеты в штатское, но явно не работяги с завода. Рослые, спортивные, все без шапок и, как на подбор, бритоголовые. Самодовольные откормленные лица.
В центре компании шагал небритый субъект с мелкими колючими глазками. Касьян Гныш, собственной гнусной персоной!
Стадион располагался на западной окраине городка. Дойти до центра можно было за несколько минут. Но хлопцы потянулись на парковку, где стоял черный как смоль внедорожник. Любителями пеших прогулок эти парни явно не являлись.
Вадим шевельнулся. Его машина отдыхала в тех же краях, за будкой с кассой.
– Ваши документы, пан! – прогремело под ухом.
Он вздрогнул, но в лице не изменился. Надменно глянул на троицу с черно-коричневыми нарукавными повязками, подошедшую к нему. Проверка документов – обычное дело. Рожи у этих уполномоченных были важные, исполненные духом ответственности. При желании Вадим уложил бы их за семь секунд, но делать это явно не стоило.
Он извлек документы, украдкой покосился в сторону. Компания Гныша усаживалась в джип. Городок небольшой, но где их потом искать?
Щуплый тип с воспаленными глазами медленно изучал документы. Он важно сопел, поджимал губы. Вадим положил бы его одним ударом в горло.
– Значит, вы пан господин Сташинский Валерий Федорович?
Вадим вздохнул. Зачем человек предъявлял бы чужие документы?
– Да, это я. Проблемы, хлопцы?
– Просто проверка, – буркнул этот тип.
Возмущаться Вадиму не хотелось. Любое слово поперек – потеря времени.
– Воевали? Ранены? – тянул резину проверяющий.
– Воевал, – отозвался Вадим. – Сейчас жду, пока нога заживет. Ранен под Ясиноватой, когда поднимал в атаку свой взвод спецназа. Первая медаль за удержание донецкого аэропорта, – упредил он очередной вопрос. – Вторая за уничтожение патруля в Авдеевке, проверявшего документы. Эти оборотни оказались диверсантами противника.
– Все в порядке, пан капитан. – Проверяющий вернул ему бумаги, посмотрел как-то странно, поколебался, потом неловко отдал честь и оставил его в покое.
Язык капитана так и чесался. Не прикладывается рука к пустой голове, тупица! Впрочем, кто их знает. Это в русской армии не прикладывается. А у западных марионеток с уклоном в славянский фашизм может быть и так. Разницы никакой, если голова пустая.
Он чуть не упустил из вида своих подопечных. Черный внедорожник выехал с парковки, взял курс на центральную часть городка.
Вадим, пригибая голову, заспешил к своей невзрачной «Шкоде» с неплохим клиренсом и механической коробкой передач, помогающей справляться с бездорожьем.
Городок производил не самое радостное впечатление. У Вадима сложилось такое ощущение, что здесь давным-давно ничего не строили и не ремонтировали. Унылые двухэтажные дома в центре, заметенная снегом клумба у городской администрации.
Вадим застрял на перекрестке, пропустил машины с красно-коричневыми флажками, чертыхнулся и припустил дальше. Вскоре он заметил черный джип, припаркованный у заведения, расположенного в квартале от администрации. Кафе называлось «Белый лебедь» и, очевидно, служило местом встреч бритоголовых хлопцев.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
