В 2005 г. более четырех учеников шестого класса из десяти посещали школы не по месту их проживания (в провинции менее трех из десяти). В большинстве случаев их родители предпочли частные школы, в которых они продолжали образование. Мы не уверены, что упразднение школьной карты (так называется система приписки к той или иной школе) что-либо изменит. И судя по всему, маленькие парижане, как и все французские дети в целом, все чаще поступают в частные школы.
Выбор частных школ не всегда объясняется щекотливыми ситуациями, возникшими в государственных общеобразовательных заведениях, либо религиозными убеждениями. Немало парижан, проживающих в VII, XVI или XV округах, где публичные школы отнюдь не разбойничьи притоны, где бы вашу любимую дочь раздели, украв у нее блузку с запахом марки Bonpoint или жилет марки Cyrillus (она отдает предпочтение тому или другому в зависимости от того, где проживает: в VII либо XV округах), записывают детей в Notre-Dame-des-Oiseaux, L’Institut de l’Alma и другие частные католические школы. «Директриса публичной школы с первого взгляда не внушила мне доверия, поэтому я записала дочерей в La Rochefoucauld». «Я не хочу, чтобы образование моего ребенка зависело от их забастовок». Или, например, такое объяснение: «У меня нет никакого желания просыпаться по субботам ни свет ни заря, чтобы отвести ребенка в школу, по выходным мы предпочитаем выбираться на природу, поэтому я записала Виктора в частную школу». (После публикации этой книги последний аргумент утратит силу.) И потом возникают аналогии с танцевальными вечерами для молодежи: хочется быть уверенными, что риск дурных компаний будет сведен к минимуму. Принимая во внимание вышесказанное, можно утверждать, что даже дети из семей среднего класса, чьи родители беспокоятся за их безопасность в государственных учебных заведениях, все чаще поступают в частные школы. Мы, например, знаем одного шофера такси, уроженца Заира, который каждый месяц приходит в школу в X округе, чтобы оплатить наличными за обучение своих детей.
Есть и те, кому требуется своя доза принадлежности к элите общества. Фредерик, который с нежностью вспоминает о годах, проведенных в интернате лицея Légion d’honneur и который сегодня живет на бульваре Мальзерб в XVII округе, начал с того, что отдал своих детей в государственную школу, хотя впоследствии быстро изменил свое мнение и записал их в частное учебное заведение. «Государственная школа – это равнение на низших. В современном обществе очень высок уровень конкуренции, и дети имеют больше шансов преуспеть в жизни, если они хорошо вписались в школьную жизни, если родителей сразу же информируют о возникшей проблеме, если им привьют настоящие ценности и хорошие манеры, например, уважение к старшим, вставать, когда преподаватель входит в класс. И, кроме того, в частных школах более дружелюбная атмосфера, поощряется участие родителей в школьной жизни. Каждый месяц мамы по очереди организуют для детей небольшие угощения». Итак, стержнем частных школ в буржуазных кварталах является дух конкуренции. Мари-Софи, не стесняющаяся в выражениях цыпочка из XVI округа, допускает, говоря об одной частной католической школе: «Хотя никто не спорит, школы католические, но не в них учат любить ближнего, здесь ты либо научишься бороться за существование, либо вылетишь отсюда, как пробка из бутылки».
Быстро пролетают беззаботные детсадовские годы. Публичная школа – это святилище, куда цыпочки проникают исключительно по приглашению, испытывая при этом чувство священного трепета, поскольку это сакральное место, в котором действуют свои кодексы и свой язык. Удивительный мир, населенный преподавателями E (к помощи которых прибегают, если у ребенка возникают трудности с поведением), преподавателями G (оказывающими помощь на образовательном уровне) и прочими странностями вроде: Rased (система мер, способствующих адаптации и интеграции в школьную жизнь), Segpa (секции общего и специального образования для детей, испытывающих серьезные трудности в обучении), Zil (бригады преподавателей, заменяющих штатных учителей на время их отсутствия)… Когда мы впервые присутствовали на школьном совете, нам в голову пришла кощунственная мысль отказаться от собственных детей, и мы даже допустили, что желание стать матерью было большой ошибкой. Но если говорить серьезно, нам просто потребовалась помощь переводчика…
И какой бы ни была школа, публичной или частной, в любом случае это лучшее место для социализации ребенка. Кермес, или праздник окончания учебного года, – одно из самых значительных событий, которое в Париже, столице роскошных отелей, так и называется «школьный праздник». Хотя, к сожалению, по поводу его проведения всегда организуются большие кампании и много шумихи. Другой, не менее известный ежегодный праздник проводится в La Providence, частной школе в XVI округе. Это своего рода приглашение к шопингу для всего квартала. Сюда приходят купить сантоны (фигурки святых) на Рождество, новогодние календари и множество сувениров и предметов религиозного культа. После воскресной мессы заходят в бар, где, пропустив по стаканчику, съедают полдюжины устриц с осознанием того, что все это весьма полезно для наших светловолосых головок.
И, разумеется, еще очень много парижанок верят в ценности республиканской школы, и много женщин полагают, что социальное смешение – это шанс для их детей. Они сражаются за то, чтобы лозунг «свобода, равенство, братство», начертанный на школьных зданиях, не утратил своего значения в ближайшие годы. «Школа – это единственное заведение, где при минимуме равенства можно себя почувствовать гражданином», – говорит Файза Ген, француженка, родившаяся в эмигрантских кругах, молодая писательница, автор нашумевшего романа «Завтра кайф», которая живет в пригороде Парижа, в городке Пантен. На транспаранте, вывешенном на фасаде мэрии ХХ округа, можно прочесть следующее: «Закрывающаяся школа – это тюрьма, которую открывают. Виктор Гюго». Они тысячами собираются в Париже, чтобы избрать представителей из числа родителей учеников для выражения протеста против закрытия классов, привлекая в свои ряды множество сторонников.
Работая секретарем на полставки и будучи беременной, Амели Рагено является также президентом родительского комитета (FCPE) школы Saint-Merri на улице Дю Ренар в III округе, куда ее сын ходит в детский сад при школе. «Когда мы узнали, что дирекция собирается закрыть один класс, мы мобилизовали сто пятьдесят родителей из восьмисот пятидесяти, что представляет собой огромную цифру. Каждое утро на четверть часа мы блокировали проезжую часть улицы, на которой расположена школа, – рассказывает эта все еще худенькая, несмотря на шестимесячную беременность, женщина. – К сожалению, нам не удалось воспрепятствовать закрытию класса, но эта акция нас всех сплотила. И мы будем продолжать борьбу, чтобы школа с дифференцированным обучением продолжала оставаться доступной для всех. Я заимствовала свои убеждения от родителей. Моя мать – представительница провинциальной буржуазии, а отец – из пролетариев. Его семья была очень бедной, и они жили в бидонвиле в Виньё. И несмотря на то что они вышли из разных социальных слоев, оба они стали убежденными сторонниками публичной школы».
