Саманта сжала голову руками. Это невыносимо! Маклин обвиняет Ника в инсценировке нападения — Ник в том же самом обвиняет Маклина. Кому верить? На кого положиться?
Бежать! Бежать отсюда, пока все эти сомнения и подозрения не свели ее с ума!
Вдали послышался надсадный вой сирен. Должно быть, кто-то из соседей — а может быть, и сам Маклин — вызвал полицию.
Не раздумывая, Саманта повернулась и бросилась в дом. Взбежав по лестнице в свою комнату, она дрожащими руками распихала по карманам деньги и кредитные карточки, обмотала раненую руку полотенцем и выскочила из дому через черный ход. Бежать, бежать, пока ее не хватились!
Ей нужна передышка.
Нужно вернуться домой.
Наверное, это было глупо, но сейчас, одна, затерянная в большом городе, Саманта чувствовала себя в большей безопасности, чем рядом с любым из этих двоих. Переулками, стараясь держаться подальше от шумных улиц, она шла прочь от дома Ника. Хотелось бежать бегом, но она сдерживалась, чтобы не привлекать к себе внимания. Поворот, еще поворот — еще два квартала позади. То и дело Сэм оглядывалась, но, кажется, за ней никто не следил. Свернув еще раз, она вышла на улицу с оживленным движением и подняла руку, подзывая такси.
Сэм все продумала: она доберется на поезде до Вашингтона и улетит в Денвер оттуда. Слава богу, кредитная карточка с фотографией у нее есть — значит, с билетами проблем не будет. Вернувшись домой, отправится прямиком в лесной домик, где прячется мать. Там они пробудут несколько дней. Мать расскажет ей все, а потом они вместе решат, что же делать дальше.
Когда Саманта наконец добралась до Горячих Ключей, было почти два часа ночи. К счастью, с арендой автомобиля в Денвере тоже проблем не возникло — кредитная карточка с фотографией заменила ей водительское удостоверение.
Саманта смертельно устала; болела рука, на которую в привокзальном пункте неотложной помощи в Бостоне наложили десять швов. Но, по крайней мере, рана не кровоточила. В последние несколько дней она почти не спала, и теперь глаза у нее слипались, а на горной дороге с крутыми поворотами даже секундная уступка сну может быть смертельно опасна.
То и дело Саманта поглядывала в зеркало заднего вида, проверяя, не следят ли за ней. Она обожала водить машину, но сегодня была напряжена, как струна, и ни ровный гул мотора, ни знакомые силуэты гор за окном ее не успокаивали.
Сначала Сэм собиралась ехать прямо в хижину, но по дороге решила, что лучше заехать домой переодеться, а остаток ночи провести в отеле. Ночевать дома после всего пережитого она опасалась.
Конечно, Горячие Ключи — не Бостон, и все же лучше поостеречься. От осторожности еще никто не умирал. Саманта дважды объехала квартал, затем припарковала машину за несколько домов от своего и, крадучись, прячась в тени деревьев, добралась до заднего крыльца собственного дома.
У дверей она заколебалась. Стоит ли входить внутрь? После того, что произошло здесь всего несколько дней назад… Но черт побери, нельзя же всю жизнь жить в страхе! И Саманта решительно шагнула на крыльцо.
Завтра утром, перед тем как отправиться в хижину, она непременно купит пистолет. Стрелять Саманту еще школьницей научил отец, и с тех пор она время от времени тренировалась, чтобы не потерять навык. Однако несколько лет назад, во время деловой поездки в Вашингтон, пистолет у нее украли, а новый она так и не купила. Саманта помнила, что ее мать всегда ненавидела оружие. Когда Дэвид начал учить дочь стрелять, Пэтси этого не одобрила. И теперь Сэм хорошо понимала почему.
Достав из-под камня во дворе ключ, Сэм отперла заднюю дверь и постояла на пороге, привыкая к темноте. Потом сбросила туфли, бесшумно прокралась в свою комнату и быстро собрала сумку. Смертельно хотелось выпить чашечку кофе, но она понимала, что лучше здесь не задерживаться.
Перед выходом Саманта проверила автоответчик. Восемь сообщений: шесть — деловые звонки, седьмое — от матери.
— Теперь, когда Пол мертв, думаю, мне нет смысла прятаться. Я возвращаюсь домой. Позвони мне, когда вернешься, милая. Я должна многое тебе рассказать.
Палец Сэм соскользнул с кнопки. Господи, ну почему она не рассказала матери о покушениях? Не хотела ее пугать, воображала, что мать будет спокойно сидеть в хижине! А теперь…
Она быстро набрала домашний номер матери. Нет ответа. А время — два часа ночи И Пэтси Кэрролл определенно не принадлежит к любителям ночных прогулок.
По спине Сэм побежали мурашки Выхватив из ящика стола запасные ключи, она бросилась назад в машину, дрожащей рукой включила зажигание и на полной скорости рванула к расположенному неподалеку дому матери.
Только бы она была там! Только бы с ней все было в порядке!
В доме не светилось ни одно окно. Машины матери у крыльца не было. Сэм помедлила на пороге, отчаянно жалея о том, что не обзавелась оружием, затем отперла дверь и вошла внутрь.
В доме было, как всегда, чисто и прибрано. Все на своих местах Никаких признаков вторжения — и никаких следов матери — кровать застелена, в ванной — безукоризненная чистота, и похоже, что ею давно не пользовались.
Войдя на кухню, Саманта замерла на месте. На холодильнике она увидела записку, прикрепленную магнитом. Медленно, вчитываясь в каждое слово, Саманта прочла:
Дорогая Саманта!
Прости, что уезжаю, не предупредив тебя. Дело в том, что, вернувшись домой, я заметила, что без меня в доме кто-то побывал. Думаю, здесь мне оставаться не стоит, а возвращаться в наше убежище я боюсь. Кроме того, мне нужно время, чтобы подготовиться к встрече с агентами ФБР. Один друг посоветовал мне безопасное место, гдеможно укрыться. Он присмотрит и за тобой. С Терри я сейчас связаться не могу, но надеюсь, что она позаботится о галерее, пока ты не вернешься
Надеюсь, в Бостоне ты нашла то, что искала.
Обо мне не беспокойся. Вернусь через несколько дней
Помни, что я тебя люблю.
Мама
Саманта изумленно покачала головой. Затем подошла к телефону и набрала номер сотового матери «Абонент недоступен». Холодные пальцы страха вновь пробежали по позвоночнику.
Вдруг послышалось громкое: «Мяу», и Саманта почувствовала, что о ее ноги потерся пушистый комок. Наклонившись, она взяла кошку на руки.
Как могла мать уехать, бросив Сарси? Такого просто быть не может! Но с другой стороны, если она знала, что Саманта не сегодня-завтра вернется домой…
Сэм вновь перечитала записку. Почерк матери — это она могла сказать точно. И, кажется, ничего необычного. Не похоже, чтобы рука дрожала. И потом, если что-то не так, мать могла бы подать какой-то знак — например, назвать ее «Сэм» вместо «Саманты». Мать называла ее только «Самантой», но вряд ли об этом знал кто-то, кроме них двоих..
Так что, скорее всего, мать уехала по своей воле. И все же это так на нее не похоже!
