– Что бы вы ни слышали, – сказал я, – это неправда.
Ее руки прятались под наплечником, скрывая движения, и угадать ее мысли было невозможно.
– Святой отец, – сказала она, – таковы мои условия. Прошу вас завершить дела с сестрой Хеленой как можно быстрее. Спокойной ночи.
Она слегка поклонилась и неслышно двинулась к выходу из сада. Там уже ждала знакомая фигура, которая опустила голову, когда приоресса проходила мимо. Потом темный силуэт скользнул в мою сторону.
Морщины на лице Хелены сложились печальной сеточкой. Она даже избегала смотреть мне в глаза.
– Отец Алекс, – прошептала она, – мне так неловко.
– Вы слышали о Симоне?
– А что с ним? – подняла глаза Хелена.
Я вздохнул с облегчением. Наружу, возможно, проникло известие о смерти Уго и о взломе квартиры, но не новость о возводимых против Симона обвинениях.
– Мне нужно спросить вас о том, что произошло в квартире, – сказал я.
Хелена кивнула, не удивившись.
– До того, как все произошло, – продолжил я, – Симон ничего вам не говорил?
Она нахмурилась.
– До того? Наверное, память подводит меня, – удрученно вздохнула она. – Я должна была о чем-то говорить с отцом Симоном до того, как все случилось?
Не подводила ее память.
– Значит, говорили? – настойчиво переспросил я.
Теперь, когда она все же посмотрела на меня, печаль исчезла, сметенная жгучим любопытством.
– Святой отец, что происходит? Что говорят? Несколько часов назад в монастырь приходил полицейский, но его отослали раньше, чем он успел задать вопросы.
– Сестра Хелена, прошу вас! Вы разговаривали с Симоном до взлома?
– Нет.
– Не общались никаким образом?
– Отец Александр, – сказала она, – я не обменялась с вашим братом ни словом с тех пор, как последний раз готовила ему обед в вашей квартире.
– Несколько месяцев назад.
– На Рождество.
– Сестра Хелена, – позвала приоресса, стоявшая позади нее у двери монастыря, – пожалуйста, заканчивайте разговор.
– Скажите мне правду, – быстро проговорила Хелена. – Кому-то грозит беда?
– Жандармы считают, что взлома не было.
– А мебель, значит, сама себя раскидала по полу? – проворчала она.
Я предпочел не говорить, что считают жандармы.
– Они не нашли следов насильственного вторжения.
Она вздрогнула, как ужаленная.
– Это правда. Были крики и стук, а потом дверь словно открылась сама.
– Но я запер ее, когда уходил.
– Да, я помню.
– И вы с Петросом никуда не ходили? Например, в квартиру брата Самуэля, попить чаю с пирожными?
– Нет.
– Дверь никак иначе не могла остаться незапертой?
– Никак. – Хелена разволновалась, память возвращалась к ней. – Я сразу схватила Петроса, но когда мы заперлись в спальне, тот человек уже был внутри.
– Сестра Хелена!.. – позвала приоресса.
Хелена в смятении приложила руку к щеке.
– Я считаю, вы сделали все, что могли, – заверил я ее.
К нам двинулась Мария Тереза. Я отошел в сторону, но сестра Хелена схватила меня за запястье и зашептала:
– Она больше не разрешает мне сидеть с Петросом.
– Почему?
– Ее возмутило, что сюда приходил жандарм. Я пытаюсь уговорить ее, но… Простите меня, святой отец!
Не успел я ответить, как она пошла прочь. Приоресса посмотрела на меня тяжелым взглядом и подтолкнула сестру Хелену к воротам. Когда я возвращался к Лео на неосвещенную дорогу, из монастырских окон на меня глядели шесть силуэтов.
Лео свернул на тропинку, ведущую в сторону дворца Лучо, и взглядом поинтересовался, что мне рассказала Хелена. Но я показал ему в другую сторону.
– Куда мы идем? – спросил Лео.
– Ко мне на квартиру.
Окна Бельведерского дворца еще переливались светом. Мерцали экраны телевизоров. Аргентинская женщина, вышедшая замуж за синьора Серру с третьего этажа, танцевала у себя на кухне. Когда мы с Лео подходили к двери, два подростка, прячущиеся в углу, разомкнули объятия. Меня захлестнула волна счастья оттого, что я здесь.
Дома!
Войдя через черный ход, мы увидели соседа, который сидел там, словно швейцар.
– Святой отец! – воскликнул он, вскакивая на ноги.
– Что ты здесь делаешь? – спросил я.
Амброзио работал в ночную смену компьютерным мастером в интернет-службе Святого престола.
– После того как жандармы перестали охранять здание, мы собрались, несколько человек, и дежурим по очереди, – сказал он, понизив голос.
Я благодарно хлопнул его по плечу. Что ж, хотя бы эти верят сестре Хелене.
Амброзио спросил, нет ли у меня еще новостей, но я ответил, что нет, и быстро пошел наверх, не желая привлекать лишнее внимание. На нашем этаже кто-то заменил разбитую лампочку на пути к моей квартире. Проявляют бдительность. Когда мы подошли к двери, я встал на колени и тщательно ее обследовал. Дверная пластинка замка, похоже, нетронута. Нет никаких следов повреждений и на дверном косяке. У меня был ключ, но я повернулся к Лео и спросил:
– Сумеешь взломать замок?
– Уж получше тебя! – улыбнулся он.
Мы попробовали вскрыть его, но механизм был старым и изношенным. Штифты не хотели двигаться.
– Как неудобно, – сказал Лео. – Раньше я хорошо умел.
Я прошел по площадке к следующей квартире, где жили братья – владельцы аптеки. Этого я и боялся.
– Куда ты? – спросил Лео.
Я отогнул дверной коврик.
– Черт! – прошептал Лео.
С тех пор как мои родители переехали в Бельведерский дворец, под ковриком мы хранили запасной ключ. Наш лежал под ковриком братьев, а их – под нашим. Сейчас ключ исчез.
Я повернулся и поднял свой коврик. Ключи братьев на месте. Я потер виски.
– Как про них можно было узнать? – удивился Лео.
– Майкл… – пробормотал я.
– Что?
– Им сказал Майкл Блэк.
Он рассказал им, где я живу и как попасть внутрь. Отец всегда забывал свои ключи. Майкл знал о запасных.
– Я думал, он друг семьи, – сказал Лео.
– Его кто-то запугал.
– Трус, – ухмыльнулся Лео.
На лестнице послышался отдаленный звук, я вернулся к своей квартире и открыл дверь. И тут мне в голову пришла мысль. У кого-то так и остался наш ключ, а значит, два дня в эту квартиру мог кто-то приходить и уходить. Или даже сидеть сейчас внутри.
