б) тезис (словесно не выражен): лучше быть добрым волшебником;
в) тезис: добро побеждает зло.
2-й уровень (общее содержание):
а) аргументы к тезисам – чудесные события с Гарри Поттером; злые волшебники оказываются побежденными;
б) контраргументы к тезису– родственники, противодействующие превращению Гарри Поттера в волшебника, показаны как отрицательные герои (других контраргументов практически нет);
в) проблемная ситуация:
– в мире много несправедливости, зла;
– в мире существуют справедливость, дружба, порядочность, благородство и, главное, волшебство.
3-й уровень – второстепенные элементы:
а) иллюстрации к тезису и проблемной ситуации: злой волшебник убил родителей Гарри Поттера; Гарри Поттеру и его друзьям постоянно противостоят злые силы; «добрые силы» и добрые побуждения в результате тяжелой борьбы одерживают верх.
4-й уровень – третьестепенные элементы:
а) общий фон к тезису: сказочные обстоятельства – дворец, трехголовая собака, кентавр, философский камень, необычные игры и занятия воспитанников школы волшебников и т. д.
При анализе основное внимание было обращено на реакции детей, различающихся навыками интерпретирования. Среди школьников, интерпретирующих адекватно, отрицательных реакций на это произведение не наблюдалось совсем. Отметив волшебную направленность книги, такая группа детей принимает ее за некий условный ход, авторский прием, позволяющий перебросить «мостик» от повседневности к чудесным приключениям вокруг идей добра и зла. Для адекватно воспринимающей группы детей встреча с Гарри Поттером дает позитивный социальный результат (дети еще раз убеждаются, что добро побеждает зло). Очевидно, именно это и имеют в виду те эксперты, которые считают книгу полезной для детского досуга (ориентируясь на собственное прочтение).
Однако восприятие далеко не всех детей совпадает с восприятием экспертов. Так, частично адекватные и – тем более – неадекватные интерпретационные группы детей до таких «высоких материй», как борьба добра и зла, не поднимаются. В их «картинах мира» толпятся и нагромождаются друг на друга сюжетные перипетии, подкрепленные их собственными фантазиями и размышлениями о том, хорошо ли быть волшебником. Для огромного числа школьников (поскольку интерпретационные навыки большинства детей частично адекватные и неадекватные) книги о Гарри Поттере – либо «щекочущее нервы» развлечение, либо своего рода информационное потрясение: ребенок встречается с шокирующими его мировосприятие сведениями, претендующими на то, чтобы в корне изменить его представления о мире, о роли в нем обычного человека, а также о способах противостояния злу. Поскольку Гарри Поттер для большинства детей стал любимым героем, образцом для подражания, то моральный выбор– становиться ли им, если вдруг это станет возможным, волшебниками, магами, колдунами (со всеми вытекающими отсюда последствиями) – так же, как и перед Гарри Поттером, стоять не будет.
Есть небольшая группа детей, для которых мир волшебства по каким-либо причинам (например, религиозным) не оказывается притягательным, они проявляют резко отрицательное отношение к книге и ее героям – настолько, что категорически отказываются обсуждать ее в процессе анкетирования и неодобрительно отзываются о тех, кто ее любит. Социальный результат популярности книги – это «раскол», раздражение, недружелюбные отношения в детской среде.
Социальное последействие книги, следовательно, неоднозначное, в зависимости от того, насколько развиты коммуникативные навыки читателя и насколько он внутренне готов «поставить барьер» между собой и сказочной реальностью, получая при этом удовольствие от сюжетных перипетий. Соответственно, и рекомендации о том, советовать или нет эту книгу для чтения детям, также не могут быть однозначными. Но даже при адекватном прочтении авторской интенциональности за проблемой восприятия «Гарри Поттера» встает гораздо более глобальная проблема. Она связана с мерой допустимости и социальной целесообразностью широкого «вторжения» в мир современного ребенка информации оккультного толка, пусть в сказочной или несколько модифицированной форме, уводящей подрастающее поколение от задач внутреннего, духовного совершенствования (а именно такое действие оказывают народные и традиционные, классические сказки) к задачам обретения тайных знаний и навыков. Многие современные дети в своих представлениях видят себя не Золушками и Принцами, как это было с их родителями, а волшебниками, колдунами, ведьмами, мечтают о неограниченной власти и могуществе. Поскольку коммуникативные навыки таких детей в основном либо частично адекватные, либо вовсе неадекватные, частная, казалось бы, проблема содержания детских фантазий вырастает в социально значимую проблему.
§ 16. Социальные технологии изучения имиджа[93]
Стало традицией к концу очередного года выявлять реакции телезрителей по отношению к телезвездам – профессионалам телеэкрана. Так, в конце 2005 г. специально отобранной группе телезрителей – тем, которые знают, любят телевидение и посвящают телепросмотрам немало времени, предложили тест «Процессы памяти». Это один из вариантов качественного изучения взаимоотношений в системе «телевидение-телезритель», позволяющий составить представление о степени биологичности информационной среды, создаваемой телевещанием, и охарактеризовать ожидания и предпочтения взыскательных телезрителей, проявляющиеся в процессе общения с профессионалами экрана. Можно сопоставить полученные результаты за ряд лет, образно говоря, проследить особенности прохождения телезвезды по телевизионному небосклону.
Участников эксперимента попросили вспомнить фамилии людей, которые появляются (когда-либо появлялись) на телеэкранах как профессионалы, – телеведущих, телекорреспондентов и т. д. При этом нельзя было советоваться друг с другом, пользоваться опубликованными программами телепередач и т. д. При желании можно было обозначить свое отношение к тому человеку, кого вспоминали, – симпатии или антипатии. Называли телезрители и тех людей, которые в силу каких-то причин на телеэкранах уже не появляются, но остались в их памяти. Факт вспоминания говорит о том, что телевизионный образ, или, как сегодня чаще говорят, имидж, запечатлен в активной памяти зрителя (как правило, каждый из нас знает гораздо больше информации, чем может вспомнить за короткий срок, и поэтому после окончания эксперимента его участники удивлялись тому, что кого-то не вспомнили, то есть забыли).
Анализ результатов подсчета данных о реакциях телеаудитории – увлекательное и волнующее занятие: кто-то из профессионалов экрана остается в памяти телезрителей (те, чьи фамилии вспоминают), кого-то при этом называют любимыми, а кого-то не любят.
Весьма значимая позиция первого в перечне фамилий (того, о ком вспоминают ранее других). В сознании человека, как правило, сначала возникает или самый любимый, приятный образ, или, наоборот, – нелюбимый, неприятный. В 2005 г. часто первым в полученных анкетах был упомянут В. Соловьев, причем со знаком «плюс». В числе первых и даже самым первым в этом же году нередко называли и А. Малахова, но рядом с его фамилией не только плюсы, но и минусы…
