— Прекрати, — сказал он. — Я знаю, у тебя все получится. Ты умная девушка, Ди. Самая умная из тех, что я встречал.
— Ум мне не поможет, — резко ответила я, отвернувшись. — Я могу многое вычитать из книг, многому у кого-нибудь научиться. Но как понять то, что происходит? Насколько я знаю, в книгах о таком не пишут.
— Ты вечно на меня злишься, — покачал головой Люк. — Даже во сне.
Я посмотрела на его усталое бледное лицо, в бледно-голубые глаза, отражавшие лунный свет. В темноте он казался уязвимым, как все смертные. Я вздрогнула.
— Я боюсь, что все испорчу и потеряю вас обоих.
— Научись доверять себе. Тебе не нужны советы.
Может, нужны. Может, я не готова к независимости, к которой так стремилась. Я закрыла лицо руками, не в силах смотреть на свет.
— Помни, ты можешь все, чего захочешь. А теперь давай попрощаемся. Я не знаю, увидимся ли мы еще.
От его слов я вздрогнула. Прежде чем он меня поцеловал, сильно прижавшись губами к моему рту, я заметила, как на его щеке блеснула мокрая дорожка. Обхватив Люка за шею, я держала его, а он целовал меня снова и снова. Его слезы оставили на щеке еще одну дорожку и смешались с моими.
Затем он потянул меня за собой на траву, прижавшись ко мне стройным телом, и прошептал:
— Прощай, красавица.
Лунные птицы запели тоскливую песню, полную одиночества. Дюжины голосов выводили странную мелодию. И тут я проснулась.
Девятнадцать
— Просыпайся, девочка, уже почти солнцестояние.
Я открыла глаза и посмотрела в небо. Луна из сновидения исчезла. Моя кожа была влажной, в желудке бурчало. Хотя Томас исчез, я была не одна.
Рядом сидели три феи ростом с ребенка, обнаженные, если не считать ожерелий из цветов. Они оборвали траву возле меня и усыпали ею мои ноги. Я начала отряхивать джинсы, и они засмеялись.
Их маленькие лица были так очаровательны, что я тоже засмеялась.
— Очень забавно, — сказала я.
Они вскрикнули от радости, вскочили и стали тянуть меня за руки.
— Вставай, вставай, будем танцевать!
Я не хотела отказываться, но слышала о людях, которые танцевали с феями до беспамятства. Скрывая беспокойство, я вежливо предложила:
— Вы танцуйте, а я посмотрю.
— Ты такая светлая и красивая, — сказала одна из них, благоговейно касаясь моих волос. — Мы хотим, чтобы ты потанцевала с нами. Мы хотим увидеть, как ты танцуешь.
Они напоминали детей, маленьких безнравственных детей. Я протянула руку.
— Мне нужны цветы.
Феи снова завизжали от удовольствия и повесили мне на шею гирлянду цветов.
— Теперь потанцуем?
Я покачала головой.
— Танцевать буду я, а вы смотрите. Потом я посмотрю, как вы танцуете. Справедливо?
Они рассмеялись, словно дети на игровой площадке. Звезды на небе и тусклые грибы в траве освещали их счастливые лица.
— Очень умная девочка.
Справедливее некуда! Их слова напомнили мне о Люке. Не обращая внимания на глухую боль в груди, я встала и поправила гирлянду. Посмотрев на трех маленьких фей, которые стояли, обнявшись, я спросила:
— Музыка будет?
— Музыка! Да! Ей нужна музыка!
Одна из фей захлопала в ладоши и затопала ногой, громко и ритмично, вторая стала издавать низкий мелодичный звук. Третья запела на незнакомом языке. Это была джига. Я начала отбивать чечетку, стараясь не наступать на грибы. Думаю, я неплохо справилась: я хлопала в ладоши и била ногами в безумном ритме, как могла бы танцевать Уна. Закончив, я обнаружила, что задыхаюсь.
— Ты светишь ярче луны, — сказала одна из фей. — Ты останешься жить с нами?
Я покачала головой.
— Нет. Но я спою вам песенку. Короткую. Хотите послушать?
— Да! Да! Она нам споет! — Они захлопали в ладоши от радости и уселись вокруг меня. Я не знала песен, которые были бы такими же разнузданными, как их песни. Я спела им «Марш Брайана Бору», быстрый, энергичный и печальный. Узнав мелодию, феи загикали и начали танцевать. Они двигались в такт, словно одно целое, кружили друг вокруг друга, хлопая в ладоши после каждого поворота. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь испытывал такое удовольствие от танца. Закончив, они захлопали в ладоши и обнялись.
— Я хочу подарить тебе кое-что, — сказала одна фея.
— Что-то, что мне нужно? — с подозрением спросила я.
Они расхохотались над мои вопросом, и я тоже засмеялась. Мне показалось, что я им понравилась.
— Я прошепчу тебе на ухо.
Я нахмурилась, не зная, можно ли им доверять. В конце концов, я наклонилась, так, чтобы фея доставала мне до уха. Я почувствовала сладкий цветочный запах. Она прошептала:
— О'Брайан.
Остальные феи взвизгнули и закрыли рты руками, будто услышали что-то неприличное.
— О-хо-хо, ты сгоришь за это!
Увидев мое озадаченное лицо, они рассмеялись:
— Она не знает!
Я подняла бровь.
— Это фамилия.
Они снова завизжали, захлопали в ладоши и закружились. Фея, которая прошептала мне имя, прикусила губу. В ее глазах сиял опасный озорной огонек.
— Ты не забудешь мои слова?
— Не раньше, чем ты их сама забудешь, чертенок, — ответила я.
Они повалились на землю, обессилев от смеха, — младшеклассники, которых поймали на курении за спортзалом.
Я терпеливо улыбнулась.
— Мне пора. Я должна спасти друга. Вы знаете, где он?
— Который? Тот, что истекает кровью? — уточнила одна из фей. — Или твой любовник?
Она показала на область гениталий, и я закатила глаза. Ну точно как подростки.
— Оба.
— Конец приводит к началу, — сказала та, что прошептала «О'Брайан».
— Очень загадочно. Спасибо.
Они снова расхохотались.
— Потанцуешь с нами еще?
— Если останусь жива, занесу себе в ежедневник, — пообещала я.
Летнюю ночь наполняла музыка. Из сотни разных направлений доносилась сотня разных мелодий. Я спешила к дому родителей. Лучи света разрезали тьму — это развлекались феи. Меня не оставляло впечатление, что за мной наблюдают, но ко мне никто не подошел.
Ноги буквально отваливались. Я сбила их до крови, когда убегала от псов, и прогулка босиком к дому родителей была не намного приятней. В комнате родителей горел свет, машина Делии все еще стояла на парковке. Интересно, какую лапшу она навешала им на уши, чтобы объяснить мое отсутствие?
