Его долго и нещадно били, а потом повели на допрос. Мубакар узнал, что ночью он изнасиловал белую женщину. В кафе, где они пили с Пантелеоном, была большая драка, взяли многих, но в изнасиловании подозревают его. Сама женщина в шоке и опознать никого не может, но есть свидетель.
На опознание в засиженную мухами душную камеру, плотно набитую людьми, вошел Пантелеон… Он долго ходил, разглядывая узников, потом посмотрел в сторону замершего Мубакара – но в последний момент указал на его соседа, которого тут же увели. А Мубакара через несколько часов отпустили.
Через день Пантелеон пришел в двухэтажный сарай, где ночевали рыночные торговцы: Мубакар спал здесь в одной из вонючих клеток, забитых людьми. Он думал, что его знакомство с Пантелеоном закончилось. Но тот явился, улыбаясь, присел на край койки и сказал, что им нужно поговорить. Они вышли на улицу, где, держа руку на огромном плече Мубакара, Пантелеон сказал, что он должен пойти с ним. Тот хотел было отказаться, но помощник Тин-Тин с улыбкой сообщил, что сейчас позовет полицейского, который охраняет рынок, и скажет, что видел, как Мубакар насиловал белую, – пожалуй, парень в форме не будет долго раздумывать.
И Мубакар пошел за Пантелеоном, решив убить его, как только представится возможность.
Но едва они вышли за город, к Пантелеону присоединились другие парни: они окружили Мубакара, сунули ему под нос какое-то дурманящее зелье, накрыли голову мешком и куда-то повели. Подбадриваемый пинками, он бесконечно долго шел, с трудом переставляя заплетающиеся ноги…
Он очнулся, лежа в постели чернокожей красавицы, которая всю ночь пыталась вернуть его к жизни своими ласками. Выяснилось, что Мубакар попал в деревню покомо и теперь ему предстоит стать мужем любимой дочери старой колдуньи.
Он уже придумал месть и для Пантелеона и для Дитики, которая, быстро наигравшись с ним, уже присматривала себе нового мужа. Но сначала нужно было узнать дорогу в город.
Он вел себя осторожно, и не так давно случай помог ему. У Пантелеона кончились деньги, и Мубакар, который развлекался тем, что делал из мелких монет, приносимых Пантелеоном из города, украшения, предложил ему сделку. Тот берет его с собой в город – под присмотром нескольких мужчин-покомо, которые будут торговать фруктами, – а Мубакар будет продавать свои медные безделушки: туристы всегда охотно покупают их. Ему нужно отдохнуть от ненасытной жены, пожаловался он Пантелеону, и за это он отдаст ему все вырученные деньги.
Подумав, помощник Тин-Тин согласился, предупредив Мубакара, что он оставит одному из торговцев-покомо записку, которая будет немедленно передана полицейскому, если он вздумает сбежать.
…Теперь Мубакар знал дорогу в город и оставался среди покомо только потому, что хотел отомстить Пантелеону. И ненависть к помощнику колдуньи, пожалуй, даже пересиливала в нем неприязнь к белому гостю.
Усадив Дэна на одну из скамеек, которые он сколотил для своего дома, не желая уподобляться покомо и сидеть на земле, Мубакар сказал:
– Не знаю, что наплел тебе Пантелеон. Слушай, как все было на самом деле, – и рассказал Дэну свою историю.
Белый слушал внимательно, не перебивая. Закончив рассказ о том, как он попал в деревню покомо, Мубакар стал рассказывать о своем детстве, о родной деревне, вокруг которой разъезжали люди на грузовиках и валили священные деревья, и о том, как из нее ушли мужчины, потому что в лесу исчезли животные, на которых они охотились, а следом ушли на заработки женщины. Деревня умирала несколько лет: уходившие в город семьи разбирали свои дома, чтобы в них не поселились злые духи, и уносили с собой деревянных и глиняных идолов – по слухам, в городе их можно было хорошо продать.
«И ты тоже приехал сюда, чтобы пользоваться жизнью таких, как он…» – сказал себе Дэн, слушая Мубакара. А дослушав, задал вопрос, ответ на который был необходим ему, чтобы выжить:
– Ты сказал, что жить среди покомо опасно и сейчас?
– Таким безумцам, как ты, это должно нравиться.
– Что ты имеешь в виду?
– Да ведь вы лезете в пасть крокодилу! Твоей подружке, скорей всего, это не грозит, но тебе… – Толстые губы Мубакара искривились в усмешке.
Дэн побледнел.
– Откуда ты знаешь?
– У тебя будет возможность проверить это самому.
– Но ведь до первого дождя еще достаточно времени! Мы успеем уйти отсюда.
– Пантелеон говорил, что ты начитался каких-то книжек про Африку и приехал проверить, так ли мы живем, как в них написано. Так знай: покомо сделают это с тобой, как только этого пожелает Тин-Тин. – Мубакар замолчал, к чему-то прислушиваясь. – У тебя есть еще монеты? – внезапно спросил он на суахили.
Но Дэн и сам уже услышал шаги, приближавшиеся к хижине, и начал рыться в карманах, делая вид, что ищет мелочь.
– Карибу, – приветствовала его, входя в хижину, Дитика.
Сделав вид, что она застала его врасплох, Дэн резко обернулся. Жена Мубакара держала за ногу подстреленную на охоте лань. Он встал и, протянув толстяку найденную в кармане монету, вышел из хижины.
Глава 6
Арабелла разглядывала себя в маленьком зеркальце, которое она прикрепила к стене, примеряя на свою остриженную голову новый платок. Она не заметила, что Дэн уже вернулся и стоит на пороге, глядя на нее сквозь москитную сетку.
В полутьме хижины, пронизанной пробивавшимися сквозь щели в крыше тонкими лучами солнца, сетка полога создавала тени, похожие на те трещинки, которые Дэн видел в музеях на полотнах старых мастеров.
Словно в дурном сне, он хотел что-то сказать и не мог. Его ноги внезапно стали тяжелыми, а горячая голова гудела, как звучащий гонг. Москитная сетка, отделявшая его от Арабеллы, внезапно оторвалась от дверного проема и поплыла к нему – вот она приближается, ближе, еще ближе… Вот она прилипает к его лицу, к телу… Он пытается сбросить ее, но не может, путается в ее липкой паутине и, уже падая, проваливается в жаркую черную бездну… Ему трудно дышать, и с каждым тяжелым вдохом паутина проникает в него, лезет в горло, заставляя задыхаться. Собрав последние силы, он пытается выплюнуть мерзость, оплетающую его внутренности, кричит и…
Обернувшись на сдавленный крик, Арабелла увидела Дэна, который стоял на коленях у порога их хижины и резкими движениями что-то стряхивал с себя. Его лицо было искажено мукой, но Арабелла заметила и другое, внезапно промелькнувшее по нему выражение… Это была беспомощность – словно произошло что-то непоправимое, словно в какой-то невидимой схватке он побежден и повернут неведомым чудищем.
И раньше, чем она бросилась к нему, резким движением откинув москитную сетку, Арабелла поняла, что монстр, напавший на Дэна – это болезнь.
Еще вчера вечером, вернувшись из хижины Мубакара, он лишь устало улыбнулся на все ее рас спросы и сказал, что ему надо выспаться. А потом лег на покрывала и мгновенно уснул. А сегодня утром, проснувшись, Арабелла не нашла его рядом с собой. Оглядевшись, она заметила, что нет и калебаса, в котором они приносили в хижину воду. Значит, Дэн пошел к реке…
