Мартин видел, как блестят ее глаза. Блестят от возбуждения, от радости успеха. Ему было хорошо знакомо это состояние. Пытаться сейчас образумить Дженнифер бесполезно.
— Сделай мне одолжение, — попросил он.
Она удивленно вскинула брови.
— Какое?
— Помолчи. Каждый раз, когда ты начинаешь говорить, все становится не лучше, а только хуже.
Дженнифер напряглась.
— А говорить будешь ты? Ты всегда прав. Даже тогда, когда хотел стать приманкой для Сантьяго. И теперь злишься на меня, за то, что я сделала то же самое?!
— Да. Ты чертовски права. Я злюсь. Когда я охотился за Сантьяго, я делал свою работу. Ты здесь ни при чем. У тебя нет ни подготовки, ни опыта. Ты убежала от телохранителя, нанятого для твоей защиты.
Мартин едва удержался, чтобы не ткнуть в Дженнифер пальцем. И, поняв, что сорвался на крик, отступил на шаг, упершись в стену. Дальше отступать было некуда. Дженнифер перекрыла все пути, надвигаясь на него своим роскошным молодым телом, таким желанным и близким.
Очевидно, не осознавая, что пересекает границу, Дженнифер сделала протестующий жест рукой.
— Ты в отпуске.
Избранная ею тактика явно свидетельствовала о том, что Дженнифер перехватила инициативу. Ни малейшего признака страха или неуверенности. Никакого беспокойства. Она наслаждалась собой. Еще бы, поймала Сантьяго и не уступила Мартину.
Мартин признавал, что у нее есть основания для триумфа, и даже радовался этому. Ее твердость и решимость действовали на него не меньше, чем ее красота. Но злость еще не прошла, и Мартину никак не удавалось заставить Дженнифер понять всю серьезность ситуации. Теперь, когда канал сбыта перекрыт, Сантьяго оказался загнанным в угол. Он не знал, кто его выдал, не знал, кому можно доверять.
Загнанный зверь опасен вдвойне и способен на самые непредсказуемые действия. Мишенью для Сантьяго вполне мог стать и Мартин. А это означало, что Дженнифер должна быть предельно осторожной. Лейтенант отдал распоряжение удвоить охрану вдовы Брайана Шрайвера и приказал связаться с полицией того района Испании, где отдыхала у подруги Фелисити. Оставалась Дженнифер. Она обязана согласиться какое-то время жить под наблюдением. Именно это и собирался внушить ей Мартин.
Зазвонил телефон.
— Хендерсон, слушаю.
— Это Уоткинс.
— Да, Эндрю. Что нового?
— Есть информация о Сантьяго. Нам удалось узнать его новый адрес. Там же находится и лаборатория. Уже собрались выезжать, но тут позвонил сам Эстебан. Заявил, что желает сдаться. Но… — Эндрю замялся.
— В чем дело? Что-то не так? — встревожился Мартин.
— Как тебе сказать, приятель… Он хочет видеть тебя. Говорит, что не может появиться на улице, опасается получить пулю в спину. Вот такие дела.
Только трус способен выстрелить кому-то в спину, подумал Мартин. И только трус может ожидать, что кто-то собирается так поступить с ним.
— Я приеду, — сказал он и повесил трубку.
— Что-то случилось? — спросила Дженнифер.
Он кивнул.
— Мне надо быть в участке.
— Сантьяго?
— Да.
В ее глазах мелькнул прежний страх, но тут же исчез. Мартин уже знал, что Дженнифер способна контролировать свои чувства и готова пойти на любой риск, а потому не мог ей доверять, не мог оставить ее одну.
— Так что все-таки происходит?
— Подожди, мне надо собраться.
— Хорошо.
Дженнифер прошла в кухню, чтобы приготовить сандвичи и кофе. День выдался напряженным, а она съела всего лишь овощной салат в «Пасифик Драйв». У Мартина, вероятно, вообще маковой росинки во рту не было. Положив сандвичи на тарелку, Дженнифер села к столу, дожидаясь, пока будет готов кофе.
Мартин, наверное, поднялся к себе за оружием, размышляла она. Мне нужно либо вытянуть из него правду, либо пойти вместе с ним.
В кухню вошел Мартин. Он успел умыться и переодеться. Увидев его, Дженнифер вскочила.
— Расслабься, ладно? — попросил Мартин, беря ее за руку. — И не волнуйся, я скоро вернусь.
Его слова совсем не успокоили Дженнифер, но она все же села. Мартин опустился на другой стул.
— Спасибо за сандвичи. Я действительно проголодался. Кстати, тебе тоже надо перекусить.
— Я приготовила кофе. Будешь?
— Ммм, — пробормотал он, впиваясь зубами в сандвич.
Дженнифер разлила кофе по чашкам.
— И все же, куда ты идешь?
Мартин поднял голову и, прищурившись, посмотрел на Дженнифер.
— Я скажу, но только при одном условии.
Она кивнула, выражая свое согласие.
— Обещай, что не выйдешь из особняка, пока я не вернусь или не позвоню.
Дженнифер раздраженно фыркнула.
— Как я могу обещать это, не зная, что ты собираешься мне сказать? Так нечестно.
Мартин устало вздохнул и попросил:
— Послушай, не создавай мне дополнительных проблем. Я все тебе расскажу, но ты останешься в особняке, где будешь в безопасности.
Дженнифер хотелось бы согласиться, но она не могла. Раз Мартину необходимо взять с нее обещание никуда не ходить, значит, снова возникла какая-то опасность. Так что же, сидеть и ждать у моря погоды, в то время как Мартин, возможно, будет под пулями?
— Скажи мне, куда ты идешь, а я сама решу, могу или нет давать такое обещание.
Мартин вздохнул и потер шею.
— Сантьяго собирается сдаться. Но ему нужно, чтобы я был в участке. Туда я и поеду.
Дженнифер удивило, что человек, убивший полицейского, собирается сдаться так легко. На что он надеется? Почему не пытается скрыться или затаиться в какой-нибудь щели, где его никто не найдет? Еще больше Дженнифер удивило, что Мартин сообщил, куда направляется.
— Ты идешь в участок? Но ты же в отпуске! И я собственными ушами слышала, что лейтенант Чиверс запретил тебе заниматься делом Сантьяго. Ты чего-то не договариваешь.
Мартин закатил глаза.
— Чего я не договариваю?
— Не знаю. Может быть, Сантьяго что-то задумал…
— Черт побери, обязательно быть такой сообразительной?! У меня нет времени на объяснения. Сантьяго хочет, чтобы я был в участке, когда он придет сдаваться. Ну, теперь ты обещаешь никуда не выходить?
— Нет. — Дженнифер не собиралась уступать, зная, что Мартину грозит какая-то опасность.
— Откуда у тебя такое упрямство…
— Я всегда была упрямой. И когда я люблю человека, то не могу позволить ему рисковать собой в одиночку.
