Разглядывая танцующих, Флинт лишь вполуха слушал, о чем рассуждали собравшиеся у пивной бочки мужчины. Ему было наплевать, кто в настоящее время находился у власти в Соединенных Штатах. В последний раз, когда он позволил себе заинтересоваться этим вопросом, кончилось тем, что он покинул дом и отправился на войну. Ну и что, если этот человек — Улисс Симпсон Грант? Флинт Маккензи не голосовал, так что не на кого было и жаловаться!
Его глаза были прикованы к Гарнет, которая улыбалась кружившему ее в вальсе Кливу. Но вот музыка кончилась, и Флинт снова переключил свое внимание на мужчин. Разговор зашел о ценах на мясо в Техасе.
Снова загремела музыка, ноги танцующих вновь зашаркали по полу, и Флинт опять поднял на Гарнет глаза. В элегантном платье Хани среди самодельных нарядов женщин маленького городка она выглядела редкой экзотической птицей в стаде гусей. Радостное волнение разрумянило ее щеки, а рыжие волосы разметались по плечам, когда новый партнер повел ее по паркету.
Флинт подумал, что, если она не уймется в ближайшее время, придется на этот раз ему разминать ее затекшие мышцы. И усмехнулся, представив, как приятно ощутить ее тело под кончиками пальцев.
А когда мужчины начали спорить, каким образом строительство железной дороги скажется на поголовье техасского скота, отошел, подпер плечом стену и снова начал отыскивать среди танцующих Гарнет. На этот раз ее партнером оказался парень с ранчо «Лейзи-Д». Дьявольщина, ведь он уже с ней танцевал!
— Не танцуешь?
Флинт искоса взглянул на младшего брата.
— Да ты вроде тоже.
— Попробуй, братец, сам удивишься, как понравится.
— Вряд ли. На мой взгляд, нет ничего глупее ужимок взрослых людей, которые дергаются, как при пляске святого Витта.
К ним подошли Хани с Люком, и тут объявили кадриль. Клив схватил Хани за руку и увлек в середину зала:
— Давно собирался увести тебя у братца.
— А меня от танцев жажда замучила, — заметил Люк, — надо выпить кружечку пива, — и направился в круг мужчин у бочки.
Флинт достаточно наслушался разговоров и теперь, обрадованный, что его оставили в покое, поспешил выбраться на улицу.
— Уходишь? А мы с тобой так ни разу и не потанцевали.
Услышав за спиной знакомый хрипловатый голос, он круто обернулся.
— А разве на сеновале мы недостаточно натанцевались?
Гарнет нахмурилась:
— Флинт, но это не единственное развлечение.
— Уж не скакать ли, будто зазудилось в подштанниках?
Но он чуть не сдался, когда Гарнет схватила его за руку: «Ну пойдем. Ну пожалуйста», — и все же ответил:
— Я не танцую, вдова Скотт. А уж коли ты оказываешься у меня в объятиях, я нахожу занятие поинтереснее, чем без толку прыгать с тобой в танцевальном зале.
Улыбка Гарнет постепенно угасла, и она выпустила руку Флинта:
— Я вижу, мы ни разу не можем поговорить без того, чтобы ты не упомянул о той единственной вещи, из-за которой мы вместе.
— Не хотел бы, чтобы ты о ней забывала.
— Не забуду. Но тебе не кажется, Флинт, что ты стараешься убедить себя самого? — Гарнет чмокнула его в губы и побежала прочь — только рыжие волосы разметались по точеным плечам.
— Несносная соблазнительница, — усмехнулся он. — За ней всегда последнее слово.
Намереваясь выпить чашку крепкого кофе и прийти в себя, Флинт направился в закусочную Мод и встретил по дороге Люка.
— Что, братец, сыт по горло этими танцами-шман-цами?
— Хани велела присмотреть за Джошем. Он пошел проведать Мод.
Не успели они немного отойти, как неподалеку услышали детский голосок:
— Господа, я вам очень благодарен, — и, узнав Джошуа, поспешили за угол.
Вдали от танцевального зала город был темен и пуст. Только двое мужчин стояли на улице да мальчик с Амиго на руках.
— В чем дело, сынок? — забеспокоился Люк.
— Папа, эти господа спасли Амиго. Большая рыжая собака, ростом почти с человека, напала на него. Вряд ли он справился бы с ней.
— Да мы просто проезжали мимо и отогнали ту большую рыжую псину. Хорошо, что она не покусала вашего пацана, когда он оттаскивал своего маленького дружка. — Мужчина почесал у Амиго за ухом.
Парни показались Флинту знакомыми. Присмотревшись, он вспомнил, что видел их в баре в Команч-Уэллсе.
— Похож на нашего песика. Правда, Джеб? Мы звали его Пришлым, потому что как-то однажды он невесть откуда очутился на нашем пороге. А ты ведь Флинт Маккензи? Нас не помнишь? Встречались в Команч-Уэллсе.
Флинт кивнул.
— Я Джеб Бун, а это мой брат Джой.
— А я Люк, брат Флинта. — Мужчины пожали друг другу руки, и Люк отступил на шаг. — А вы похожи на близнецов.
— Так и есть. Только я старше, — заметил Джой.
— На пять минут, — уточнил Джеб. — Это самый большой срок, на который мы расставались.
— Рады вас встретить, ребята, — проговорил Джеб.
— Спасибо, мистер. — Джош опустил Амиго на землю, когда Джой протянул ему руку. Джеб нагнулся и стал почесывать пса за ухом.
— Береги своего маленького дружка, Джош.
— Непременно, мистер.
Гарнет и Хани подошли, когда спасители верного Амиго собирались прыгнуть в седла.
— Да это же братья Бун! — тут же узнала их Гарнет.
Братья расплылись в улыбке и стащили шляпы с голов.
— Они самые, мэм, — подтвердил Джой, а Джеб добавил:
— Рады вас видеть, миссис Скотт. Вы все хорошеете.
— Что вас привело в Калико?
— Да вот ехали мимо, прослышали про этот праздник и подумали, что неплохо бы на дармовщинку подзаправиться. А когда двинулись дальше, увидели собачью драку и беднягу Джоша.
— Что произошло? — перепугалась Хани. — Что с тобой, дорогой?
— Ничего с ним не приключилось, соечка, — ответил за мальчика Люк. — Я его осмотрел. А вы, ребята, далеко путь держите?
— Ищем работу. Знакомый надоумил обратиться на ранчо «Блок-Л», что рядом с миссией. Будто бы там нужны гуртовщики.
— Мы не милостыню просим, — перебил брата Джеб. — Хотим на прокорм заработать. Но, похоже, вдвоем мы никому не нужны. А порознь устраиваться не желаем.
— Со скотом приходилось иметь дело? — поинтересовался Флинт.
— А как же. У нашего отца было большое стадо. Их с мамой уже после войны сожгли какие-то негодяи канзасцы. Прошу прощения, леди, за мой грубый язык.
— Родители в жизни не имели ни единого раба, — добавил Джой. — Не захотели бы, даже если бы могли. А сожгли их за то, что они прятали парочку восставших от линчевателей. Мама и папа так и сгорели в огне.
