Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Их встретили хмурые охранники, которым после Костиного звонка какой-то важной федеральной шишке сообщили почти из поднебесья о представительной делегации и попросили быть любезными.
Дополнительно предложенный кэш, двадцать кило «зеленых», заставил разлепить уста, коротко проинструктировать, предложить компании тусклый фонарик и бесшумно исчезнуть, предварительно указав на низенькую дверь, через которую предполагалось проникнуть на территорию музея.
– Не удивляюсь, что из Эрмитажа тащили достояние республики. В этом мире все возможно даже без щедрых чаев и чудес, – заверил Костя.
Выгружались в полной темноте, настороженно поглядывая на ментовский «BMW», из которого явно координировалась вся чрезвычайная операция.
Кораблев пошел вперед. Оля быстро схватила в «Газели» какие-то вещички и побежала за ним. Кратер ревниво посмотрел вслед. Но догонять постеснялся.
– Слушай, не подумай, что я девственник какой, – горячо шептал он Косте, пока скользили по анфиладе залов вслед за пляшущим впереди светом, – но меня активно ломает. Не могу придумать, о чем с Олей… Теряюсь. Хоть одно преимущество у меня есть? По сравнению… – смущенно замолчал.
– Для человека в эдаком прикиде у тебя даже два неоспоримых достоинства. Форма твоя тебя украшает – раз, и ты даже с этой очаровательной щетиной совсем не похож на таджика – два.
– Больше ничего?
– Извини, дорогой. Все, что я о тебе знаю, напоминает о пяти трупах в славной биографии.
– Давайте прибавим ходу, – предложил догнавший их Толян, чувствующий себя неуютно среди хмурых средневековых рож, разглядывающих его из темноты.
Приближаясь к впереди идущим, они услышали, как Саня рассказывает медсестре историю своей любви и смерти на брудершафт с Кратером.
На периферию светового круга выплывал профиль Оли, обращенный внимательным и восхищенным взглядом на смазливую рожицу Кораблева.
Ей было интересно. Лихо. Что еще нужно молодой девушке для счастья? Теплая июльская ночь в преддверии конца света, убаюкивающий свет тусклого фонарика, трое почти мифологических мужчин, жаждущих ее (сутенер-водитель – не в счет) внимания, бесценные шедевры мирового искусства повсюду и ожидание чуда, казавшегося возможным благодаря тому, что люди стали отчасти бесплотными, но почти всесильными.
Очень простая легенда (рассказ Феи).
Тени ушедших сидят у костра
Melodika: «Tornado» & Алиса: «Лодка»
– Кажется, среди умерших это жуть какая древняя байка. Понятное дело – слушала я вполуха. В общем, где было дело, не скажу. Ни имен, ни времен, ни адресов-явок тоже не помню. Знаю только – у жмуриков в мире этом век очень короток. Здесь подстерегают их и соблазны, и другие страхи-ужасы. Умирают, несколько дней живут по инерции, не успеют освоиться – окрестности уже как в тумане и пиши пропало…
Во все времена самые сообразительные из «устойчивых» старались вдохнуть смысл в послежизненное существование, продлить, рассказать побольше новичкам. Однако скованные иллюзиями фантомы – плохие носители информации, индивидуалисты и временщики дохлые. Поэтому отродясь сброд, шатание в наших рядах и никакой преемственности.
Впрочем, речь не об этом. Случилось как-то окочуриться молоденькому парню и еще более молоденькой девушке. Все бы ничего. Поторчали бы они в нашем зазеркалье недельку-другую, вообразили бы себе какую-нибудь иллюзию по нутру – золотой унитаз или собственную эскадрилью Су-37, и – прощай, головушка… Но эти двое оказались одержимы поисками любви и искать ее продолжали более чем усердно. Проблеме бы поспособствовали легкие на воплощение фантазии, но наши герои помимо всего прочего оказались закаленными в боях реалистами и воображать амурные мифологические сюжеты не хотели.
Поэтому усердно прочесывали улицы в поисках второй половины – балы там, карнавалы-дискотеки – и не хотели безоглядно отдаваться одурманивающей силе обуревающих их желаний.
Первая натяжечка этой истории в том, что наши Ромео и Джульетта повстречали-таки друг друга. Случай сам по себе весьма необычный, потому как люди, пережившие смерть, очень быстро замыкаются в себе и, как правило, промахиваются взглядом мимо других прямоходящих.
Вторая натяжечка – в том, что срослось у них быстро и по-взрослому. Любовь-морковь после гроба – это не то чтобы жестко, но и трижды смертельно. В этом эфемерном существовании даже платонические чувства пострашнее, чем «Тополь-М» с разделяющимися боеголовками. А наши ребята еще отягчающих обстоятельств огребли. Мало того что песенка их давно отыграна, так они осмелились полюбить друг друга крепко, вступить в добрачную половую связь и зачать ребенка.
Более того, не стали фантазировать, где им жить, поэтому столоваться пришлось у свекрови – то ли в замке, то ли в пригороде, то ли в коммуналке.
Выяснилось к тому же, что горе-невестка – девушка крайне легкомысленная, а горе-жених в руках ни разу не держал ни плоскогубцы, ни оружие. И еще куча подробностей в том же духе – и молоды, и в институте положение ненадежное, и времена как всегда смутные, и у нее в роду какие-то хронические алкоголики, вечно торчат в Бедламе, Кащенко и на «Белой даче».
В общем, обстоятельства – не порадуешься. Банальнейшая история.
Все указывало – должны они разбежаться да еще плюнуть друг другу вслед. Бои на всех семейных фронтах продолжались практически без перемирий. Никто не капитулировал, никто не уходил в партизаны.
Казалось, чихать на все – вообразить себе чертоги хрустальные с видом на набережную Круазетт. Рядом с огромными пальмами десяток скромных распятий, на которых мучаются клоны свекрови или тещи.
Ан нет – берегли они свою любовь в строгости, без иллюзий. Извращенное удовольствие, гады, получали от того, что ситуация «не слава богу», а они все равно вместе. Назло обстоятельствам. Назло смерти!
Только потому обманули вечность, что не погрузились безоглядно в свою любовь. Шестым призрачным чувством дошло – иллюзии разлучают, боль и кровь сближают, как ни кляни друг друга, ближе никого нет, а чемодан с миллионом кувейтских динаров случается только в сказках. Глупо напрягать о нем извилины. Самое главное, что сдерживало их творческое вдохновение, – страх потерять друг друга.
Думали примерно так: «Вдруг он увидит, что я люблю его больше, чем он? Обязательно бросит. И наоборот…»
Стало быть, единство и борьба противоположностей. И родился у них пацан весом четыре с половиною килограмма.
Тогда они и сдались. Любовь к нему вышла совершенно неземная. Почувствовали – ребенок навсегда объединит их. Расслабились молодые родители. К гадалке не ходить – стали подумывать, как долго и счастливо им заживется, каким необыкновенным вырастет их сын. На этой сказочной ноте и погорели – вечность приняла мгновенно ослабевшую душу мамаши.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
