— А вы думаете, нет?
— Страна окружена сушей. Она не имеет выхода к морю.
Верно. Сиренам необходим океан. Но это вовсе не означало, что они не захотят контролировать страну с богатейшими месторождениями природного газа. Они же могут использовать свой дар и действовать исподволь. Я раскрыла рот, чтобы сообщить об этом, но быстро опомнилась. Лопака — телепатка и заранее прощупала мой мозг вдоль и поперек. Как мерзко. Я постаралась подавить последнюю мысль, пока она не довела меня до беды.
— У нас на острове прекрасная больница, Селия.
Я отрицательно покачала головой. В таких заведениях полно народа с кровотечениями. А я не собиралась нападать ни на сирен, ни на людей.
— Ценю ваше предложение, но принять его не могу.
Я не стала объяснять свой отказ в деталях. Ведь Лопака и сама обо всем догадалась.
— Я помню, как ты смотрела на шею Адрианы… — встревожилась она. — А потом ты покинула нас…
— Да, вы правы. Пока я держу себя в руках. Но гораздо проще не поддаваться инстинкту, когда рядом находится похлебка или детское питание с мясом. Или что-нибудь белковое, перемолотое блендером. Но в клинику я не лягу. Сейчас это не годится.
— Конечно, — Лопака прищурилась. — Селия, пищу я тебе предоставлю. И если ты мне позволишь, облегчу твою боль и усыплю тебя.
— Спасибо.
Лопака наклонилась и прикоснулась кончиками пальцев к моему лбу. Я услышала ее голос в моем сознании: Спи.
И я отключилась.
Я пробудилась от запахов говяжьего бульона, лукового супа и экзотических блюд, от которых исходил аромат тропических фруктов. Открыв глаза, я поняла, что уже ночь. Я повернулась на бок… боль исчезла. Какое наслаждение.
Яхта легонько покачивалась, но явно не находилась в открытом океане. Наверное, мы добрались до порта. Вот почему кто-то рискнул поставить поднос с контейнерами на тумбочку около койки.
У вампиров потрясающее ночное зрение, и тьма мне, разумеется, не помеха. Я тотчас села на кровати и принялась жадно поглощать деликатесы. Правда, фруктовый напиток я не пробовала — ненавижу бананы. Я уже добралась до супа, но вдруг мое внимание привлек маленький лист бумаги.
Развернув его, я прочла записку:
Надо поговорить, но королева Л. не велела тебя беспокоить.
Нас разместили в ее гостевом доме. Жду тебя там.
Крид
Я была рада, что смогла отдохнуть. Поправившись и поев, я уже не представляла опасности для окружающих. Но прежде чем появиться в обществе, мне следовало привести себя в порядок. В каюте имелись туалетные принадлежности, и я сумела вымыться в крошечном душе. А моя одежда лежала на стуле: спасибо тому, кто об этом позаботился. Хотя, если честно, я бы предпочла что-нибудь свежее, но тогда пришлось бы позаимствовать вещи из гардероба Баббы. В итоге я довольствовалась полинезийским нарядом. Кроме того, на лава-лава не осталось пятен крови. А сверху я облачилась в пиджак, чтобы не обнажать кожу, которая только что зажила и была слишком нежной.
Со вздохом я положила на кровать пустую кобуру. Пистолет куда-то пропал. Да и нож у меня один. Зато я спаслась. Бабба, Крид и Дальмар получили ранения, но уцелели. Правда, Иван погиб… Но, возможно, мы легко отделались.
Я посмотрела на часы, встроенные в стену. Час пополуночи. Наверняка все спят. «Рискну», — решила я и начала тихо подниматься по лесенке.
Была чудесная теплая ночь. Ветерок едва шевелил паруса лодок и шуршал листвой пальм на берегу. Волны плескались у борта яхты. Яркий свет луны озарял окрестности и бросал тень на деревья.
Очутившись наверху, я заметила какое-то движение. Кто-то прятался возле кокпита.
Я выхватила нож и с вампирской грацией бросилась в атаку. Моя противница не успела ничего толком понять, а я уже повалила ее на палубу и приставила к горлу лезвие ножа.
Я ощутила концентрацию магической энергии и прижала кончик лезвия к шее незнакомки.
— Без глупостей, — прошипела я и оскалилась.
Но тут я наконец-то разглядела противницу. Ей оказалась юная девочка лет пятнадцати-шестнадцати. Она дрожала от ужаса и тяжело, с присвистом дышала. Ее сердце стучало, как отбойный молоток. Но нож я не убрала. Так, на всякий случай.
Внезапно раздался чей-то голос:
— Принцесса, что случилось?
— У меня гостья.
Я услышала негромкое ругательство и топот бегущих ног со стороны пирса. Через пару мгновений на борт ворвались трое вооруженных охранниц и направили на нас лучи фонарей. Девчонка разрыдалась. Надо же — хорошенькая, и внешность экзотическая — темная кожа, курчавые волосы, стриженные почти под корень. На ней был черный спортивный бюстгальтер и джинсы. Блеснуло золотое колечко, вставленное в пупок.
— Мама меня убьет, — хныкала она.
— Только если я не сделаю этого раньше.
Я улыбнулась и продемонстрировала ей клыки.
У девочки дернулся кадык, и слезы хлынули из ее глаз.
— Пожалуйста, пощадите меня, принцесса, — прошептала она.
— Почему?
Ближе всех к нам стояла рослая женщина с короткой стрижкой ежик. Прическа отлично сочеталась с резкими чертами лица и накачанным телом, облаченным в камуфляжные штаны, оливковую майку и рубашку цвета хаки. Наряд замечательно дополняли ремни с притороченными к ним кобурами и чехлами для обойм.
На клапане наружного кармана рубашки я прочла вышитое имя: «Бейкер». Рядом красовались какие-то символы. Наверное, они обозначали звание охранницы.
— Окалани, зачем ты здесь? — рявкнула Бейкер.
Девочка молчала и всхлипывала.
— Как ты пробралась мимо охраны? — добавила я.
— О, я это знаю, — усмехнулась Бейкер. — И сама сообщу ее матери. — Бейкер дала знак подчиненной. — Ступай в дом для детей и расскажи Лаке о происшествии. Приведи ее сюда, а Мартина пусть летит во дворец.
Вторая женщина трусцой сбежала по трапу. Я не отпускала Окалани. Хотя какой из нее киллер-подросток? Она явно не представляла для меня никакой угрозы. Но девчонку следовало проучить.
Младшие охранницы покинули яхты. Наверное, вернулись на свои посты.
— Зачем ты здесь, Окалани? — спросила Бейкер.
Девочка часто заморгала и шмыгнула носом.
— Мне надо поговорить с принцессой. Хотела спросить ее о жизни на материке.
Бейкер усмехнулась.
— Дурочка. Вести о том, что произошло на корабле, облетели весь остров. Тут не до шуток.
Девочка напряглась. Она продолжала плакать, но я почувствовала ее злость и настойчивость. Крепкий орешек. Правда, упрямства у нее больше, чем мозгов. Валяется на палубе с ножом, приставленным к горлу, и еще спорит.
