Михаил взглянул на него потемневшими от злости глазами.
— Я знаю, что я об этом думаю и что Бог думает, и это все, что меня волнует. Может, тебе стоит привести в порядок свою жизнь, прежде чем осуждать мою жену?
Павел замолчал, ему стало больно. Михаил никогда не упрекал его, и эти слова прозвучали как удар. Неужели он не понимает, что ему хотят помочь? Он всего лишь хотел помочь Михаилу избежать того разрушения и позора, которые ему принесет эта ничтожная женщина.
— Ты мне как брат, — сказал он тихо. — Ты видел мои худшие времена. Я не хочу, чтобы твоя жизнь была испорчена этой ведьмой. Ей удалось так ловко приручить твое сердце, что ты не замечаешь, как идешь к собственной гибели!
Желваки на скулах Михаила напряглись.
— Хватит, ты достаточно сказал!
Но Павел уже не мог остановиться. Все, что он видел, это паршивая проститутка в одежде его возлюбленной Тесси.
— Михаил, она же просто кусок дерьма. — Он не успел заметить кулак. Не успел понять, что произошло. Внезапно острая боль разлилась по скуле, и он обнаружил, что лежит на спине. Михаил стоял над ним со сжатыми кулаками и мертвенно–бледным лицом.
Михаил схватил его за рубашку, поднял на ноги и стал трясти, словно тряпичную куклу.
— Если ты любишь меня, как говоришь, тогда изволь также любить ее. Она моя часть. Ты понял? Она часть моей плоти и моей жизни. Когда ты что–то говоришь против нее, ты идешь против меня. Когда ты обижаешь ее, ты обижаешь меня. Тебе понятно?
— Михаил…
— Ты меня понял?
Впервые в жизни Павел испугался своего зятя.
— Я понял.
— Хорошо, — произнес Михаил, отпуская его. Он повернулся к Павлу спиной, пытаясь справиться с гневом.
Павел почесал ушибленный подбородок. Она стала причиной разногласий между ними. Она была виновата. «Я все правильно понял, Михаил. Гораздо лучше, чем ты сам».
Михаил почесал шею и посмотрел на него.
— Прости, что я тебя ударил. — Глубоко вздохнув, он подошел ближе. — Мне нужна помощь, а не препятствие. Она очень изранена, ты даже представить себе не можешь, как сильно. — Он сжал руки в кулаки, на лице отразилась глубокая печаль, глаза наполнились слезами. — И я люблю ее. Я люблю ее так сильно, что готов умереть за нее.
— Прости.
— Не извиняйся. Просто молчи!
Павел молчал все оставшееся время, пока они работали, но никто не мог заставить его не думать. Он думал о том, что поможет Михаилу самым лучшим способом, какой он только знает. Он просто вынудит ее уехать. Как–нибудь. И чем скорее, тем лучше. Он придумает способ.
Михаил прервал затянувшееся молчание.
— Тебе нужно съездить в город и купить запасы на зиму. У меня недостаточно, чтобы поделиться с тобой.
— У меня нет золотого песка.
— Я отложил немного. Он твой. Ты можешь воспользоваться моей повозкой и лошадьми.
Павел почувствовал легкий укор стыда. Но почему он должен стыдиться? Он пытался помочь Михаилу избежать страданий. Михаил всегда был думающим человеком. Он все поймет. Его самая большая проблема в том, что он старается не замечать недостатков других. Он увидел в шлюхе человека, достойного его любви.
Павел вскипел. Она встала между ними. Она явилась источником их разногласий. Ему нужно придумать способ, как вытащить Ангелочка из ее удобного гнездышка и вернуть назад, к тем, кому она принадлежит. И он должен сделать это прежде, чем она разобьет сердце Михаила на маленькие кусочки.
Они установили последнее бревно на нужное место. Стены были готовы. Михаил сказал, что с крышей справится сам. Он положил руку на плечо Павла и поблагодарил его за помощь, но напряжение между ними все еще висело тяжелым грузом.
— Тебе лучше завтра поехать в Парадиз. Скажи Иосифу, что я подъеду к нему через пару недель. Он поможет тебе найти все, что тебе нужно.
— Спасибо. — Парадиз. Может быть, ему удастся узнать чуть больше об Ангелочке и ее слабых местах, пока он будет в городе. Хозяйка, без сомнения, пожелает вернуть свою лучшую девочку и отправит за ней того неуклюжего гиганта, который охранял ее, словно драгоценный бриллиант.
Когда, уже в темноте, Михаил вернулся домой, Ангелочек не спросила, что ему рассказал Павел. Она поставила ужин на стол и села рядом с ним, высоко подняв голову и выпрямив спину. Он не произнес ни слова. Он, скорее всего, обдумывает все, взвешивает и принимает решение. Пусть будет так.
Тяжесть вновь заполнила все ее внутренности, и она опять пыталась убедить себя, что ей это безразлично. Когда Михаил взглянул на нее, она приподняла подбородок и выдержала его взгляд. «Ну, давай же, скажи все, о чем ты думаешь. Мне все равно».
Михаил положил руку на ее ладонь.
Боль пронзила ее сердце, и она отдернула руку. Она не могла смотреть на него. Взяв салфетку со стола, она аккуратно стряхнула ее и положила себе на колени. Подняв голову, она увидела, что он смотрит на нее. И его глаза… эти глаза…
— Не смотри на меня так. Я тебе раньше говорила, что мне абсолютно все равно, что он думает обо мне. Он может говорить, что угодно. Все, что он скажет, правда. Ты знал это. И мне плевать на это. Он не первый, кто смотрит на меня сверху вниз, и, наверно, не последний.
Мне все равно. — Она вспомнила, как мужчины, которые приходили в их лачугу к маме, переходили на другую сторону улицы, когда мама шла мимо, словно были с ней не знакомы.
— Я, может, и поверил бы тебе, если бы ты так не злилась.
Ангелочек вздернула подбородок.
— Я не злюсь. С какой стати я должна злиться? — У нее пропал аппетит, но она заставила себя поесть, чтобы не дать ему возможность сделать выводы. Закончив, она собралась мыть посуду. Михаил подбросил дров в огонь.
— Павел уезжает на пару дней. Ему нужно закупить запасы на зиму. Он завтра утром придет за лошадьми и повозкой.
Ангелочек медленно подняла голову, она задумалась. Налив воды в таз, помыла тарелки. Михаил никогда не поможет ей уехать обратно, туда, где ее место, но Павел точно будет рад посодействовать. Чтобы спасти бедняжку Михаила от нее.
Что–то засосало внутри, как только она задумалась об отъезде. Тогда она постаралась представить себе, какое глубочайшее удовлетворение она испытает, когда встретится с Хозяйкой и заберет свои деньги. Она всегда сможет заручиться поддержкой хозяина бара, если ей потребуется помощь. Он был огромный, как Магован, а его кулаки помнили немало драк. Как только она получит назад свое золото, она обретет долгожданную свободу. Свободу!
У нее заболело в груди, и она прижала ладонь к сердцу.
Михаил этой ночью привлек ее к себе, и она не противилась. Через несколько минут он отстранился, дрожа от возбуждения, покрывшись потом. Он с трудом перевел дыхание.
