Мгновение он смотрел на Лайола пустыми глазами, потом принял решение.
Команда вместе с миссис Натеги оставалась в рубке. В глаза друг другу никто старался не смотреть. Джошуа вылетел из капитанской каюты, развернулся в полете на девяносто градусов и шлепнул пятками по липучке.
— Сара. Отведи нашего гостя в лазарет. Возьми анализ крови, если придется — отравленным кинжалом, и проведи сравнение ДНК. — Он ткнул пальцем в миссис Натеги. — Не вы. Вы уматываете. Сейчас же.
Она ухитрилась проигнорировать его самым презрительным образом.
— Мистер Калверт, каковы будут ваши указания?
— Я же сказал! О…
— Спасибо вам большое за помощь, — с безупречной вежливостью отозвался Лайол. — Я свяжусь с вашим офисом, если решу продолжить судебный процесс против моего брата.
— Очень хорошо. «Таяри, Усоро и Ванг» будут рады вам помочь. Всегда приятно принудить рецидивиста осознать ответственность перед обществом.
Сара, с трудом сдерживая смех, погрозила пальцем нехорошо побагровевшему Джошуа.
— Дахиби, — процедил тот, — выведите даму, прошу вас.
— Есть, капитан! — Узловик гостеприимно указал на люк в полу и вылетел вслед за адвокатшей.
Лайол призывно улыбнулся Саре.
— Вы же не будете колоть меня кинжалом?
Та подмигнула.
— Зависит от обстоятельств.
— Только подумай, Джошуа, — заметил один из приставов, когда и они вышли, — теперь тебя двое.
Джошуа прожег биотехконструкта взглядом, исполнил идеальное сальто и рыбкой уплыл обратно в каюту.
— Спасибо большое, — мрачно пробормотал Эшли. — А за меня не беспокойтесь, я в порядке…
Мощностей программы-транквилизатора, которой пользовалась Алкад Мзу, не хватало, чтобы подавить клаустрофобию. В конце концов физику пришлось сдаться и запустить снотворную программу. Последней мыслью, с которой она провалилась в забытье, была: «Где я проснусь?»
Траектория схождения была сложной, что уменьшало шансы на успех операции. Но Алкад волновало даже не это. Выбраться с Айякучо незамеченными было куда сложнее.
На астероиде было два неподвижных космопорта, по одному на каждом полюсе. Больший использовали звездолеты и крупные межорбитальные суда, в то время как второй предназначался преимущественно для тяжелых грузовозов и танкеров, возивших свежую воду и жидкий кислород для биосферных пещер. Отсюда же отбывали пассажирские челноки, баржи и ремонтные зонды, сновавшие между Айякучо и его ожерельем промышленных станций.
И оба космопорта находились под пристальным наблюдением агентов. О том, чтобы пробраться незамеченными через осевые камеры и сесть на лифт, идущий до причала, нечего было и думать. Поэтому Вои решила переправиться с Алкад в грузовых контейнерах.
Лоди и еще один юнец по имени Эриба, назвавшийся специалистом по молекулярным структурам, переделали пару стандартных контейнеров со склада «Т'Опинггу», превратив их в гробы с необычайно пышной обивкой, куда с трудом мог втиснуться человек в скафандре. Оба юноши клялись, что защита не пропустит ни теплового, ни радиоизлучения. Любому сенсору контейнеры покажутся пустыми.
Конечно, та же защита не позволяла Алкад датавизировать о помощи, если что-нибудь пойдет не так, и никто не вскрыл бы ее контейнер. Она решила, что неплохо держалась перед ребятами до того момента, как ее законопатили в ящик. После этого она двадцать минут отходила под транквилизатором, прежде чем найти убежище в стране сна.
Буксир должен был оттащить контейнеры на одну из плавилен «Т'Опингту». Оттуда их переведут на межорбитальный корабль, летящий до Мапире.
Очнулась Алкад в невесомости. «По крайней мере с астероида мы убрались».
Потом ее нейросеть получила датавиз:
— Подождите, доктор, мы вскрываем контейнер.
Вибрация достигла ее через скафандр прежде, чем сенсорный воротник показал ей рассекающие тьму алые огненные линии. Крышка контейнера слетела, и перед Алкад Мзу возникла фигура в скафандре и с маневровым ранцем за плечами.
— Привет, доктор. Это я, Лоди. Получилось, мы выбрались.
— Где Вои? — датавизировала она.
— Я здесь, доктор. Мать Мария, какой кошмар. Вы в порядке?
— Да. Да, спасибо.
Помимо того, что Алкад испытала облегчение, она еще была до странного рада, что девчонка не пострадала.
Прежде чем Лоди выдернул ее из контейнера, она убедилась, что старый рюкзак надежно держится в ее перчатках. Пока юноша толкал ее перед собой, испуская широкие газовые струи из сопел ранца, Алкад отчетливо вспомнилось, как Черри Варне волокла ее на «Юдат». Тогда космос был ужасающе пуст, и даже сенсоры воротника с трудом различали точки звезд. Сейчас она находилась глубоко в пылевом диске Туньи. Вокруг бушевал алый буран. Звезды скрывала густая, по космическим меркам, мгла. Размер плывущих в пространстве частиц определить было на удивление трудно — пылинка в сантиметре от твоего носа или валун на расстоянии километра выглядели совершенно одинаково.
Впереди виднелся ожидающий их звездолет. Корпус его казался бордово-красным, намного темнее, чем отскакивающие от него пылинки, похожие на интерференционную рябь в пустом проекторе. Два терморадиатора были выдвинуты и походили на лопасти пропеллера в замедленной съемке — частицы пыли огибали их, завихряясь позади. Шлюзовая камера была открыта, и из нее исходил луч чистого белого света.
Алкад плыла вдоль него, наслаждаясь возвращением нормальных цветов. Они влетели в цилиндрическую камеру шлюза, по стенам которой в беспорядке были разбросаны крепежные петли, слепящие осветительные трубки, разъемы, решетки и какие-то дисплеи. Физику казалось, что мир вокруг нее становится с каждым мигом реальнее.
Люк затворился, и Алкад уцепилась за перекладину, чтобы не улететь под напором заполняющего камеру воздуха. Скафандр свернулся в шар, болтающийся на воротнике сзади, и звуковая буря захлестнула ее.
— Получилось! — ликовала Вои. — Я говорила, что мы вас вытащим!
— Верно. — Алкад оглядела их. Вои, Лоди, Эриба — они так ужасающе молоды, чтобы выходить в этот мир подлости, ненависти и смерти. На сияющих лицах было написано, что ребята с нетерпением ждут ее одобрения. — Должна вас поблагодарить. Вы отлично поработали.
Пока они со смехом благодарили ее, Алкад только качала головой. Что за нелепые времена?
Пять минут спустя Алкад Мзу уже переоделась в старый комбинезон, повесив рюкзачок на пояс, и следовала за Вои в салон верхней палубы «Текаса». Яхта была такая маленькая, что капсула жизнеобеспечения на ней была только одна, трехпалубная. Несмотря на тесноту, обстановка была изящно-компактная, предметы были подобраны друг к другу так ловко, что создавалась иллюзия простора.
Принц Ламберт лежал в глубоком кольцевом кресле, датавизируя непрерывный поток команд бортовому компьютеру. «Текас» был уже в пути, ускоряясь на одной двадцатой g и слегка меняя направление.
