- Мы нашли еще одну могилу, - сказал Орлов.
- Там остальные конвойные. Затеяли бежать, перегрызли веревки, накинулись на охрану. Но не повезло. Их где-то в карьере постреляли.
- Да, в карьере. Щебенкой засыпаны.
- Когда все кончится, вернусь сюда, - сказал Жигарев, водя осколком гранита по лезвию мачете. - Буду жив, вернусь. Похороним по-людски. С крестом. Часовенку срубим.
- Договорились, - сказал Орлов. - Хороший у вас тесак. Зеркальная полировка.
- А когда коту делать нечего~ - Жигарев оскалился, пощелкав по клинку. - Вот и наяривали суконочкой, полировали. Оружие любит ласку и смазку. Думаете, чем мы тут бреемся?
- Слышал, как топорами бреются, но про мачете - в первый раз, - улыбнулся Орлов.
- А что оставалось? До ближайшей цирюльни далековато. Все своими руками. - Жигарев вмиг погасил улыбку: - Тихо. Идут~
Они сидели в кустах возле караульной вышки. Наверху уже находился Илья Остерман. Труп часового остывал внизу у дороги, в канаве, под присмотром пары черных стервятников, сидевших на дереве.
Над плантациями разносился частый звон ударов по рельсу. Это был сигнал общего сбора. Все оставшиеся в лагере офицеры должны были бросить работу и подтянуться к развилке.
Но сигнал, раздавшийся в неурочное время, привлек внимание и охранников. Несколько стрелков, ворча и переругиваясь, вышли из-за поворота. Трое несли винтовки на плече, словно дубины, прикладом назад. Четвертый догонял их, пьяно спотыкаясь и волоча карабин за ремень, так что приклад оставлял след на мокрой глине. «Ну и вояки», - с презрением подумал Орлов, поджидая, не покажется ли на дороге еще кто-нибудь. Но их было всего четверо.
- Обойдемся без стрельбы, - шепнул он Жигареву. - Я спереди, вы с тылу.
И, спустившись на дорогу, пошел неспешно, позволяя охранникам нагнать себя.
Они заметили его и оборвали разговор.
- Эй, ты! Что там за переполох?
Орлов шел, не оборачиваясь. Он еще больше ссутулился и едва волочил ноги.
- Глухой, что ли? Эй! - Тот, кто нагнал его первым, схватил Орлова за плечо. - Стой!
Он ударил ножом под ребро и успел подхватить винтовку, выпавшую из рук убитого. Второй не успел ничего понять, как его висок хрустнул под прикладом. Орлов был готов и третьего свалить и уже замахнулся, но от того вдруг во все стороны, веером, полетела кровь. Теплые капли тяжело хлестнули по щекам.
- Вот так! - прохрипел Жигарев и, сорвав лист лопуха, вытер им окровавленное лезвие мачете.
- Убирайте их, убирайте! - негромко приказал с вышки Илья. - Там между кустами бегут сюда. Кто - за зеленью не видно, но много, человек десять. И сами схоронитесь!
Орлов схватил труп за ноги, а Жигарев кинулся собирать винтовки. Одну сразу повесил за спину, другую вскинул, примериваясь, дернул затвор и проследил за полетом вылетевшего патрона.
- Эх, давно не держал в руках винтовочку!
- Тащи давай! - рявкнул Орлов. - Накрошил капусты!
Охранники, зарубленные есаулом, лежали в луже крови. Засыпать ее было нечем, к тому же она быстро расходилась по воде, блестевшей в колеях.
- Да чего уж теперь, - скалил зубы Жигарев, не сходя с места. - Теперь уж все одно. Поздно прятаться. Пускай идут, теперь-то пускай!
Он отбежал за кусты и встал на одно колено, целясь туда, откуда уже ясно доносился топот и хруст листьев.
«Неуправляем, - подумал о нем Орлов, оттаскивая тело к канаве. - Опьянел от крови. Наломаем мы с ним дров, ох, и наломаем~»
Поняв, что не успевает, он бросил труп и сам лег рядом с ним, притворившись убитым. Он лежал на боку, держась за кольт под мышкой, и смотрел сквозь ресницы.
В банановых кустах кто-то негромко выругался по-русски. Топот прекратился, и стало слышно, как тяжело дышат те, кто скрывался за плотной зеленью.
- Стой!
- Поручик, осмотрите дорогу, кто там разлегся?
- Крови-то, крови~
- Наши?
Орлов вложил револьвер в кобуру, но не спешил подниматься - беглецы были слишком разгорячены, они уже могли раздобыть винтовки. Как бы не приняли его за одного из охранников! Он, собственно, того и добивался, затевая это маленькое представление. Но рассчитывал на иную публику.
- Один-то шевелится!
- Сейчас я его~
С другой стороны дороги послышался веселый голос Жигарева:
- Отставить!
- Есаул?
- Свои, господа, свои! - произнес Орлов, поднимаясь с мокрой земли.
Из зарослей выходили по одному изможденные, почерневшие, но гладко выбритые люди в одинаковых голубых кителях и соломенных обтрепанных шляпах. У двоих были винтовки, трое сжимали мачете со следами крови на клинках.
- Командир ждет нас у развилки, - сказал Жигарев, раздавая карабины. - Все здесь?
- Первый взвод. Второй ушел по южной плантации.
- Поторопимся. Как в старое время, «пешим по-конному»~
- Рысью, господа, рысью!
Орлов махнул Илье, и тот спустился с вышки.
- Уходим!
Пока стояли, они были кучкой беглецов. Но стоило побежать, как бесформенная толпа превратилась в колонну по два, и уже через несколько секунд Орлов поймал себя на том, что бежит в ногу со всеми. «Как в юности, на лагерном сборе», - подумалось ему.
- Ловко ты! - выкрикнул Илья. - Не убежал, а залег! Как успел сообразить?
- Сам не знаю. Одет-то я так же, как они. Вот и прикинулся.
- Ловко! - повторил Остерман. - Ну, ты ж понимал, что мы тебя прикроем, так?
- Да не думал я ни о чем.
- А есаул-то каков~ Ты хоть успел разглядеть, как он их порубал?
- Нет.
- И я тоже.
Жигарев, бежавший перед ними, оглянулся:
- Мне бы шашку, я бы и всех четверых!
- Разговоры! - сурово окрикнул их кто-то.
И Орлов даже поежился на бегу, словно получил нагоняй от унтера.
На развилке их поджидали Кирилл с Луисом, а также запыхавшийся и раскрасневшийся Шпаковский со своим «вторым взводом». Всего Орлов насчитал двадцать восемь человек. «В вельбот не поместятся, - подумал он. - Нет, никак не поместятся. А как хорошо было бы всех их увезти отсюда».
Он попытался отбросить эту абсурдную мысль, но она не отставала, как назойливая муха.
«А если спрятаться где-нибудь, да хоть в той же пещере? Сходить на острова, попытаться нанять рыбацкую шхуну? Или украсть? А если Сьенфуэгос? Это же большой порт, там наверняка найдется какое-нибудь судно под нейтральным флагом~ А если в Гавану пробиваться? На английский пароход, который ждет вагонов с бананами? Далеко ли отсюда до Гаваны?»
