снова окинула меня задумчивым взглядом, — работа предстоит сложная и долгая. Но шанс все исправить есть.
Надо же… теперь она решила взяться за меня и перекроить по своему усмотрению, подогнать под идеал.
Увы, к сожалению или к счастью, я не Айлин, поэтому:
— Спасибо, за предложение, но нет.
Ее брови строго сошлись на переносице:
— Это не предложение. Я как старшая клана…
— Я не отношусь к вашему клану. Я останусь с отцом.
При упоминании Меррана у нее перекосило лицо.
— С этим, мерзавцем, преследующим мою дочь? С тем, кто ее погубил?
— А, может, это вы сделали? А не он?
— Как ты смеешь сравнивать меня с этим прохвостом?
— И тем не менее это он сразу в меня поверил и пустил на отбор. Он почувствовал ту самую «кровь» которой вы так гордитесь, и раскопал все о моем прошлом. И он был со мной в том подземелье. Вас ни разу рядом не оказалось, так с чего вы взяли, что мой выбор будет в вашу пользу?
— Сразу видно отсутствие воспитания. Спорить со старшими… — она покачала головой, проигнорировав мои слова, — придется поработать.
— Не придется. Я останусь с отцом.
— Думаешь, нужна ему? Думаешь, он в состоянии позаботиться о ком-то кроме себя? Он проходимец, который оказался не на своем месте и замахнулся на то, что ему не положено.
Мне стало обидно за отца. Чего бы он в жизни ни достиг, как бы ни поднялся, в глазах Норы он всегда будет всего лишь сыном бедняка. И не важно, что он — один из лучших Гончих Хайса, на особом счету у самого императора. Для Норы значение имела лишь родословная и та планка, которую она сама установила.
— Если уж на то пошло, я тоже не принцесса и становиться ей не собираюсь. Так что комнату подготовленную можете кому-нибудь сдать, а учителей откажитесь.
— Ева! — строго сказала госпожа Нора, впервые обратившись ко мне по имени. Я не скажу, что это меня порадовало. Скорее наоборот. Была она строгой преподавательницей, от которой у меня глаз дергался и начиналось несварение, вот пусть ей и остаётся. Может, со временем какие-то чувства и проснутся, и мы сможем сдвинуться в наших отношениях в сторону оттепели, но пока я этого не хочу.
Я выбираю того, кто по-настоящему любил мою мать, а не пытался ее переделать, вылепив идеальную картинку для окружающих.
— Я останусь с Мерраном.
— Не вынуждай меня использовать связи.
— А какой смысл, госпожа Нора? Ну используете вы их, и что дальше? Будете удерживать меня в плену и насильно учить хорошим манерам? Так это провальная идея. Я в Муравейнике выросла, там с дисциплиной не очень, я скорее ваших учителей плохому научу. По возрасту я уже вышла из-под любой опеки, так что ваше разрешение мне не нужно. Ни на учебу, ни на что-то иное. За кого выходить замуж — сама разберусь.
— Ты такая смелая только потому что этот проходимец…
— Я не смелая. Я боюсь вас до дрожи, и последнее чего бы мне хотелось в этой жизни — оказаться с вами под одной крышей. Я не хочу жить, как моя мать — в одиночестве, замужем за нелюбимым, зато с красивой ширмой для окружающих. Я уж как-нибудь сама. Потихоньку, полегоньку. С ошибками и трудностями. А вы…Вам всего хорошего. А сейчас я пойду. Мне нужно готовиться к завтрашнему зачету.
Я вышла из кабинета с дикой смесью облегчения и ужаса. Облегчение — от того, что сказала все как есть, а ужаса, потому что Нора — это Нора. И плевать, что она вроде как бабушка, завалит и глазом не моргнет. Придется готовиться еще серьезнее, чтобы не давать ей лишних поводов для возмездия.
Возле лестницы меня ждал Мерран. Он стоял, облокотившись на перилла, и смотрел как на нижних этажах сновали студенты. Услышав мои шаги, он обернулся.
— Зачем она тебя вызывала?
— Сказала, что готовит в своем особняке комнату для меня, и что летом лучшие учителя займутся моим воспитанием.
— Даже так, — он усмехнулся, но веселья в глазах не было. Наоборот, проскакивало волнение, которое он тщетно пытался скрыть. — А ты что?
— А я сказала, что с вами хочу остаться…если вы, конечно, не против.
Теперь в глазах мелькнуло что-то похожее на радость, но магистр поспешил принять вид сдержанный и торжественный. Кивнул.
— Вы не думайте, я не собираюсь к вам переезжать и сидеть на шее. — поспешила заверить я, испугавшись, что он посчитает меня особой меркантильной и расчетливой, — летом работать буду. В Сладкие Грезы пойду, посуду мыть буду или заказы разносить.
— Ты сначала с сессией разберись, — пробубнил он, старательно пряча улыбку, — посуду она мыть собралась… А насчет переезда…я буду рад. Если мой дом станет твоим.
После разговора Меррана я спустилась вниз, вышла на крыльцо и тут же угодила в руки к Хеммери.
— Вот ты где, а я тебя ищу, — он обнял меня за плечи, и мы неспешно пошли по расчищенной дорожке.
— С родственниками встречалась.
Мимо нас, так же в обнимку прошли Ник и Кайла. Я проводила взглядом белобрысые макушки своего напарника и своей лучшей подруги. Хорошая из них пара получилась, взрывная, но крепкая.
— С бабуленькой?
Я прыснула, представив, как бы перекосило Нору, обратись я к ней с ласковым «бабуленька»
— С ней. И с отцом.
Меррана в академии уважали и опасались. Даже Коул робел в его присутствии, особенно после того, как узнал, что магистр — мой отец. С безродной девчонкой легко встречаться, а ты попробуй-ка угоди грозному папаше, который как глянет, так волосы дыбом встанут.
Еще Лекс масла в огонь подливал.
Вот и сейчас, подошел сзади как тень, и безцеремонно снял руку Коула с моего плеча.
— Держи при себе свои грабли.
Они привычно начали пререкаться, а я стояла в стороне, смотрела на них и улыбалась.
Как хорошо, что они у меня есть. Несносный Верано, вжившийся в роль старшего брата, и Коул. Балбес, конечно, но любимый
Конец
