утверждался Боярской Думой. Суд в XVI в. велся по иным, чем в наше время законам, но это были государственные законы, а не произвол деспота.
В это же время в просвещённой Европе совершались действительно чудовищные беззакония. В 1572 г. во время Варфоломеевской ночи во Франции перебито свыше 30 000 протестантов. В Англии за первую половину XVI века было повешено только за бродяжничество 70.000 человек. В Германии, при подавлении крестьянского восстания 1525 г. казнили более 100.000 человек. Герцог Альба уничтожил при взятии Антверпена 8.000 и в Гарлеме 20.000 человек, а всего в Нидерландах испанцы убили около 100.000. И таких примеров множество. Но символом деспотизма почему-то сделали Грозного.
Суды — за Бельским!
Ну вот и славно! Вечная проблема адвокатских бюро — кто пойдёт с клиентом в Суд и будет там выступать, решена.
У нас эта функция теперь мною навечно закрепляется за Бельским! Он похоже тоже рад такому решению. Умеет и любит составлять и произносить речи в суде. Очень полезное качество!
Сюжет 27. Ошер Биробиджана
ивр. Ошер — Счастье, благо
В Россию…
Хайфа. Израиль.
Небольшое съёмное бунгало на склоне древней горы Кармель. Это рядом с побережьем Средиземного моря, делающего здешний климат ровным, тёплым и влажным. Во дворе, увитом виноградом, стоит простой уличный стол. За ним сидят и беседуют двое. Отец и сын. На вид, одного возраста. Похожие друг на друга как две капли воды. Это Иеремия и Михаэль Плотники. Бывший и действующий сотрудник МОССАД. Оба в звании полковников. Но ситуация такова, что в «бывшие» отцу записаться не очень-то и дают.
— Аба, они говорят, что ты должен пройти «детектор лжи»… Им не понравилось твоё письменное объяснение про двадцать лет на дровах в Преисподней. Они говорят, что ты не пророк Иисус, но писатель Данте Алигьери, если считаешь их идиотами.
Михаэль грустно улыбается и продолжает:
— Ну поставь себя на их место. Ты бы поверил? За тобой проваленная операция в Рамалле. Смерть агента в ташлинской гостинице «Урал». Пропавшая и незакрытая отчётом огромная сумма из секретного фонда, напрямую пополняемого ЦРУ. И двадцать лет отсутствия на службе без обратной связи. При том, что уже установлено, что те двое, пропавшие тогда вместе с тобою на операции «Hunting The Devil» — Титов из КГБ и Хайтауэр из ЦРУ, сегодня оба очень результативно допрашивают в Москве арестованных агентов ЦРУ, которых ФСБ сдал цаир Хайтауэр. А тут — дрова чертям в Преисподней. Ты же понимаешь, чем это тебе грозит? И мне.
Иеремия Плотник смотрит вдаль, в море. Красота невероятная.
— Вот, бен. И твоя има, а моя иша Рива, тоже ведь не поверила, что я не убежал от вас. И через год уже снова выскочила замуж. Ну, хоть ты, бен, веришь мне? Кстати, спасибо тебе за эту избушку, документы и кешеф. А то жить бы мне сейчас или в тюрьме или под забором.
— О чём ты говоришь, аба, я конечно верю! Я же сам два раза пытался вербовать этого василиска Волошина, вернее его бена. И оба раза неудачно. В общем валить нам нужно. Туда, где точно поверят. Джеймс кстати уже свалил.
— Кто это, Джеймс?
— Джеймс Хайтауэр, бен Майкла. Звание полковников ФСБ им обоим подтвердили, гражданство и жильё дали. Мы общаемся иногда по секретному телефону в Москве. Всё у них хорошо. Майкла и Сашу берут на преподавательскую работу в их институт закрытый институт по направлению следственной работы. Джеймс сейчас на оперативной. Там Сашин бен Анатолий у них сейчас в больших чинах, генерал-лейтенант, начальник Управления «Л» в Администрации Президента России. Он всех и устроил. Только скажи и айда! Всё уже готово, пройдём по зелёной. На машине до Бейрута, а там в самолёт и привет, Москва.
— Вот как это правильно, бен, когда всё по родственному. Это по нашему, по еврейски. И мне то только обуться. А ты как же, мишпаха, карьера?
— Карьера, аба, с бегством в Россию моего американского напарника Джеймса Хайтауэра и с твоим появлением, у меня благополучно окончена, т. к. доверие руководства, сам понимаешь, утеряно. А мишпаха. Да чёрт с ней! Иша уже корова, дети выросли. Как у нас говорят, «Кошка вывела котят, дальше сами, как хотят», а-ха-ха. Не оставят в Москве, махнём в Астрахань, мы же оттуда? Кое-какие кешеф есть, заработал.
— Это да, наша шем мишпаха Плотники оттуда, и твой саба Авигдор, и твоя савта Голда, все из Астрахани эмигрировали. Знаешь, а я бы тоже на преподавательскую работу по следствию пошёл. За 20 лет насмотрелись там приёмчиков у местных специалистов с рогами и хвостами. Двадцать минут допроса, хоп, и «чистуха».
Сочуствующие
Москва. Трёхсвятительский переулок.
— Ну что, Вася, нашего полку прибыло, — говорит мне Анатолий Александрович Титов, вальяжно развалившись в кресле в моей гостиной и потягивая «волшебный» кофе Аграфены Пименовны, как всегда, обрадованной его приходу, — Семейство Плотников из МОССАД пожаловало, политическое убежище уже получили, в российское гражданство просятся. Ну и на службу тоже. Полиграф оба прошли без замечаний, желание служить России искреннее, без подвоха. Пока их в Астрахань отправили, в наш ведомственный санаторий. Пусть там отдохнут, порыбачат на Ахтубе. Родина предков, говорят.
— Ну так и отлично, поздравляю с пополнением. Не знаю как отец, а Миша опер классный, он же меня два раза пытался вербовать. Крайний раз на Кубе. Как вспомню! Если бы тогда не Вы с Борисычем, бр-р-р.
— Хм-м, а я Мишу с отцом вообще не различаю, так похожи. Батю, ладно, к следакам. К моему и Жениному. Ох-х, и натаскались они там, в Преисподней, по следственному делу, прямо завидки берут. Колют агентуру, как орехи, до донышка вытряхивают. А вот с Мишей что делать?
— А что с ним не так?
— А то, что он с собою флешку привёз. Агентура МОССАД на нашей территории. И сочувствующие — информаторы.
— Ну так и задерживайте.
— По агентуре так и делаем. А вот что с сочувствующими — информаторами делать? Их знаешь сколько? Вот, — генерал пишет на листочке цифру, показывает её мне и потом рвёт листочек на мелкие кусочки.
— Й-й-ё-ё-о-о! Да это же пол-Москвы, никаких камер в СИЗО не
