очень любила своего мужа. Любила до такой степени, что согласилась на все его условия, когда Дима предложил ей выйти за него замуж. Не посмотрела на разницу в возрасте и отложила в сторонку все свои планы на жизнь. Разве могли они сравниться с тем, что ее ожидало?
Родители, которым Женя, жмурясь от восторга, рассказывала о будущей свадьбе, переглядывались и пытались по очереди поговорить с ней. Но она никого не слушала.
– Мамочка, я ведь люблю его…
Это позже она поняла, что мало мечтать просыпаться в одной постели рядом с тем, кто заслонил собой весь мир. Что семейная жизнь вовсе не похожа на сказку. И даже если тебя увезли в роскошный замок на белом коне, не факт, что твое будущее будет там прекрасным и удивительным. И розовые очки, такие милые и удобные, придется снять и убрать в очечник, чтобы не изломать ненароком в сердцах.
Проблемы начались почти сразу, как только они переехали в большую квартиру, которую Дмитрию оставила бабушка.
Сама Жанна Семеновна давно уже жила в квартире своего отца. Он ушел вслед за любимой женой, не продержавшись без нее даже пары месяцев. Просто угас как свеча, твердя, что бесконечно скучает по той, что подарила его душе столько света. Его сын, брат Жанны, давно жил в другом городе, имел хорошую должность и собственный дом, а потому претендовать на квартиру родителей не стал. Отписал все сестре и лишь изредка наведывался в гости, чтобы провести половину отпуска с той, которая, как и его мать когда-то, умела слушать.
Поначалу Евгения только радовалась тому, что они с Дмитрием живут сами по себе, в большой просторной квартире в центре города. Она часами колдовала на кухне, стараясь приготовить мужу что-то вкусное и вспоминая мамины уроки, которые частенько прогуливала, считая, что есть вещи поинтереснее, чем правильно сваренный борщ.
Впрочем, Дмитрий все эти старания ценил поскольку-постольку. Жену, он, конечно, любил, но мечтал о том дне, когда в гулких пустых комнатах затопочут маленькие ножки и он, вслед за своими друзьями, сможет гордо назвать себя отцом.
Но судьба распорядилась по-своему.
Женя страдала, виня во всем себя, а Дмитрий мрачнел все больше и больше. Маленькая трещинка, появившаяся между ними тогда, когда очередной врач вскользь произнес: «Проблемы. Что ж. Это бывает. Я бы посоветовал вашей жене заняться своим здоровьем всерьез. Могу дать контакты своего коллеги. Очень хороший специалист!», грозила перерасти в пропасть.
Но Жанна, которая наблюдала за всем происходящим со стороны, решила все же вмешаться. И сделала это так вовремя, что Женя даже ахнуть не успела, как оказалась в большой квартире не с мужем, а с его бабушкой.
– Дима пока поживет у меня. Пусть подумает над своим поведением. А ты подумаешь, стоит ли тебе прощать этого болвана! Ты посмотри! Детей ему много! А чего он ожидал от этой процедуры? Ведь предупреждали врачи, что, возможно, приживется не один эмбрион! Не реви! Слезами тут не поможешь! Да и вообще! Чего ты плачешь-то? Сама подумай. Двойня! Сразу! Это же прекрасно! Они всегда будут вместе, всегда рядом… Оксана мечтала о двойне. Даже пыталась забеременеть еще раз после того как родила моего братца, но ничего не вышло. И она так страдала от этого… А тебе – дано! Так бери и радуйся!
– Не могу! – Женя размазывала слезы по лицу и икала так, что отзывался дрожью стол, на который она опиралась ладонями. Теплая столешница из темного мореного дуба, которая раньше так не нравилась Жене, дарила хоть какую-то надежность в зыбком мире.
Еще вчера она была счастливой женой и думала, что станет такой же счастливой матерью…
Шесть лет походов по врачам. Горькая правда и тяжелый период рядом с Димой, когда выяснилось, что детей у них не будет вовсе не по ее вине. Три проведенных подряд процедуры, которые раз за разом отнимали надежду на то, что они когда-то станут родителями. И вот, наконец, успех! И на тебе! Все рухнуло в одночасье, не оставив даже маленького просвета и надежды на то, что что-то еще может наладиться…
– Девочка… – тонкие руки обняли ее за плечи, и Женя уткнулась в пахнущий французскими духами шелковый шарфик, которым дополнила свой строгий костюм Жанна. – Успокойся! Вам нужно поговорить. Но не сейчас. Ты знаешь Диму. Он никогда не стал бы тебя огорчать попусту. И если поднял эту тему, значит что-то не так? Причину знаешь?
– Нет.
– А почему не спросила?
Женя недоуменно уставилась на Жанну.
– Не знаю… Разозлилась очень! Как он посмел! Это же наши дети! Мои и его! А он…
– А что он? Что он сказал или сделал? Предложил убрать один из…
– Нет! – Женя только сейчас начала понимать, какую глупость совершила. Ведь Жанна была права – Дима не предлагал ей что-то делать. Он просто хотел ей что-то сказать, а она отказалась его слушать.
– Ох, дети! – Жанна вздохнула и покачала головой. – Вроде не молоденькие уже, а все еще не научились главному.
– Чему? – Женя искала глазами телефон, чувствуя, как нарастает внутри паника.
– Слышать друг друга. Что ты побледнела вся? Сядь! И успокойся! Я сама!
Разговор с внуком получился у Жанны очень коротким. Задав всего один вопрос, она ругнулась, тут же хлопнув себя по губам ладонью, отложила в сторону телефон и шикнула на Женю:
– Не ерзай! Едет уже. Эх, вы! Родители… Я понимаю – гормоны и все такое. Но можно же было дать ему договорить? Женя, Женя… Работу он потерял. Уволили его. Фирму расформировали. Придется искать что-то другое.
Женя обмякла на стуле, чувствуя, как пульсирует в висках, и глядя, как Жанна стаскивает с пальца свое знаменитое кольцо.
– На! – камень сверкнул в свете люстры, и Женя снова налюбовалась на искорки, которые зажглись в глубине кристалла.
– Зачем?
– Этого хватит и на приданое для малышей, и на роды, и на все прочее. Да еще и останется. Продержитесь, пока Димка работу новую не найдет.
– А как же…
– Девочка моя, мне он больше не нужен. Все свои уроки я уже усвоила. Теперь твоя очередь. И вот тебе первый! Нет ничего такого, с чем невозможно было бы расстаться ради тех, кого любишь. Если ты хоть на минуту задумаешься и начнешь взвешивать «за» и «против», знай, что ты – медь звенящая. Глупая и бесполезная. Какой и я была когда-то. До тех пор, пока не поняла, что такое любовь…
– И что же вы поняли?
– Это умение давать, не прося ничего взамен. Но если тебе
