не значит. Тебе случайно удалось застать нас обоих вместе. Это не значит, что мы действительно вместе.
— Может, и так, но я знаю, что Адриан не будет рад, если кузину его новоиспеченной жены изувечат или убьют и оставят освежеванной на пороге его дома.
Справедливо. Слово Адриана ― закон. Все в нашем мире знают это. Если Роуз навредят каким-либо образом, это будет моя вина, поскольку именно мне он доверил ее безопасность и, в последствии, счастье Валентины.
Она знает, что теперь я в ее руках, и улыбается, сверкая глазами.
— Какого черта тебе от меня нужно? Я не стану спать с тобой по своей воле, так что тебе незачем пытаться вести переговоры.
Председательница пересекает комнату, и я надеюсь, что она наступает на блевотину, которую я там оставил. Если во вселенной есть бог, он сделает так, чтобы это произошло. К сожалению, она останавливается перед этим местом, сканируя глазами клетку, а затем переводит взгляд на меня.
— О, я думаю, ты будешь сотрудничать, но, как ты помнишь, мне не нужно, чтобы ты был согласен. Мне просто нужно, чтобы ты дышал, чтобы взять желаемое.
Я хочу плюнуть в нее, броситься через всю комнату и швырнуть ее головой об стену. Учитывая ее хрупкую фигуру, она легко разобьется. Как бы она отреагировала, если бы мы поменялись местами? Но я понимаю желание сломать кого-то, подчинить своей воле. Я не хочу, чтобы она была сломлена; Я хочу, чтобы она была, блядь, уничтожена.
— Как ты собираешься заставить меня сотрудничать?
Она называет меня идиотом своим взглядом, а ее улыбка обещает боль.
— С помощью мисс Барон, естественно. Я сказала тебе, что я не дура. Я обещаю обеспечить ей безопасность, если ты добровольно согласишься лечь в мою постель.
— Она оказалась в опасности только из-за твоей вендетты против меня.
Сука сжимает руки на своем шелковом халате.
— Ну тогда, я думаю, тебе не стоило втягивать ее в это.
И вдруг до меня доходит… она, блядь, ревнует.
Каким-то образом она узнала, что я сбежал с Роуз, и приревновала. Только это имеет смысл. Лишь это объясняет, почему она так настойчиво искала меня после того, как договорилась с Адрианом не привлекать меня до окончания слушания. Я пока держу эту информацию при себе и пытаюсь придумать, как использовать ее в своих интересах.
Если мне удастся подойти к ней хотя бы на метр, я смогу свернуть ей шею так же легко, как сломать ветку. Гораздо сложнее, когда она привязывает тебя к кровати и скачет на тебе, как на своей личной оседланной лошади.
Я встаю с сиденья, и она делает шаг назад, ее охранники маячат у двери. Когда я приближаюсь, она отгоняет меня одной рукой.
— Стой, или я велю ударить тебя электрошокером. Мне будет жаль, так как я сделаю то же самое с дорогой Роуз за вынужденные ожидания.
Я награждаю ее соблазнительным взглядом. Маска, которую я отточил, будучи светским плейбоем. Она поставила на колени многих женщин и мужчин. И они всегда выдают свои секреты. Обычно вопрос заключается лишь в том, берут они мой член в рот до или после.
— Ты хочешь меня, я это знаю. Я не покорюсь по своей воле, ни за что на свете, но, возможно, со временем ты сможешь меня завоевать.
— Как? — выдыхает она. Я делаю еще один осторожный шаг вперед, собираясь протянуть к ней руку, как вдруг охранники оказываются рядом и оттаскивают меня назад.
Я сопротивляюсь им и смотрю на нее.
— Полагаю, теперь ты никогда не узнаешь.
Она достает шприц из кармана халата.
— Покорись, пойди по своей воле, и я прослежу, чтобы Роуз не оказалась изувеченной на помойке.
Блядь. Она хочет сделать это. Убить Роуз будет для нее упоением властью. Одним выстрелом она устранит своего конкурента в борьбе за меня, а также конкурента за власть, как только Роуз вступит в свои права в качестве Барон. Ей нужен только повод. Я хорош в чтении людей, и она ведет счет секундам.
Я стряхиваю охранников, и она отсылает их. Затем с усмешкой, предназначенной лишь для нее, я протягиваю руку для шприца. Она передает его охраннику для применения, и через минуту я чувствую, как его действие сливается с уже содержимым в моем организме. Мир расплывается и выходит из фокуса, когда я чувствую на себе руки.
Я отбиваюсь, пока мое тело не становится безвольным и вялым, не позволяя мне больше ничего, кроме как запинаться в коридоре, по которому они меня тащат. В комнате я чувствую приевшийся отвратительный запах парфюма председательской суки. Этот запах не отпускает и настигает меня.
Я кашляю, задыхаясь, пока они привязывают меня к кровати. Думаю, все будет как в прошлый раз. Только на этот раз у нее есть один большой козырь, чтобы я был сговорчивым.
Если у нее все получится, а я не вижу, как это может не получиться, я надеюсь, что Адриан освободит меня от страданий, когда все закончится. На этот раз пути назад нет.
30
РОУЗ
Я прихожу в себя с сильной головной болью, находясь в темной комнате, в которой пахнет пылью и хлоркой. Это не может быть хорошим знаком. Постель твердая, и материал постельного белья грубый и шуршащий, когда я осторожно принимаю сидячее положение. Где, черт побери, я?
Точно не в пентхаусе Чикаго, ну и не в доме Адриана и Валентины? Адриану не нужно было бы нас похищать, чтобы заставить пойти с ним.
Ставлю деньги на председательскую суку, которая помешалась на Кае. Отчасти я рада, что смогу узнать эту историю, но с другой стороны меня это также ужасает. Если это потрясло Кая, из всех людей, то ничего хорошего в этом быть не может. Обиженная бывшая, пытающаяся помириться или что-то в этом роде. Если бы.
Я осторожно слезаю с кровати и встаю. Я уже не так качаюсь, как раньше, но ноги босые. По крайней мере, на мне все еще те же джинсы и футболка, которые я надела перед нашим с Каем спором.
Это моя вина? Мой звонок Валентине стал причиной? Может, они прослушивали телефоны, чтобы определить, где мы находимся. Это кажется довольно низкопробным, но я не могу придумать другой причины, по которой Кай так разозлился бы на меня за звонок и по которой бы нас похитили эти головорезы через такой короткий срок.
Голова раскалывается, и сейчас
