Он понял ее план. Понял и улыбнулся.
– Ты позвонила в службу спасения? – спросил Маккензи, безропотно передавая оружие.
– Еще нет. Сначала оставила несколько звонков дорогому агенту Джонсон.
Шон хотел сказать очень много, но язык будто распух во рту.
– Я заложник? – Почему-то с его губ сорвался именно этот вопрос.
– Ты? – Рейчел приподняла бровь. – Нет, конечно. Ты убийца, Шон, – с равнодушной улыбкой произнесла девушка.
– Что? – Парень непонимающе мотнул головой.
– Мы знаем, что ты сделал со всеми ними…
– С кем? – Голова была такой тяжелой, Беннет с трудом мог обрабатывать информацию.
Он не осознавал, что последние мгновения своей странной скомканной жизни он проведет вот так: на грязном полу, истекая кровью.
– Ты убил их, Шон. Рут, Джоан, Саймона, Джеймса… Ты убил их всех. Но я не дам тебе убить меня, – решительно заявила Рейчел и вскинула руку с пистолетом.
– Я не…
– У тебя будет последняя просьба? – без интереса спросила она, склонив голову набок.
Шон замер, лихорадочно думая. Мысли в его голове метались, словно испуганные летучие мыши. Сердце будто бы стремилось пробить ребра. Он приоткрыл рот и замотал головой. Пальцы были такими ледяными. Все происходящее казалось лишь ужасным сном. Впервые Шон так отчаянно хотел проснуться, вернуться в свою обычную серую жизнь к привычным проблемам. Он так много всего хотел, что сердце разрывалось от осознания того, что он этого больше не получит. Горячие щеки мгновенно стали влажными от слез.
Беннет поднял голову, встретившись с холодными глазами Рейчел. Горло сдавило. Собравшись с силами, он все же смог произнести единственную фразу, которая показалась уместной в этой ситуации:
– Пошла на хрен.
Выстрел.
Сердце Шона замерло, а потом забилось чаще. Он приоткрыл рот, пытаясь понять, жив ли вообще. К удивлению, боли не было, мир даже казался чуть более размытым и приятным. Беннет провел рукой по торсу, ощупывая что-то липкое. Он истерически засмеялся, чувствуя во рту металлический привкус.
– Я не… – прохрипел Шон и закашлялся, кровь тонкой струей стекала по дрожащему подбородку. – Нет…
– Шон, – почти ласково произнесла Рейчел, мягко стерев тонкую багровую дорожку крови с его лица. – Я великодушна к тебе. Ты единственный, кто удостоился чести знать, что скоро примешь смерть. Расскажи мне… Что ты чувствуешь?
– Ненависть, – выплюнул Беннет.
– К кому? – Симмонс склонила голову набок.
– К тебе.
– Ложь, – с напускным сожалением произнесла Рейчел.
Еще один выстрел. На этот раз в голову. Ричард, остолбенев, смотрел, как серо-розовые мозги жертвы растекались по полу. Это убийство отличалось от остальных. Оно было грязным, неприятным и каким-то фальшивым. Оно совершенно не вписывалось в идеальную картину, что они с Рейчел так усердно строили.
– Надо снять наручники, – взглянув на часы, сказала Рейчел. – Они почти рядом… Рич… – Она нахмурилась, когда парень не шелохнулся. – Ключ у тебя.
– Точно… – произнес он и направился к телу.
Маккензи присел рядом с трупом, доставая из кармана ключ. Он не с первого раза смог попасть в замочную скважину. Парня не покидало странное чувство опасности. Инстинкт раненой антилопы, которую в ловушку загоняет стая львов. Но… Разве он сам не был тем самым хищником? Он нервно обернулся, но столкнулся лишь с непонимающим взглядом Рейчел. Выдохнув, парень сложил наручники, чуть испачканные в крови, в ящик. Заметив пятнышко, Симмонс его остановила.
– Погоди… На них его кровь.
Она так и знала. Взять мягкие наручники было вынужденной мерой: если бы на теле Шона остались характерные синяки, возникло бы немало вопросов, отвечать на которые совсем не хотелось.
– Сожги мягкую часть и забрось куда-нибудь вглубь, – чуть рассеянно скомандовала Рейчел.
Маккензи молча достал зажигалку из кармана Шона и поджег ткань. Он чувствовал себя исполнителем, марионеткой в руках кукловода. Ричард старательно гнал от себя это навязчивое, неприятное чувство, но никак не мог от него избавиться. С самого начала исполнения их общего великого плана Рейчел будто отдалилась от него. Не желала разговаривать даже тогда, когда ни камеры, ни свидетели не могли помешать.
Когда нужная часть сгорела, Маккензи кинул наручники в один из ящиков металлического шкафа, в котором хранилось еще два герметичных пакетика с цианидом, тот самый нож, которым убили Рут, и пачка сигарет, украденная Рейчел из комнаты Беннета. Она долго думала, стоит ли делать это, ведь в первую встречу он соврал, что не курит. Однако после вечеринки сомнений не оставалось.
Тем временем девушка открыла один из шкафов и достала оттуда герметичный пакет с окурками, которые она собрала под окном Шона, пока не были поставлены камеры. Симмонс высыпала их в пепельницу, стоявшую на столе.
– Готово, – удовлетворенно произнес Ричард. В нем наконец проснулась долгожданная эйфория, затмившая на миг все неприятные чувства. – Мы сделали это… – не веря своим собственным глазам, произнес он.
– Не совсем, – медленно произнесла девушка.
– Почему? Все чисто…
Выстрел. Он разорвал тишину неожиданно, слишком уж резко. Резанул уши, отдался пульсирующей болью где-то в животе.
Ричард ошарашенно посмотрел на девушку и сделал шаг вперед, однако гравитация оказалась сильнее. Он упал на пол, не успев даже подставить руки. Бесславно, неловко. Марионетке обрезали все нити. Маккензи пытался понять, что произошло, но раздался еще один оглушающий выстрел.
Секрет может хранить только один человек. Это простое правило, что давно выучила Симмонс. Одна тайна на двоих – это слишком много. С самого начала Ричард был обречен, хоть и не догадывался об этом: он был слишком ослеплен своим превосходством, никогда не умел отбросить в сторону эмоции. Это была его слабость, которая могла стать той самой глупой, фатальной ошибкой. А Рейчел не могла позволить себе такую роскошь, как риск. Маккензи был живым мертвецом, топчущим землю в ожидании неминуемой гибели.
Ричард изначально испортил ее план. Она четко определила срок каждого убийства, а Джоан Ривз не должна была погибнуть в том кабинете. Это вынудило ее пересмотреть расписание и форсировать события. В течение всего времени ее злило неведение, отсутствие возможности сделать все идеально, как она и планировала. Ведь все, от и до, придумала она. Она позволила Маккензи думать, что его мнение имеет значение, что он принимает участие в деле всей ее жизни, однако он даже с простыми инструкциями справиться не сумел. Поставил ее под удар, оставил на растерзание волкам. Не предупредил, не дал времени подготовиться, а сам самодовольно считал свою выходку хорошей идеей. Симмонс раздраженно фыркнула.
Она мечтала убрать Ричарда практически с самого начала. Он почти привел ее к провалу. Бесполезный, бездарный, глупый. А сейчас, к ее счастью, еще и мертвый. Так он был в разы полезнее. Сейчас у Симмонс была убедительная версия смерти Джоан. Картина
