что это значит тогда?
– «Ты же сказала: Измывшеся, придета ко мне…» – зачитал с листа Соколов. – Если ваше предположение насчет княгини Ольги верно, то и эта фраза из той же оперы. Как мне помнится, она пожгла кого-то там в бане…
– Древлян. За убийство князя Игоря, – вставил журналист.
– Ну да, точно. В общем, она своих врагов убила, и похоже, что наш писатель предлагает сделать то же самое – расправиться с врагами. А кого он врагами считает, если исходить из последних событий? И кто там по пятницам устраивал банный день?
Все трое переглянулись – в голову пришла одна и та же мысль. Похоже, первым в череде подлежащих казни врагов оказался местный наркоторговец Тагир Багиров. А значит, следующими могут быть его подельники и конкуренты. В первую очередь Лосев с бригадами бритых отморозков, рэкетом и проститутками. А там и до почтенного мэра Сковородько недалеко, – ведь всему городу известно, что он бандюганов крышует, взятки берет с огромным удовольствием и беззаконие тут творится не в последнюю очередь из-за его попустительства.
– Надо их предупредить, – произнес отец Роман, переводя взгляд с милиционера на журналиста и обратно. – Может, они и самые большие на свете грешники, но судить и карать – это дело Богово, а не людское. Не имеет права один человек у другого жизнь отнять, Всевышним подаренную… Тем более таким зверским способом. Это грех во сто крат худший.
Святослав внимательно посмотрел на священника, затем перевел взгляд на журналиста, который тоже смотрел на отца Романа. Как-то не слишком укладывалась речь последнего в подозрения, которые они с Иваном не так давно обсуждали. Впрочем, слова, конечно, ничего не доказывают.
И думать сейчас следовало о другом. Кивнув, Соколов на несколько минут задумался, по привычке почесывая шрамы. Затем он что-то записал в свой блокнот, поднял трубку телефона и набрал но мер.
– Кузьма Кузьмич, добрый день, – поприветствовал Святослав мэра.
– Какой там добрый? – возмутился тот в ответ. – У нас тут разгуливает маньяк, людей в котлах варит, а ты мне про «добрый день» рассказываешь? Тагиру расскажи, какой сегодня день добрый!
– Я по этому поводу и звоню…
– Что? А я тут при чем?
В голосе Сковородько стали проскакивать явно панические нотки.
– Вы, может, и ни при чем, но есть основания полагать, что преступник так не считает.
– А? Ты это о чем? Говори по-человечески, твою мать! Мне и так нервотрепки хватает, чтоб еще твои ребусы разгадывать.
Соколов тяжело вздохнул и, пытаясь сохранить спокойствие, пояснил:
– Есть вероятность, что следующими в списке маньяка значитесь вы и Лосев.
– То есть это правда? Это ты мне говоришь?
– Кузьма Кузьмич, послушайте. Сейчас неважно, есть у него какие-то основания вас в чем бы то ни было обвинять или он все себе придумал в своем больном воображении, важно, что вам может грозить большая опасность. И Лосеву тоже. Поэтому прошу, постарайтесь успокоиться и скажите мне вот что: у вас есть какие-то места, которые вы посещаете регулярно? В одно и то же время? Ходите, например, в спортзал или на прогулку, встречаетесь с кем-то?
При упоминании спортзала послышался сдавленный смешок. Журналист зажал рот рукой и посмотрел на Соколова выпученными глазами. В общем-то, оно было и понятно – необъятное пузо мэра свидетельствовало, скорее, о том, что он вообще не в курсе, что существует физкультура в этом мире. Но сейчас веселье было однозначно неуместным. Святослав многозначительно посмотрел на Ивана и вернулся к разговору:
– Так что?
– Ну, это… Да, посещаю регулярно одно место… В смысле… Короче, мы с Лосем… с Михаилом Валерьевичем то есть, по пятницам ходим в одну сауну. «Теплый уголок» называется. Она принадлежит товарищу… господину Лосеву. Вот. Мы там паримся, значит.
– Понятно. Сегодня у нас как раз пятница. Собираетесь туда?
– Да ты сдурел, что ли? Нет, конечно. Какая сейчас может быть баня! Тагира завалили, а ты – баня! Хотя Лосев меня звал…
Святослав что-то быстро обдумывал, хмурился и делал пометки в блокноте. Услышав ответ мэра, он на секунду закусил губу, затем произнес в трубку со всей возможной настойчивостью:
– А я вас очень попрошу все-таки пойти.
– Хочешь избавиться от меня и от Лосева? Чужими руками себе дорожку расчистить? – ядовито и с явной угрозой в голосе спросил Сковородько. Но майор пропустил оскорбительные предположения мимо ушей.
– Я хочу избавиться от преступника, – с нажимом проговорил он. – Вам ничего не будет грозить, я ручаюсь. Вас будут прикрывать наши лучшие спецы. Только надо, чтобы кроме вас с Лосевым в сауне никого не было. С обслугой я разберусь, а вы… Если вы с собой обычно приглашали еще кого-то, то сегодня стоит воздержаться.
То, что Лось и мэр таскают к себе в сауну шлюх и устраивают там настоящие оргии, тоже не было секретом. Но время для обвинений еще не настало, да и цель у Святослава на данный момент была совершенно другая.
– Кузьма Кузьмич? – позвал он все еще молчащего мэра.
– Да слышу я!
Сковородько несколько секунд натужно пыхтел в трубку, обдумывая сложившуюся ситуацию и полученное предложение. Деваться ему, в общем-то, было некуда. Похоже, маньяк и в самом деле избрал его новой жертвой.
Соглашаться играть роль приманки страшно: а ну как менты, как всегда, лопухнутся и маньяк его все-таки достанет? Но делать было нечего, приходилось из двух зол выбирать меньшее.
– Ладно. Под твою ответственность сдаюсь. Если случится что…
– Ничего не случится! Спасибо за помощь. Делайте все как всегда. Желательно, чтобы преступник, если он будет за вами наблюдать, ничего не заподозрил. Своих людей я прямо сейчас отправлю к вам и в сауну. Они будут начеку и, если что, прикроют.
– Легко тебе говорить…
– Я понимаю, Кузьма Кузьмич, но лучшего варианта у нас сейчас нет. Готовьтесь. Лосеву я позвоню сам. Всего хорошего.
Не дожидаясь ответа, Соколов нажал отбой и сразу же набрал другой номер. Отец Роман и журналист сидели тихо и внимательно слушали.
– Михаил Валерьевич? Здравствуйте, Соколов говорит.
– Ага, здрасте, – без энтузиазма ответил депутат. – С чем пожаловал?
Майор вкратце обрисовал ситуацию и закончил:
– Мэр уже дал свое согласие участвовать в операции. Я надеюсь, что вы тоже согласитесь.
– Ха! Понятное дело. Я этого мудилу своими руками… Нет! Даже лучше! Я моих орлов напрягу. Они уж точно этого говнюка не упустят. А когда он к нам в руки попадет… Специально прикажу собак два дня не кормить. Вот и посмотрим, лучше это, чем заживо свариться, или нет.
– Михаил Валерьевич, – попробовал урезонить Лося Святослав, – оставьте, пожалуйста, проведение операции моим спецам…
