на черные диваны, расставленные по углам и вдоль стен, и смотрели на двух русалок в бассейне. Девушки плавали туда-сюда, загадочно улыбаясь. На втором уровне толпилось много мужчин, пытающихся завести знакомство, а мы с Тони смотрели сквозь прозрачные стены бассейна на их переливающиеся хвосты.
– Прям как настоящие, – сказал он. – Круто. Мне тут нравится. Пойдем еще танцевать.
Я уже не сопротивлялась, когда он брал меня за руку, не смущалась, когда в танце он держался ближе, а полностью отдавалась клубной атмосфере.
Мы повторяли бесконечный круг «танцпол – бар – диван» множество раз, пока я не почувствовала, что ноги меня уже плохо держат, а в глазах и голове такой туман от выпитого, что пора заканчивать.
– Устала? Уйдем отсюда? – спросил Тони, приобнимая меня и таким образом защищая от толпы.
– Да. – Теперь мне не казалось чем-то неправильным и странным, что он трогал меня.
Заказывая такси, я заметила несколько пропущенных от Саши. Черт. Он знал, куда я иду и с кем, но, наверно, все равно волновался. Или тем более волновался. Было не так уж и поздно, около часа ночи. Возле клуба все еще толпился народ, ожидающий шанса попасть внутрь.
Мы сели в такси, и я написала Саше. Если он не спит, то ответит, а если спит, то не услышит уведомления. Сообщение прочитано. Но на этом все. Мне вдруг стало ужасно стыдно. Мой жених дома ждет меня с гулянки из клуба, где я была с бывшим парнем. Я едва удержалась от того, чтобы не застонать вслух. А еще Тони, который сбивал меня с толку. Чего он хотел от меня? Явно не того, чтобы я к нему вернулась, – да этого и не случилось бы. Он играл со мной, с моими чувствами, горечью расставания, болью потери, которые всплыли на поверхность, стоило ему оказаться в поле моего зрения.
Такси остановилось у отеля, и я попрощалась с Тони.
– На кофе не зайдешь? – спросил он с улыбкой.
– Нет, мне пора домой.
– Что ж, я и не рассчитывал. До завтра, Джулс.
– До завтра. – Он уже вышел из машины, когда я окликнула его: – Тони.
– Да?
– Обещай, что не будешь снова пить?
– Волнуешься за меня, русская девчонка?
– Да, – ответила я честно.
– Не буду. Сегодня точно не буду.
– Хорошо. Спасибо.
Я смотрела, как он скрывается за дверьми гостиницы, и только после этого попросила таксиста ехать дальше. По пути я набрала Сашу, но он не ответил, и я не решилась звонить снова. Вдруг он все-таки лег спать?
В квартире горел свет.
– Саш? – позвала я тихо. Он не ответил. Может, забыл выключить свет в прихожей? Я осторожно прокралась в гостиную и там обнаружила его. Саша сидел со стаканом виски в руках. Он смотрел в одну точку и как будто даже не слышал, что я пришла. На нем все еще была офисная рубашка, а волосы, которые он имел привычку зачесывать назад, когда они спадали на глаза, растрепались. У меня сжалось сердце. Какая же я гадина. Я не заслуживала его. Он не должен страдать из-за моих сомнений. И уж точно не должен страдать из-за того, что Тони не дает мне проходу, а я не так уж и сильно сопротивляюсь.
– Саш? – Я села рядом с ним, и он очнулся.
– Привет. – Легкая улыбка коснулась его губ.
– Привет. Все в порядке? Слушай, я знаю, сегодня я перешла все границы. Но я не могла отклонить приглашение, да и Тони…
– Что? – Он непонимающе посмотрел на меня.
– Ну, я о том, что поздно вернулась, и этот клуб…
– Все в порядке, Уль.
– В порядке?
– Да.
Сердце сжалось от обиды.
– Тебе все равно?
– Нет.
– А ощущение, что тебе плевать, где я и с кем.
Саша устало прикрыл глаза.
– Что ты хочешь от меня, Ульяна?
«Чтобы ты сказал, что любишь меня, чтобы ты сказал, что сделаешь все, что угодно, чтобы быть со мной, что ты никогда не отдашь меня ему». Я молчала, поджав губы.
– Мне не все равно, где ты и с кем. Я думал, развлекать иностранного гостя – часть твоего контракта. И ты, как всегда, делаешь свою работу хорошо – у тебя никогда не было проблем с ответственностью.
– Но ты совсем не волнуешься, как мы проводим это время? Может, он делает все, чтобы вернуть меня и разлучить нас? Может, он изменился, может, мои чувства тоже изменились!..
Он провел руками по лицу и посмотрел на меня. Возможно, все дело было в сумрачном освещении комнаты, но теперь я обратила внимание на залегшие под его глазами тени.
– Это только твои чувства. Я ничего не смогу поделать, если вдруг ты поймешь, что любила не меня.
Я почувствовала укол в сердце. Как он мог такое говорить? Как он мог думать, что я не люблю его?
– То есть тебе и правда все равно? – Мой голос задрожал против моей воли. Он вот так готов сдаться? – Тебе все равно, что я провожу с ним каждый день по многу часов?
– Нет. Но это твоя жизнь. И только ты принимаешь решения. Опять же – сейчас это часть твоей работы.
Его голос был ровным. Лицо тоже не выражало ни злости, ни ревности – ничего. За ужасом и апатией наступило бешенство. Как он мог быть таким спокойным? Как он мог не ревновать, не пытаться вырвать меня из рук Тони, как он мог быть таким… равнодушным?
– Ульяна, – он протянул ко мне руку, но я не отреагировала. – Я люблю тебя, и это ничто не изменит. Это то, что чувствую я. Но я не могу знать за тебя, что чувствовать тебе.
– То есть… если я… – слова давались мне с большим трудом, – передумаю насчет нас… ты ничего не будешь предпринимать? – Я ничего не могла поделать с разочарованием, которое испытывала.
– А что я могу сделать? Донимать тебя звонками? Контролировать каждый твой шаг? Заваливать цветами и подарками, но, Ульяна, ты и так ни в чем не нуждаешься. Просто если тебе больше не достаточно меня и того, что у нас есть…
– Замолчи! Замолчи! Я не хочу это слышать, не хочу даже думать!..
Я вскочила и выбежала из комнаты в кухню. Мне хотелось плакать, и кричать, и разбить что-нибудь. Но вместо этого я поставила чайник. Потом, не позволяя себе думать, я открыла шкафчик, где у нас стоял алкоголь, и сделала глоток виски. Хотя после выпивки в клубе это было не лучшей идеей. К тому же я ненавижу виски. Никогда
