останавливаются богатые туристы. Очень богатые туристы.
Про это место не знают мои друзья, моя родня, Кит не знает. Да и не надо. Юрка тут таких людей принимает иногда, что снайперы на каждом дереве висят, охраняют…
Чистое место, пустое. И в то же время - никто лишний не проберется. Это только кажется, что тут глухо, на самом-то деле - вообще не так.
Я не думал, что когда-нибудь придется здесь прятаться, а оно вон, как пригодилось…
Зацениваю деликатность брата, сходу подметившего, что между мной и Мартой сейчас все не особо легко, киваю, желая поблагодарить, но тут он продолжает:
— Надо лодку глянуть. Чтоб не как в прошлый раз.
Все, желание благодарить отпадает сходу.
Прошлый раз, кстати, единственный, когда я немного лажанул с заездом на берег, Юрка мне будет припоминать всю жизнь , похоже. Типичный гребанный Кирсанов.
— Обломился, она прикрылась, — с усмешкой протягиваю я.
— Не в моём вкусе, — умалчивает о шрамах.
Шрамы, шрамы… надо бы всё же узнать. Не особо имеет для меня значение, но, похоже, ей это нужно. Там, судя по обмолвочкам, не самая простая жизнь была у девочки.
— Да, я помню твои вкусы, — усмехаюсь над Юркой.
— И чтобы было за что подержаться! — он кидает колун себе на плечо и, насвистывая весёлую мелодию давно забытой похабной песенки, уходит от бани в сторону леса.
На свист прибегает Фазер, пес Юрки. Вместе с хозяином идёт к Берегу.
Юрик у нас - любитель дам в теле. Точнее, он никого не любитель теперь, там своя трагедия и свои махровые тараканы в голове. Но да, Марта не его формат.
Зато для меня идеально подходит.
Я даже соскучился.
Разворачиваюсь, иду обратно к моей игривой женщине, запираю дверь на все замки, чтобы уже никто не вошёл без моего разрешения.
Глава 24
Глава 24
У нее глаза кажутся темными совсем, такими… Отчаянными очень. И одновременно - возбужденными.
Тяжело соблюдать дистанцию с женщиной, находящейся в таком чувственном раздрае.
Конечно, можно проявить упорство, можно, как вчера вечером, не слушать и просто взять ее.
И тело мое хочет. Очень хочет.
Чертовка видит эту реакцию и не может сдержать судорожного подрагивания ресниц. Жадного такого. Немного не совпадает с выбранным ею образом, но говорить ей про это не буду.
Пусть считает, что все идет по плану.
В принципе, мне даже нравится, почему нет?
Очень она завлекательно смотрела на меня снизу, когда в чане сидела… Глазки такие… М-м-м…
Еще бы ротик раскрыла для члена, цены бы ей не было…
По хорошему, не надо бы её второй раз за день, и без того накончалась, устала. Мне-то - в легкую, а она слабенькая еще…
Но так захотелось, черт… Она такая была уверенная в своей игре, в том, что я ничерта не понимаю, что ведусь.
Не скрою, в лесу повелся. На полсекунды.
Но глаза-то закрыть можно и обморок изобразить - тоже. А как пульс обмануть? А реакции тела, которые я отмечаю машинально, на автомате анализируя не только желаемые проявления, но и нежелаемые?
Вывод напросился сразу - моя подопечная решила поиграть в няшку.
Ну пусть.
Женщина же.
Хочется ей играть, я поддержу. Поиграю. А заодно проверю порог допустимого…
Например, сейчас дико хочу ее выебать опять, как ночью. В рот и вкусную круглую попку.
Вот и посмотрим, насколько далеко она позволит мне играть…
Юрка свалил, пусть и ненадолго, моя Чертовка может всласть поорать. А я кайфану…
Ей белая простынь идет, подчеркивает черноту влажных волос и белизну кожи.
Вкусная, пирожное кремовое… Облизать, нагнуть прямо тут, на колени поставить… Ух!
Но тут она указывает мне на стол. Там стоят чайник, чашки и высыпаны мятные пряники в миску.
И тут что-то во мне дёргается, рвётся и с треском падает. Разбиваясь на куски. Она меня ждала, она накрыла на стол. А я, блядь, опять о сексе.
Животное.
Я – животное, мне всегда было это в кайф, но не теперь. Откуда-то совесть сигналит. Вспоминаю, как переоценил силу воли и стойкость Марты. Хотел испытать, кинул в чан. Вода в чане для меня всегда была теплой, а ей прохладная оказалась.
Губы синие!
И взгляд такой беззащитный…
Не играла ведь в тот момент! Точно не играла!
Идиота кусок, чуть не заморозил!
Животное.
