нужны на своих направлениях. А я так надеялся, что большой битвы не будет. Почему чертов Долгоруков не берет трубку? Да я уже даже Морозову звонил, но там лишь одни гудки. Такое чувство, что все разом меня стали игнорировать… Или там такой завал, что даже я не могу дозвониться?
— Что-то мне это не нравится, — сообщает мне Москаленко.
— Что именно? — нахмурился я и подошел к нему поближе.
— Датчики начали барахлить, — указал он на панель.
Там, и правда, мигали экраны, то и дело желая умереть.
— Вот и долетались, — улыбнулся, глядя на него. — Видишь, что «Валькирия» делает с «Буревестниками».
— Да нет, — отмахнулся он. — Херня всё это! Я проверил всё, от и до, и даже дальше. Все показатели были в норме, ведь целая команда спецов за ними всю дорогу следили.
— Тогда что?
— Не знаю… У меня ощущение, что нас глушат, и делают это жестко. Если «Буревестник» глючит, который в Эпицентре летает, то я понятия не имею, что там творится.
Вот тут я напрягся еще сильнее. А через минут десять понял, что это правда. Когда увидел несколько упавших имперских самолетов, которые горели, как бумага. Словно пролетели через невидимый барьер, который их «выключил».
— Плохи дела… Но мы пока держимся, ведь у нас хорошая защита из брони монстров.
— Тварей… — поправил его. — Монстры — это люди.
— Без разницы… Нужно срочно решать, что нам делать!
Что делать? Ну, вариантов немного. Не пешком же идти, в самом деле? Вариант так себе… Пока я думал, мы пролетели ещё несколько километров.
— Думаю, выгребем… Машина не пропускает излучения в полном объеме. А то, что просачивается — нас не вырубит.
— Тогда летим! — все равно уже было поздно что-нибудь менять. Я поблагодарил свою интуицию. «Буревестник» всё-таки боевая машина для действий, в том числе, в Эпицентрах. «Валькирия» бы меня до нужного места не донесла.
Оказалось, что не все так классно, и через некоторое время мы поняли это. У нас, таки, отказало пару систем. Причем, одной из них была система подачи желеек в двигатель. Благо, не полностью, а лишь слегка заглючила. Правда, теперь наш расход желеек увеличился раз в пять.
Когда мы облетели еще одну гору, я понял, что зря переживал за расход. Кажется, мне теперь нужно переживать о другом.
Огонь… Много огня, что покрыл собой всю территорию внизу, которую я только мог окинуть взглядом. К огню прилагался дым, который создавал «вторые облака».
— Твою мать! Куда мы попали⁈ — выругался даже Москаленко, которому довелось много чего повидать раньше.
Я понимал, что этот огненный кошмар — именно то место, где сейчас находится моя подруга, если она еще жива… Кроме того, армия моих соотечественников, которая, если погибнет, то Империи на этом направлении уже ничем не помочь, как ряду и других земель. Лиза просто не успеет перекинуть достаточно сил для сдерживания противника.
— Запроси связь с штабом! — дал ему команду.
Штаб точно не должен пострадать. Он, по идее, был глубоко под землей, и туда огонь не доберется. Чтобы его уничтожить, нужно точно знать, куда бить. В Империи для таких целей используют комплекс «Муравей», который служит штабом, и может сам окапываться.
— Бесполезно… Связь мертва… Тут работает такой мощности глушилка, что если мы останемся в живых, то я пойду после проверяться. Мне еще детишек хочется завести.
Его слова меня улыбнули.
— Это излучение не вредит человеку, — успокоил его. — Я уже проверил.
— Фух… Наследнику быть!
— Или наследницам… — я добавил и сразу снова стал серьезным. — Идем на снижение! Вот координаты, штаб скорее всего здесь!
Москаленко долго думал, куда приземлиться, а в итоге пришлось садиться туда, где мы были нужнее всего.
В одном из районов находился небольшой лесок, который превратился в филиал огненного ада, и перед ним стояла потрепанная рота гвардейцев Алмазного. Судя по всему, они шли на прорыв, но что-то пошло не так, и они сейчас завязли в столкновении с врагом. В данный момент они пытались отбиться от группы солдат в черных чалмах. Врага было раз в шесть больше, а люди Алмазного, хоть и заняли удобную позицию, едва стояли на ногах. Мы пошли на снижение со стороны врага, чтобы неожиданно оказаться за их спинами. Я выпрыгнул, когда мы ещё были в воздухе, но перед этим выкинул Затупка, который сперва разбился, а затем быстро ожил. Он разозлился и побежал мстить за свою смерть. Как всегда, не мне. Хороший мальчик…
— Враг! — слышиться крик и сразу затихает.
Говорившего просто разорвала на части пулеметная очередь очень непростых боеприпасов с башни «Буревестника», из иномирных материалов.
Это были Персы… Их язык… Я так не любил его учить еще с самого детства.
— Уничтожить? Фарам, займись! — а это командир, который успел спрыгнуть в чей-то окоп, и теперь такой смелый.
Фарама я даже не заметил, убив его с одного удара. Он был достаточно сильным Одаренным на вид, но с очень паршивым доспехом. Умер и его командир, со всеми остальными подчиненными, и заняло это у меня не больше пяти минут. Ведь стоило гвардии Алмазного увидеть мой герб на «Буревестнике» и меня, как они сразу рванули в сторону леса. А Персы решили их преследовать. Москаленко просто расстрелял их в спины. Не ожидали парни, что барьеры и доспехи можно так легко пробить. Персов еще ждет много удивительных открытий сегодня… Но уже не этих.
Как я понял из общей картины боя, то первые, вторые и третьи рубежи нашей обороны уже прорваны, и совсем скоро подтянется остальная орава противников. А потому я быстро рванул к Москаленко и приказал ему лететь в ту сторону, куда побежали гвардейцы. У меня был Шнырька, и он показал мне, куда бегут доброхотовцы. Вначале подумал, что убегают, но оказалось, нет, спешат на помощь.
«Буревестник» врубил свои артефакторные щиты и рванул над верхушками пылающих деревьев. Для пущей эффективности я сам запитал его щиты, чтобы без неожиданностей. Мы подлетели даже быстрее, чем гвардия Алмазного, к нужной поляне, и увидели там страшную картину. Все поле боя было усеяно огнем и железом. А еще людьми… Там было много мертвых людей.
— Грёбанные Джавидамы… — я понял, что здесь сражались Одаренные «на стероидах».
Персидская элита, которая сегодня потеряла очень много людей. В большинстве своем, это были «батарейки», но и самих Джавидамов тут покрошили. Их тела были повсюду, но живые тоже ещё остались. Пока я осматривался, Москаленко начал работать, и в этот раз он не жалел ракет и разломного свинца. Тут и сейчас сражались две секретные разработки двух стран. Боевые экзоскелеты или «механические доспехи», как их еще называли. С одной и другой стороны от роботов их отличало только то, что управлялись они людьми.
По всей видимости, заруба вышла жесткой, и каждая сторона стала посылать сюда свои дополнительные подкрепления пехоты, чтобы склонить чашу весов на свою сторону. Я слышал лишь краем уха об этой программе. Боевым экзоскелетам давали имена древних, в основном, римских воинов. Видимо, конструкторы любили историю Древнего Рима. «Центурионы», «Легаты» и «Триарии». Вероятно, передо мной сейчас кучка выживших «Центурионов» и десятка два павших.
Сколько же сегодня погибло!
— Не успеваю!!! — орет Москаленко, который уже полностью погружен в битву, и шарашит врага по полной.
Он заметил, как одного раненого «Центуриона» пытается добить вражеский Одаренный, который забрался этому нашему воину на грудь. Я достал гранату и передал тому за шиворот через Шнырьку. Прости меня, маленький пацифист… Это его не убьет, а только отключит. Да, знаю, ты будешь злиться, но времени у нас маловато. Нашему это не навредило, а вот Перса вырубило. Граната тоже необычная. Добил его уже наш воин, что медленно снова стал подниматься на ноги.
Дальше выпрыгиваю из «Буревестника», рядом летит на землю Пупсик, и мы начинаем помогать остальным выжившим. Вижу, что здесь Персы уже отступают, а наши пытаются их догнать. В чём там дело понял только тогда, когда пришел на помощь другому раненому «Центуриону». Его машина потеряла правую руку, вместе с рукой человека, конечно же. Кровь остановила медсистема, но заклинил механизм, который должен выпустить бойца.
Пришлось силой сорвать «дверь», чтобы дать ему свободу.
