абсолютно заворожена происходящим: она кусает губу, волосы рассыпались по плечам. Они так близко к моей руке.
И да, конечно же, у нее самые мягкие на свете волосы.
Я осторожно провожу по ним рукой. Потом еще раз, позволяя прядям проскользнуть между пальцами. Еще раз.
Майя поворачивается ко мне и рассеянно улыбается. Я забываю, как дышать.
Просто.
Забываю.
Дышать.
Потом она снова поворачивается к телевизору, поудобнее устраиваясь в моих объятиях.
Не думаю, что хотя бы раз в жизни я был так беззаветно и бессмысленно счастлив.
Конечно же, мама, Софи и бабушка возвращаются домой на последних кадрах, стоит начаться титрам, и тут же начинают болтать про примерку платья. Майя поднимает голову, словно очнувшись ото сна, когда они заходят в комнату. Мама вскидывает брови (я тут же краснею), но они с бабушкой хотя бы молчат.
А вот Софи падает в наше любовное гнездышко спиной вперед.
– Не-на-ви-жу ходить на примерки. Мама и бабушка вечно заставляют меня краснеть. Я говорю: «Да, отлично, все идеально», но тут вмешивается бабушка и такая: «Нет, давайте подберем в подмышках». Ба, да оставь подмышки в покое! Все это должно занимать минут пять, но не-ет.
– Ага. – Майя выпрямляется. – У тебя будет сшитое на заказ платье?
– Да нет, обычное. – Софи закатывает глаза. – Просто взрослые хотят, чтобы все сидело идеально-преидеально. А мне в принципе достаточно того, что оно застегивается. И не спадает. Уже идеально. Вот и все.
Я наклоняюсь к Майе.
– Не верь, она не так уж и равнодушна к процессу. Мы перебрали двенадцать платьев…
– Так это немного. Андреа пришлось мерить пятьдесят четыре штуки, – с жизнерадостной улыбкой перебивает Софи. – Кстати, я очень рада, что ты придешь!
– Я жду не дождусь! Спасибо, что пригласили.
– Шутишь? – Софи подозрительно щурится. – Как мы могли не позвать…
Я смотрю на нее с ненавистью. Если она сейчас скажет «девушку моего брата», богом клянусь…
– …лучшую подругу моего брата! – Софи едва заметно мне улыбается.
«Лучшую подругу». Майя, кажется, сперва даже удивляется такой формулировке, потом поворачивается ко мне с широкой улыбкой.
Трудно понять, какие выводы я должен из этого сделать. Действительно, сейчас она моя лучшая подруга. Это точно. Но… в каких отношениях мы, по ее мнению, интересно? Считает ли она нас близкими друзьями?
– Софи, Джейми мне не смог ответить, может, ты знаешь, – говорит Майя. – Что мне надеть? Нужно что-то нарядное?
– Средней нарядности. Наполовину официальное.
– Ага. – Майя хмурится. – Значит… не вечернее платье, но и не сарафан, да? И безопаснее будет прийти в длинном?
– Безопаснее? – переспрашиваю я.
– О нет, длинное платье надевать не обязательно, – отвечает Софи. – Точнее, можешь, если хочешь. Но я точно не надену. Погоди, я опрошу гостей. – И она достает телефон.
– Спасибо! А на службу нужно что-то консервативное?
– Точно, – киваю я. – Нужно нарядиться республиканским сенатором…
– Тихо ты. – Майя закрывает мне рот ладонью. – Кофта и юбка, да?
– Да, отлично! – кивает Софи и снова смотрит на экран. – Так, сообщаю тебе, что все придут в коротких платьях. Джейми, Мэдди просит передать, что будет ждать встречи на бат-мицве.
– Класс…
– Кажется, Мэдди влюблена в кого-то, – приподнимает брови Майя.
– Я думал, ей нравится тот парень из торгового центра.
– Да нет же, – закатывает глаза Софи. – Он Тессе нравился. Я разве не говорила, что они уже встречаются?
– Он же намного старше?
– На полтора года, так что разница небольшая, но… Он довольно гадкий, – морщится Софи.
– Поверить не могу, что вы уже начали заводить отношения, – говорит Майя.
– Я – нет. – Софи строит рожицу. – Это все Тесса.
– Не ты ли активно помогала этому случиться? – Я поворачиваюсь к Майе. – Она заставила меня отвезти их в торговый центр и вела себя так, словно это вопрос жизни и смерти. И ради чего? Чтобы поддержать подружку, а теперь…
– Так ведут себя настоящие друзья, – объясняет Софи. – Но я не думала, что у Тессы получится. Ему же пятнадцать!
– Значит, вам нравятся мальчики постарше, – замечает Майя.
– Ее подружки невыносимы. – Я медленно качаю головой. – Понимаешь теперь, почему я так боюсь выступать с тостом?
Я отвожу Майю домой, возвращаюсь к себе и обнаруживаю на диване в гостиной маму, которая явно ждет именно меня.
– Привет, можем поговорить?
– Ладно. – Я смотрю на нее с подозрением.
– Не надо так пугаться. – Она похлопывает по дивану, приглашая меня сесть рядом. – Просто хочу узнать, как дела.
Перевод: она видела нас с Майей вместе, и теперь следующие полчаса моей жизни запомнятся как мучительно неловкие. Наверняка за это время успеет прозвучать слово «презерватив». Жду не дождусь пробить и это дно.
Я усаживаюсь на противоположном конце дивана по-турецки.
– Все в порядке.
Мама молчит. Просто смотрит на меня изучающим, спокойным взглядом. Это – неожиданно – даже хуже разговора про презервативы.
Я пытаюсь разогнать тишину:
– Все отлично. Кампания идет очень неплохо. На этой неделе каждый день приходит больше тридцати человек – и это минимум. Мы с Майей отработали смену в Данвуди. Было хорошо…
– Отлично! – говорит мама.
– Отлично, – повторяю я.
Боже, ну почему? К чему этот разговор?
– Я очень рада, что тебе все это нравится, – продолжает мама, – и правда очень горжусь тобой, Джейми. Обход домов с агитацией – это уже само по себе достижение, но ты продолжаешь делать это раз за разом.
– Стоит того, если Россум выиграет выборы.
– Точно. – Мама несколько секунд молчит. – Так вот…
– Ой…
– Ничего плохого! Ты не сделал ничего плохого, милый. – Она снова смотрит на меня. – Я просто хочу убедиться, что ты готов к любому повороту. Боюсь, ты слишком надеешься на Россума.
– А что, нельзя?
– Можно и нужно! И у нас есть основания надеяться. Но… Понимаешь, прогрессу нужно время, и результат, возможно, станет виден не так скоро, как нам бы хотелось. Наш округ принадлежит «красным» уже очень долго. Даже слишком долго…
– Но ты ведь следишь за опросами? Вчерашний показал, что Россум отстает всего на 4 %, а это вполне в рамках погрешности. И видела бы ты, как оживленно сейчас в штаб-квартире. Там народу…
– Это здорово! – улыбается мама. – И очень многообещающе: никогда не знаешь, как все обернется. Я просто хотела убедиться, что ты эмоционально готов к любому исходу. На выборах ни в чем нельзя быть уверенным.
– Я это знаю.
– Мне не хочется обреза́ть тебе крылья. На мой взгляд, те усилия, которые вы прилагаете вместе с Майей, – это что-то невероятное. И мне нравится, насколько вы увлечены. Просто я не хочу, чтобы твое увлечение разбило тебе сердце.
Увлечение, которое разобьет мне сердце.
Я стараюсь побыстрее вытеснить из головы эту мысль, не дать ей обосноваться в мозгу. Можно ли слишком увлечься кандидатом в сенаторы? Делает ли так кто-то? Посвящает ли себя ему на 100 %?
Я-то, возможно, и правда двигаюсь по этой дорожке.
Только увлечен я не Россумом.
– Джейми? – окликает меня мама.
– Нет, прости, я все это понимаю. Просто подумал, что нужно верить в этот шанс. Иначе зачем бороться?
– Пожалуйста, помни, даже то, что мы боремся, – это уже победа.
– Хорошо, мам, – слегка улыбаюсь я.
Она придвигается ближе и похлопывает меня по руке.
– И я в любом случае рада, что вы с Майей устроили себе вечер без политики хотя бы один раз.
Началось.
– Смотритесь вы очень мило.
– Мам, мы не…
– Знаю, вы не встречаетесь, – быстро перебивает она. – Но я правда думаю о том, как хорошо, что у вас находится время и на развлечения, не связанные с выборами. Нужно делать так чаще.
– Ладно…
– Я серьезно! Развлекайтесь вместе: сходите в центр морской природы, в экопарк или просто поужинайте и посмотрите кино.
Я краснею.
– Все это отличный план для свидания.
– Вы были бы очень милой парой, – смеется мама. – Ты думал предложить ей встречаться?
– Ма-ам.
– Я просто спрашиваю. Иногда мы сами себя накручиваем. Но ведь все не обязательно так сложно. Ты хотел бы с ней встречаться?
Я ушам не верю.
– Это неважно. Нужно, чтобы она хотела.
– Ты прав, – кивает мама. –
