— Ха. Ха. Ха.
Цветы летят за окно, а Арсений натягивает на себя джинсы.
Я окидываю комнату взглядом и замечаю кухонную зону за крутой лестницей. На барной стойке стоит открытая бутылка шампанского в окружении сладостей и фруктов. Сразу так винограда и конфет захотелось, что слюнки потекли.
— Замерзла? — Подошедший ко мне Демьян потирает мои плечи, пока Арсений собирает разбросанные по полу женские вещи и швыряет их своей гостье.
— Я проголодалась, — признаюсь виновато.
Усмехнувшись, он стреляет глазами на кухню и кивает:
— Иди согрей чайник.
— Арс, ты меня выпроваживаешь? — обидчиво возмущается блондинка, нехотя вылезая из постели. При этом ничуть не стесняясь ни меня, ни Демьяна.
Наполняя чайник, то и дело посматриваю, не пялится ли он на ее силиконовые выпуклости. Но Демьяну эта чайка безразлична. Он уже подкидывает дрова в камин.
Арсений вызывает такси и выпроваживает свою «телку». Возвращается в дом, когда я уже расставляю на обеденном столе сладости и разливаю чай по трем кружкам.
— Угощайся, — приглашаю и его, усаживаясь и подвигая к себе вазочку с зефиром.
Арсений разводит руками, озадаченно взглянув на Демьяна. А тот счастливо скалится.
— Да, у нас с ней много общего, — хвастается он такой находкой, как я.
— Тем не менее вы избавили меня от этой жопы с кулачок. Она, когда девяносто пять процентов своей красоты влажными салфетками вытерла, я чуть не обоср…
— Должен будешь, — кивает ему Демьян и усаживается за стол.
Арсений подбирает с пола майку и скрывает под ней свое натренированное тело. Берет с тумбочки «Glo», вставляет в него стик и нажимает кнопку.
— Выключи, — командует Демьян, бросив в чай два кубика сахара.
— Да он даже не воняет…
— Выключи! — настойчивее.
Разочарованно вздохнув, Арсений бросает устройство на тумбочку и присоединяется к нам за столом.
— Беременность — тоска, — констатирует, покосившись на мой живот.
— Продувать годы на «жопу с кулачок» — тоска, — спорит с ним Демьян. — Подрастешь — поймешь.
— Какого вы вообще сюда приперлись?
— У нас здесь свадьба будет.
— Поздравляю, — тянет Арсений, откинувшись на спинку стула. — И как папа? Рад?
— Не язви. Ты тоже скоро женишься. На Серебрянской.
— Да, чувство юмора у тебя всегда было отстойным.
— Ты разве не в курсе, что она от тебя беременна? — Демьян медленно помешивает чай, ритмично стукая ложкой по стенкам кружки.
— Чего? — хмурится Арсений.
— Сегодня утром обрадовала всех, что уже десять недель. Токсикоз страшный. Вчера из рестика выскочила, не успев заказ сделать.
— Че ты лечишь? Я на прошлой неделе у нее был. Она мне не дала, потому что у нее эти дни. Тампоном у меня перед носом размахивала.
Мы с Демьяном переглядываемся. Не сказать, что удивлены, но это уже, как-никак, доказательство ее вранья.
— Так что пошла она на хрен, — добавляет Арсений. — Я за своими живчиками слежу. И эту тряпку половую без презика не чпокаю.
Мой нос самопроизвольно морщится. Не хотелось бы, чтобы обо мне кто-то так же выражался.
— У нее справка, — произносит Демьян и пальцами тарабанит по столу.
— Липовая, — подсказывает Арсений.
— Но папаша-то верит.
— Где гарантия, что он с ней не заодно? Одного только не пойму, с какого перепугу он обо мне вспомнил? Я за последние полгода пару раз на вилле появлялся. — Он пристально смотрит на Демьяна, сужая свои яркие зелено-голубые глазища. — Они на тебя спиногрыза вешают, да? — усмехается, догадавшись. — А ты решил, что он мой? Да они с папашей поиметь всех нас решили!
— Я понял, — зло цедит Демьян. — Вопрос, как нам их на чистую воду вывести и не попасть в немилость господина Серебрянского?
Сделав глоток чая, я отставляю кружку и осторожно вмешиваюсь в их разговор:
— А можно я скажу? С десятой недели уже можно делать первое УЗИ. Напросись вместе посмотреть на вашего ребеночка, — последнее буквально выдавливаю, вспыхивая от ревности. — Можно и обоих пап пригласить. Я даже с доктором договорюсь. Меня в женской консультации любят. Там-то все и вскроется.
Секунду за столом висит тишина, нарушаемая лишь треском дров в камине. Потом оскалившийся Арсений подается вперед и котом мурчит:
— Стефания, а у вас такой же смышленой сестренки не найдется?
Меня аж передергивает от мысли, что этот любитель половых тряпок может прикоснуться к Ваське.
Перевожу взгляд на Демьяна, пока не двинула его братцу, а у того уже глаза горят от предвкушения победы. Улыбнувшись, последний раз постукивает пальцами по столу и произносит:
— Я уже говорил, что люблю тебя?
Глава 27. Демьян
В город мы возвращаемся поздно. Колобок так умоталась, что жалко мучить ее, напрашиваясь на половую активность. Жалко, конечно, становится и себя, когда приходится решать свою глобальную проблему под холодным душем. Но я везунчик. Льва не разрывает. С ума я почти не схожу. Только сознания лишаюсь, когда залезаю в постель, где спящая невеста снова упирается булками в мой пах.
А наше следующее утро начинается с телефонных звонков. Колобок договаривается со своим врачом об УЗИ, а я играю роль счастливчика, узнавшего о беременности своей ненаглядной Серебрянской, перед ее отцом. Спасибо интернету, подсказавшему его имя-отчество.
— Я впечатлен, — признается он. — У вас с Ариной в последнее время все было негладко. Я был уверен, что ты ее кинешь.
— Ну как можно, Пал Степаныч? — Придерживаю мобилу плечом, собирая свои манатки в чемодан. — У всех бывают сложные периоды. Ребенок нас сплотит.
— Верно-верно!
— В общем, жду вас завтра в клинике. Я даже оператора нанял. Хочу запечатлеть это грандиозное событие на камеру. Вашему внуку на память.
— Придется заказать новый костюм.
Смеюсь, как идиот, прощаюсь с господином Серебрянским и встречаюсь взглядом с хозяйкой квартиры, которая уже полчаса ждет, пока я закончу сборы.
— Вот сколько вы должны мне за то, что превратили мою квартиру в помойку! — Сует мне список с кучей пунктов и суммой, обведенной в круг.
Вздохнув, достаю бумажник, отсчитываю ей несколько купюр и заворачиваю в листок.
— А остальное? — бросает мне в спину, когда я уже с чемоданом и гитарой перешагиваю порог.
— Я и так дал больше.
— Я про вещи.
Оборачиваюсь на надувной матрас и несколько коробок с ненужным хламом типа подарков Серебрянской. Музыкальную аппаратуру я уже уволок к Колобку, а весь мусор успел сгрести в мешки и выбросить до прихода этой впечатлительной мегеры.
