не можешь заставить искусство.
Но сегодня, сидя здесь, с мыслями о Чейзе, плавающими в моём сознании, я чувствовала себя выразительной, соприкасающейся со своими собственными эмоциями так, как не была с тех пор… может быть, вообще никогда.
Это чудесно и страшно, радостно и душераздирающе одновременно.
Я не могу думать об этом, о нём, поэтому я соскальзываю со стула и поворачиваюсь спиной к красочному холсту.
Подняв руки над головой, я вытягиваю шею и сгибаю спину, посылая мгновенное облегчение своим сведённым судорогой мышцам. Всякий раз, когда я часами занимаюсь живописью, я чувствую себя хрупкой девяностолетней старухой с артритом суставов, как будто затрата такого количества художественной энергии состарила меня на десятилетия, а не на часы.
В животе урчит, я бреду с закрытого крыльца на кухню, надеясь, что в холодильнике есть какая-нибудь еда… и чувствую, как у меня отвисает челюсть.
Потому что мама не сидит взаперти, занимаясь скульптурой в задней комнате.
Она сидит прямо за кухонным столом, потягивая чай, как будто это плевое дело.
А Чейз Властный-это-моё-второе-имя Крофт сидит напротив неё.
* * *
— Привет, — небрежно говорит он.
Мой рот разинут.
— Ты мне тут не приветкайся.
Его брови взлетают вверх.
— Ты не можешь просто взять и сказать "привет", как будто нет ничего такого в том, что ты здесь, в доме моего детства, сидишь за столом напротив моей матери, устраивая долбаное чаепитие.
Его губы изгибаются в бесстыдной усмешке.
— Прости, солнышко, но я так и делаю.
Из моего рта вырывается звук, крик, визг, его нелегко классифицировать, и мой взгляд скользит к маме, которая выглядит слишком довольной собой.
— Мама, скажи мне, что ты не имеешь к этому никакого отношения.
— Джемма, ты же знаешь, я не люблю врать.
Преданная собственной плотью и кровью!
— Бу… что… — звук снова вырывается из моего горла, на этот раз громче. — Это не…
Они оба удивленно смотрят на меня.
— В чём дело? — наконец мне удаётся спросить.
Чейз встает.
— Ты не отвечала на звонки.
— Это не мой телефон, — немедленно отвечаю я.
— Хорошо, — соглашается он, подходя ближе. — Ты не отвечала на звонок телефона, который я тебе дал.
Я отступаю на шаг, сохраняя безопасное расстояние между нами.
— Когда девушка игнорирует твои звонки, это обычно означает, что она не хочет с тобой разговаривать.
— Ты хочешь поговорить со мной.
— Не хочу!
Он ухмыляется, его улыбка добрая, от которой трусики падают сами по себе, и я чувствую, как несколько бабочек, которых я считала давно умершими, возвращаются к жизни в глубине моего живота.
Идеально. Просто идеально.
Чейз выслеживает меня, и теперь во мне роятся долбаные бабочки-зомби.
— Да, — он делает ещё один шаг ближе. — Ты просто пока ещё не знаешь, что хочешь.
— Это даже не имеет смысла, — огрызаюсь я, но мой гнев звучит слабо, даже для моих собственных ушей. — Как и тот факт, что ты здесь.
Его ухмылка становится шире.
— Джемма, — ворчит мама. — Я не так воспитывала тебя, чтобы ты обращалась со своими гостями.
— Я его не приглашала. Он не мой гость.
Она смеётся и смотрит на Чейза.
— Не обращайте на неё внимания. Она ненавидит сюрпризы. Видели бы вы её на вечеринке по случаю её десятого дня рождения. Я пригласила некоторых своих друзей из "Братьев Ринглинг"10 — очень хороших людей, которых я встретила после одного из их шоу в Бостоне, хотя акробаты были немного высокомерными, если честно, и когда Джемма вошла и увидела клоунов, она чуть не обмочила свои…
— Мама! — вмешиваюсь я.
Она продолжает, как будто я ничего не сказала.
— Скажем так, моя малышка Ураган Джемма может вызвать настоящий переполох, когда её застают врасплох. А ещё на выпускном вечере в средней школе, я появилась с мегафоном и большим…
— МАМА!
— В общем, Джемма ненавидит сюрпризы, — мама безмятежно улыбается в свой чай. — И клоунов, — добавляет она, подмигнув Чейзу.
Он тихо посмеивается.
— Я буду иметь это в виду.
— Джемма, почему бы тебе не прогуляться с Чейзом по колонии? Покажи ему галереи, гавань. Лодки ещё не спущены на воду, но всё равно красиво, и светит солнце.
— Я…
Слова пересыхают у меня на языке, когда я перевожу взгляд с матери на мужчину, который, я на 99 % уверена, преследует меня, понимая, что меня полностью превзошли числом и перехитрили. Смиренный вздох срывается с моих губ ещё до того, как я сознательно признаю своё поражение.
Чейз снова посмеивается, чувствуя победу.
— О, и надень что-нибудь красивое, Джем. Ты в полном беспорядке.
— Мама!
— Джемма! — эхом отзывается она.
Я смотрю на себя, чувствуя, как мои глаза расширяются, когда я вижу забрызганные краской джинсы и мятую майку. Румянец крадётся по моим щекам, когда я понимаю, что на мне даже нет лифчика. Под ногтями краска, на руках скипидар. Волосы собраны в беспорядочный пучок на макушке, и я не могу вспомнить, потрудилась ли я расчесать их сегодня утром.
Я снова вздыхаю и поворачиваюсь к двери.
— Пойду, переоденусь.
Смех Чейза следует за мной в соседнюю комнату.
* * *
В пасмурный, свежий весенний вечер скалистый пляж в нескольких шагах от моего дома неудивительно пустынен. Мы идём вдоль кромки воды, и только звуки маленьких волн, ритмично бьющихся о берег, и редкие крики чаек над головой нарушают тишину между нами.
Гладкие камни миллионов разных форм и размеров потрескивают под нашими ногами, пока мы идём по пустому участку береговой линии, почти ничего не касаясь и не говоря. Как будто был брошен безмолвный вызов, и тот, кто разрушит стену пространства между нами, проиграет.
Ну, я не собираюсь проигрывать.
Нет. Ни за что. Этого не произойдёт.
Ещё несколько мгновений проходят в тишине, и я больше не могу этого выносить.
— Знаешь, ты нарушаешь все мои правила.
Слова слетают с моих губ раньше, чем я успеваю их остановить.
ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ! Джемма Саммерс снова проигрывает.
Боже.
С первого дня было совершенно ясно, — моё сердце замирает в груди при слове "отношения", так что давайте назовём это флиртом, это гораздо мягче — здесь есть только один влиятельный игрок, когда дело доходит до переговоров, и его зовут не Джемма. Вероятно, именно поэтому он не потрудился следовать ни одному из моих правил.
Если у вас на руках все карты, вы можете играть в эту игру так, как хотите.
Чейз скептически смотрит на меня.
— Мне понадобится перевод на этот счёт, солнышко.
— Правила, — я не отрываю глаз от пляжа и выдавливаю слова. — Вы должны встречаться с родителями
