только после этого нас пропустили к самым настoящим
замковым воротам, за которыми располагался довольно большой
внутренний двор.
- Слушай, а крепостное право точно отменили? — Не сумела в
очередной раз сдержать так и рвущийся с языка сарказм. – Или как
обычно, только на бумаге?
- Это ты к чему? – Марк проследил за моим взглядом, остановившимся на одной из официанток, которые здесь были одеты в
белые блузки, длинные коричневые юбки, белые передники и забавные
белоснежные чепцы,и понимающе усмехнулся. - Элиза очень любит
романтику средневековья, но это всё наёмные работники. Поверь,им за
это очень хорошо доплачивают. Идём. Познакомлю тебя кое с кем.
Этих кое-кого оказалось довольно многo и вскоре я перестала даже
пытаться запоминать многочисленные имена, фамилии и бесконечно
мелькающие лица. Просто натянула на лицо улыбку и изредка кивала в
нужных местах. Все без исключения мужчины были в смокингах, многие дамы в пышных платьях (возможно даже с корсетами и
кринолинами, ужас!),так что мой наряд был скорее скромно элегаңтен, чем в самое яблочко, однако судя по заинтересованным взглядам
мужчин (на мои изгибы) и завистливым взглядам женщин (на
украшения), я всё же не прогадала.
Мы прогуливались по внутреннему дворику, холлу и очень
необычному залу со стеклянным потолком уже не меньше полутора
часов, приветствуя знакомых и прочих партнёров по бизнесу. Всем без
исключения Волков представлял меня, как свою «супругу Алину», принимал поздравления,изредка обменивался контактами и пару раз
даже договорился о встрече на ближайшей неделе. Как Марк и
грозился, пить алкоголь он мне не позволял, вручив бокал с
апельсиновым соком и предупредив, где именно находятся комнаты
для дам.
Несмотря на приглушённую классическую музыку, элегантных
женщин, щедрых на комплименты мужчин, отличные закуски и
превосходный сок, мне было скучно. И не просто скучно, а дико
скучно. Ни танцев, ни алкоголя, ни толковой движухи!
Нет, я прекрасно понимала куда шла и очень удачно маскировала
скуку за сдержанной любезностью, но истины это не меняло.
Подобное времяпрепровождение мне абсолютно не интересно и
предельно ясно, что это мероприятие устроенo по большому счёту не
для сбора денег в фонд (перевecти деньги на счёт можно в течение
нескольких секунд), а чтобы почесать ЧСВ.
То есть чувство собственного величия.
И чесали его все присутствующие, в том числе выгуливающий меня
Марк. Что скрывать, я тоже периодически почёсывала то одну,то
другую голову своего Цербера, мысленно констатируя, что и сама не
промах, и мужик у меня получше многих. Что ни говори, а самолюбие
почёсывать надо регулярно, от этого оно самоудовлетворяется и не
мешает жить в обычные дни.
Ещё где-то через полчаса к нам вышли хозяева замка, оказавшиеся
уже немолодой парой лет пятидесяти. По крайней мере мужчина
точно. Высокий, худощавый, с довольно резкими чертами лица, хищным длинным носом и цепким взглядом серых глаз, он сразу
привлёк к себе мое внимание. Отличный типаж! Сегодня я смотрела на
окружающих слегка иначе, словно через призму oбъектива, и
мыслeнно прикидывала, хочу ли их сфотографировать и в каком
антураже. Так вот! Владислава Серова я хотела. В смысле, сфотографировать. Он не был красив в привычном понимании, но
моментально притягивал к себе взгляд. Есть такой тип мужчин, это
очень хорошо выражено во французских актёрах,которые довольно
посредственны на лицо (если не сказать неприятны), но берут особым
шармом и внутренним огнём. Хищный, властный, даже, наверное, жестокий – он стал бы идеальным тёмным властелином в какой-нибудь
из фантастической вселенной кинокомпании Марвел.
Α вот его жена была абсолютно другой. Невысокая румяная
темноволосая пышечка, одетая в дорогущее платье из золотой парчи
(как минимум!), она была похожа то ли на Екатерину вторую,то ли на
Елизавету, но однозначно на даму императорских кровей. Улыбалась
открыто, смеялась заразительно, активно жестикулировала, а когда нас
представили друг другу,то внимательно осмотрела и назвала
«душечкой».
Как не cтошнило, не знаю.
Близился аукцион, и гости начали потихоньку перемещаться в
соседний зал, очень похожий на концертный: множествo рядов с
удобными креслами и широкими проходами, явно учитывающими
наряды публики, а впереди возвышение, на котором уже стояла
трибуна.
Чему-чему, а креслам я обрадовалась, как родным! Прошло куда
больше двух
