по торговым делам – доки-то рядом, да Гостевой городок тоже.
Он еще немного посидел, раздумывая, а потом его словно осенило. Вот же, тот случай, когда можно хорошо начать и быстро прославит свое имя. Среди схватников, разумеется. Богач с Прихолмья, о котором говорила Лавена. Его будут сопровождать два местных увальня, пожалуй, у Этли хватит сил прогнать их, а если будут упорствовать… Так его уже не раз пытались угробить, здесь в Киерлене, причем абсолютно задарма. Ну и, наверное, помощь потребуется.
Но главное! Главное в том, что тот купчина с Прихолмья, наверняка, расскажет знакомым о необычном случае, когда появившийся невесть откуда незнакомец, разделался с его охраной, а потом, в целости и сохранности, проводил его. Кому-то он порекомендует его, кто-то заинтересуется сам.
С одной стороны, план был так себе, с другой – хуже не будет. Если, не зевать и не пропустить удар, конечно. К тому же, такой расклад сулил относительное спокойствие и возможность переводить эльфийскую книгу, да и Лавена не хотела, чтобы он уходил.
***
За помощью Этли решил обратиться к Таштагу, вдвоем провернуть это дельце куда сподручней. Правда, оставались опасения, что буйный орк впадет в раж и нарубить ломтями всех, включая и столь необходимого для Этли купца. Да и согласится ли орк, тоже было вопросом. Этли не считал, что зеленокожий чем-то обязан ему, а тот не считал так и подавно. Но сын Оркейна, как на зло, куда-то запропастился.
Этли поднялся в трапезную и удивился, таверна была просто забита народом. Люди сидели за столами впритирку, ели не спеша и постоянно куда-то поглядывали. Этли проследил за их взглядами и аж подпрыгнул. За отдельным столиком сидел Таштаг. Перед ним стояла огромная миска дымящейся похлебки, жареные колбаски горкой громоздились на тарелке, а большая глиняная кружка пенилась пивной шапкой.
Этли подошел к орку:
- Смотрю, у тебя дела идут хорошо.
- Проссто великолепно. Приссаживайсся, попробуй эти чудные колбасски, нашш вкуссный хозяин, то ессть добрый, ссам нажарил их для меня.
Этли, не дожидаясь повторного приглашения, плюхнулся на стул и взяв колбасу, впился в нее зубами. Жирный мясной сок потек по подбородку. Да, яблочный пирог Фрии чудесен, чтобы не говорила Лавена, но жареное мясо куда лучше!
- А чего это он готовит для тебя?
- Я здессь работаю.
Этли недоуменно поглядел на орка и Таштаг пояснил:
- У насс договор, я обедаю у него, а он кормит меня лучшей едой.
Этли оглядел трапезную, заполненную людьми. Вот же, Оттик, хитрован старый, использует зеленокожего, как приманку для посетителей. А ведь, это благодаря ему, Этли, это он взял слово с Таштага вести себя смирно. Может, потребовать свою долю?
- Мне надо поговорить с тобой, - сказал Этли.
- Угу, но не на работе. Ссейчас закончу и пообщаемсся. Возьми еще колбасску.
***
- План так ссебе, - выслушав Этли, произнес Таштаг. – Но интерессный.
В желтых змеиных глазах заплясало веселое безумие. Этли даже не сомневался, что «интересного» для орка в его плане. Вот же, кровожадная скотина!
- Лучше обойтись без крови, - предостерег Этли.
- Может, лучшше тогда никуда не ходить, дома крови точно не будет.
- Поглядим, что эти ребята представляют из себя, а там видно будет, - уступил Этли.
Все же не серьезно, звать на такое дело и бояться кровопролития. В конце концов, тот «женишок» знал на что соглашается.
Ночь выдалась морозная, зато ясная. Этли и Таштаг, кутаясь в плащи, притаились в сторонке. Этли накинул на голову капюшон, а Таштаг надвинул на глаза широкополую шляпу. Они поглядывали на редких прохожих. В основном это были языковцы, уходящие в город, и навряд ли их намерения были чисты. Со стороны Уврата в сторону Языка прошла крикливая группа задиристых молодых людей. Но не смотря на свой гонор, молодёжь не захотела связываться с двумя мрачными фигурами.
- Я вот не пойму, - произнес задумчиво Таштаг, - посстоянно слышшу: Язык – сборищще воров, грабителей и убийц. Но ни разу их не видел.
- Видишь ли, - ответил Этли, - тут, такое дело, к этим прекрасным господам, которых ты перечислил, относимся и мы. А ворон-ворону глаз не выклюет, поэтому мы и не встречаем их.
- Глубокомыссленно, - протянул орк. – Почему бы тогда, не порубать того купчину, вмессте сс охранниками, ограбить труп и все, делов-то!
- Потому, что надо мыслить, как полководец в битве.
- Вссегда иметь резерв? – усмехнулся орк.
- Думать наперед. Я уже говорил тебе.
- Да ты филоссоф!
- Я бы хотел остаться скромным каллиграфом.
- Кал…что? Это что-то неприличное? – захихикал орк.
Этли не ответил. Странный он, этот Таштаг. Знает кто такой философ, да про каллиграфа тоже, понимает и значение, и смысл этих слов. Показывать только этого не желает. Прям, как сам Этли.
- Глянь, - орк кивком указал на Старые ворота. – Твой клиент?
Из-под арки вышла троица. Двое крепких парней, один из которых держал в руках фонарь, кутались в плащи. Третий же разительно отличался от своих спутников, из-под плаща с меховым подбоем виднелся расшитый кафтан, голову покрывал капюшон, со столь же богато расшитым оплечьем. Но главное, он был дороден, широк в плечах и на голову возвышался над двумя остальными. Тут еще большой вопрос, кто кого охраняет, мелькнуло в голове Этли.
Провожая троицу взглядом желтых глаз, Таштаг ехидно спросил:
- Может, вссе-таки мой план? Порежем всех, да вытряхнем этого здоровяка из дорогих тряпок, а?
Этли уже предчувствовал, что его замысел провалился. Ну не будет такой человек смиренно ждать, пока они с Таштагом разгонят его телохранителей. И ведь не пырнешь его, какой тогда смысл во всей затеи?
- Пойдем за ними, - буркнул Этли. – Посмотрим куда свернут, там и решим, что делать.
Они последовали за троицей. Те шли сначала по мощенной дороге, а затем свернули на темную улочку. Когда Этли и Таштаг нырнули вслед за ними, там их ждал неприятный сюрприз - двое молодчиков с тесаками в руке, поджидали их. Купец застыл за ними, с фонарем в руке.
- Чего надо? – грубо спросил один из схватников. – Чего таскаетесь за нами? Пошли прочь!
Таштаг утробно заворчал и взялся за рукоять скимитара. Но Этли ухватив орка за локоть оттащил его за поворот.
- Что вссе? – деланно удивился зеленокожий. – Рассходимсся?
- Стой здесь, - ответил Этли. – Чуть дальше есть проулок, я
