не тот оммаж[20], какой приносят мамины вассалы, а «настоящий» и по-варварски жестокий вассалитет, скрепленный клятвой Безусловного Подчинения.
Представив себе такое жалкое будущее, Эрмина разозлилась еще больше, хотя куда, спрашивается, больше-то? Она и так уже кипела от праведного гнева, и, наверное, взорвалась бы, но к ней очень вовремя подошел Поттер и странным образом успокоил, всего лишь обняв за плечи.
— Командуй! — шепнул он ей на ухо, и почти сразу же вслед за его словами за стенами Хогвартса зазвучала маршевая музыка.
«Вот же сукин сын!» — подумала Эрмина, разумеется, имея в виду Темного Лорда, а не ее Поттера, — что б ему ни дна, ни покрышки».
Однако вслух она сказала кое-что другое.
— К оружию! — выкрикнула потенциальная Темная Леди, пытаясь перекричать гремевшие за стенами замка барабаны и длинные флейты. — Все на позиции!
Эпизод 5:Хогвартс, 4 ноября1995 года
Когда грянул «Марш пожирателей», Поттера оставили последние сомнения. Если еще пару минут назад он в тайне надеялся, что все как-нибудь образуется, то сейчас Гарри окончательно поверил в ужасную правду: игры кончились. Это было страшно, и он должен был признаться самому себе, что отчаянно трусит. Но он знал так же, что поддаваться страху нельзя. Страх убьет его раньше пожирательских проклятий, и, увы, не его одного. Впрочем, одновременно с ощущением беспомощности перед лицом необоримой угрозы, в нем самым неожиданным образом поднялся жаркий протест, буквально вскипятивший ему кровь. Гнев сжег начавший было овладевать им ужас, и Поттер понял, что его время пришло. Сейчас он не мог ожидать помощи ни от кого в целом мире, тем более от матери, которая оказалась не готова к выпавшим на их долю испытаниям. Но вот сам Гарри мог и должен был поддержать Эрмину. Храбрости ей не занимать, и ее силой духа можно, наверное, дробить камни и валить вековые сосны, но сейчас речь шла не о личном мужестве, а о той ответственности, которую взвалила на эту девочку жизнь. И, скажем прямо, это был совершенно неподъемный груз. Груз, который не раз и не два в истории ломал хребет даже самым отчаянным храбрецам. Ведь одно дело, каков ты сам по себе, и совсем другое, когда ты отвечаешь за жизни других. И даже хуже того. Защищая одних, ты должен посылать на смерть других, и это, наверное, самое сложное в искусстве войны.
Гарри все это понимал, он был начитанным мальчиком и знал множество примеров того, как пасовали перед такой мерой ответственности герои магических и магловских войн. Поэтому, отбросив собственные страхи и преодолев свойственную ему неуверенность, он подошел к Эрмине и обнял ее за плечи. И плевать, что прежде они не хотели афишировать свои отношения! С тех пор, как они об этом говорили прошло семнадцать часов, и мир изменился настолько, что стало вдруг совсем неважно, кто и что скажет о них когда-нибудь потом. До него, до этого «потом» еще надо было дожить. По-видимому, Эрми понимала это не хуже Гарри, во всяком случае, его руку со своих плеч она не сбросила. Напротив, ему показалось, что она прижалась к нему сильнее.
— Командуй! — шепнул он ей на ухо, и понеслось.
Следующие полчаса или около того он ходил за Эрминой словно тень. Не лез под руку, — ибо чревато, — но всегда был рядом, чтобы помочь, поддержать, успокоить. Помогал он, впрочем, в мелочах, — вовремя протянуть флягу с водой или фиал с зельем, — но это были те необходимые вещи, на которые Эрмине не приходилось тратить время и силы. В этом смысле он был похож на адъютанта командующего, — позови того, предупреди этого и передай сообщение Филлис Калверт, — но его это не смущало, тем более что он был занят и другими делами. В той нервной обстановке, которая сложилась в Ротонде Салазара в ожидании атаки слизеринцев, порой был важен голос разума, даже если речь шла всего лишь о паре слов.
Гарри был искренен, когда шептал Эрмине слова поддержки. «Ты сильная, ты сможешь!» «У тебя все получится!»
— У нас все получится, — возразила девушка, подчеркнув интонацией местоимение множественного числа. — Одна я не справлюсь, Гарри. И… — Она колебалась всего мгновение, но все-таки сказала то, чего он от нее никак не ожидал услышать.
— Спасибо, Гарри, — сказала Эрмина, обернувшись к нему лицом. — Я… Я хотела тебя прогнать, потому что ты моя слабость. Но ты открыл мне глаза на «обратную сторону луны». Оставайся со мной, но Мерлином тебя заклинаю, не лезь вперед. Ставь щиты, прикрывай с фланга, но, пожалуйста, не пытайся геройствовать, не загромождай пространство, — мне нужна свобода маневра, — и не вылезай на линию огня. Я могу на тебя положиться?
— Можешь, — кивнул Поттер. В конце концов, все, что она сказала, было ему ясно и без повторений. Не дурак и тренировки гарпий видел не раз и не два, знал, как она двигается в бою и как кидает проклятия сразу с двух рук. Она была сильным бойцом. Возможно, не таким сильным, как Изи и Лиза, но, все равно, превосходила его силой и умением. Другое дело, что Эрми была склонна его недооценивать, и зря. У него тоже было кое-что, чем можно удивить противника насмерть.
— За меня не волнуйся, — добавил он через мгновение. — Рисковать зря не стану, тебе мешать тем более!
— Спасибо! — Эрми приподнялась на носочках и коротко клюнула его в губы. Не поцелуй, в смысле, не настоящий поцелуй, но все всё поняли правильно. И он, и все остальные бойцы заслона. Ее поступок был воспринят, как декларация о намерениях и как «краткое заявление для печати», и никого это, на самом деле не удивило.
Что ж, после ночи, проведенной в спальне девочек, о том, что они с Эрминой пара не знает только тот, кто напрочь отрезан от действительности. О них и раньше болтали всякое, но ни у кого не было на руках «жареных» фактов. Сегодня они появились, и, если Гарри и Эрмина переживут эту ночь, сплетни пойдут по всей школе, а там, глядишь, и за ее пределами. Мир магии крайне мал, все всех знают или, по крайней
