смирилась и даже нашла плюсы в положении лейвы. А что? Кормят, поят, учат. Еще и замуж выдадут. Тем более что сам принц и верховный маг обратили на нее внимание. Ну подумаешь, постоять голой пять минут на сцене перед сотней мужчин. Подозреваю, лейвы там так одурманены, что даже не осознают происходящее. Потому и не дергаются, не пытаются прикрыться, а беспрекословно выполняют все, что приказывает Делианарис.
Я рассуждала с толикой злости. А все потому, что в глубине души чувствовала собственную неправоту.
Правда не в том, что я пришла спасать Миру. По большей части мне вообще плевать на нее, на других лейв, магов и все остальное. Правда в том, что я спасала себя. Свое будущее в этом мире и этой стране.
Однажды моя бабушка вмешалась в ход событий, чтобы ее дочь не стала лейвой. Да, у нее ничего не вышло. Сейчас я делаю то же самое. Собираюсь нарушить привычный строй, чтобы уже моей дочери не грозила такая участь. Ведь однажды у меня обязательно появятся дети. Не хочу, чтобы в их жизни был Саартог и тот ужасный зал, и те липкие взгляды…
– Бр-р! – вздрогнув, я передернула плечами.
И застыла, попав под прицельный взгляд Раунена Делианариса.
Когда именно ректор вошел в столовую и приблизился к нам – осталось загадкой.
Глава 32
– Лейва Винетта? – осведомился он прохладным тоном. – Вы хотели что-то спросить?
– Н-нет, – я помотала головой.
Слово вышло из меня с трудом. Пронизывающий взгляд Делианариса вызвал оторопь.
Ректор продолжал пристально смотреть на меня. Причем так, будто читал мои мысли. И ведь наверняка читал.
Я начала быстро думать о том, какой он грозный и вместе с тем привлекательный мужчина. Ну просто мечта для одной недалекой, но весьма хорошо сложенной лейвы… Потом перешла к запеканке. Мысленно сравнила с ней красавчика-ректора, мол, он такой же аппетитный. Почти как сырники.
Делианарис поморщился. Похоже, мои мысли пришлись ему не по вкусу. А я, наоборот, уставилась на него с преувеличенным обожанием. Чуть слюну не пустила.
Ректор поспешно перевел взгляд на Мирайю.
Та даже не думала сделать вид, что боится его. Ответила прямым, дерзким взглядом. Или, скорее, упрямым. Звёзды на её щеках налились чернотой и засияли.
Длилось это противостояние несколько секунд. В тот момент я пожалела, что у меня нет попкорна. Наблюдать за поединком характеров или, скорее, упрямой глупости, если говорить о Мире, оказалось неплохим развлечением.
“Опусти взгляд! Ну опусти же!” – беззвучно шипела я.
Но больше себе, чем ей. Отправлять мысленное сообщение побоялась. Вдруг ректор сможет перехватить мой посыл.
Я почти слышала, как он скрипит зубами от злости.
Наверняка Делианарис накажет Миру за упрямый нрав. Правда вряд ли посадит её в карцер или лишит еды. Нельзя портить “черный бриллиант”, которым заинтересовались сразу и принц, и верховный маг.
Так что у Миры есть некоторый иммунитет от гнева ректора. Мало ли, вдруг простудится или отощает и потеряет товарный вид.
Поэтому Делианарис молча смотрел на упрямую лейву и так же молча скрипел зубами.
Внезапно Мира побледнела. Ее рука дернулась к горлу, а во взгляде ректора зажегся удовлетворенный огонь.
На моих глазах Мира выронила вилку, которую держала в руках, начала синеть и закашлялась. Будто подавилась. Я испуганно вскочила и постучала ее по спине.
– Воды! – прохрипела она.
Схватила стакан, который я протянула, и осушила буквально залпом.
– Как ты? – пропищала я, испуганно заглядывая ей в лицо.
Мира шумно выдохнула.
А я вдруг поняла, что ректор уже отвел взгляд. В какой момент – не заметила. Но наверняка то, что произошло – его рук дело. Точнее, его ментальной магии.
“Ну ты и дура, Мира! – в сердцах подумала я, падая на свое место. – Нашла с кем тягаться!”
– Лейва Мирайя, – голос ректор был предельно любезен. Но от этой любезности у меня внутри похолодело. – С сегодняшнего дня назначаю вам дополнительные занятия по этикету. Ежедневно после ужина. Результаты буду оценивать лично я.
И направился к выходу.
Мира растерянно глянула ему вслед, а потом перевела взгляд на меня. Вид у неё был, как у щеночка, которому не отдали последний кусочек пиццы. Мол, как такое могло случиться?
Мне очень хотелось закатить глаза, но висящий над головой шар заставил передумать.
Поэтому я ограничилась мысленным: “Ну что, доигралась?!”
Мирайя меня услышала, потому что ответ пришёл сразу же.
“Я не играла! Он пытался меня сломать!”
Даже в мысленной речи звучало отчаяние и ужас.
“И сломает, если не прекратишь! – резче, чем хотелось, осадила я. – Мира, он сильнее тебя. Может ты это понять или нет? На его стороне власть и опыт. А на твоей – только стихия, уровня которой ты не знаешь и толком пользоваться не умеешь! Зачем ты его провоцируешь?”
“Ты не понимаешь, – тут же вскинулась она. – Этот гад пытался залезть ко мне в голову!”
Рука-лицо.
Глаза я всё-таки закатила. Не удержалась. Но тут же скосила взгляд на элементалей.
Они никак не реагировали. Но наверняка делали записи. Вопрос только в том, будет ли ректор внимательно просматривать “видео”.
Ну и ладно. Я с этой конспирацией скоро параноиком стану. Мало ли почему лейва Винетта скорчила рожу лейве Мирайе.
“Ну и что, Мира? – продолжила мысленный диалог. – Ты должна, нет, ты обязана быть тихой, вежливой и не привлекать к себе внимание, пока мы находимся в Академии. А ты же из кожи вон лезешь, чтобы было наоборот. Вот что тебе стоило посидеть тихонечко, любуясь своим салатом? Он бы успокоился и ушёл! А так придушил слегка, чтоб не выделывалась, и дополнительными занятиями нагрузил! Кому ты сделала хуже?”
Мирайя сникла.
Я со вздохом вернулась к своей запеканке.
Периферийным зрением уловила движение справа – и замерла, не донеся вилку до рта.
В дверях столовой, словно что-то забыв, стоял ректор. Неизвестно сколько уже стоял, наблюдая за нами. Только сейчас отвернулся и вышел, словно заметил мой взгляд.
А меня накрыло внезапной догадкой.
Весса!
Делианарис
