Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
– Кирпич?
– Так говорят про толстый том.
– Понятно.
– Ничего вам пока не понятно, лучше пейте свой кофе, да покрепче, чтобы понять. Кстати! Представьте, Александр Борисович, свежая информация, оказывается, вторая и третья чашки кофе минимально влияют на состояние сосудистой стенки.
– Это хорошо, – одобрил Турецкий.
– Еще бы. Как бы еще научиться пить сразу вторую и третью – без первой. Так вот, книжка Ракитского – это, пользуясь выражением моего аспиранта, просто бомба. Из-за нее его и убили. Не хотели, чтобы она на прилавках появилась.
– Вы говорите загадками. Кто убил, кто не хотел?
– Если б я знал, – вздохнул Андреев. – Но Валентин говорил мне, что наверняка то, что он написал, многим не понравится.
– Так со всеми мемуарами бывает, – пожал плечами Турецкий, – понятное дело, когда реальные люди упоминаются, их это потом смущать начинает.
– Ха! «Смущать»! Скажете тоже. Так бывает, если, скажем, Пугачева что-то не то про Кобзона напишет, – возразил Андреев. – А здесь речь о государственных секретах шла, пусть уже большого срока давности, я не знаю, еще раз повторюсь, я ее не читал…
– Сергей Анисимович, да перестаньте вы, – взмолился Турецкий, – я же пытать вас не собираюсь, у вас вон даже голос меняется, когда вы о ней говорите, шептать начинаете.
– А что вы думаете! – Андреев еще больше понизил голос. – А если и моя квартира на прослушивании стоит?
– С чего это вдруг?
– А почему нет? Там, – он показал пальцем в потолок, – наверняка ведь знали, что мы с ним дружны были, могли давно уже мне в стены всяких мушек напихать.
– «Жучков», – машинально поправил Турецкий.
– Что, простите?
– Мушки – это у рыболовов, а у шпионов – «жучки».
– Вот видите, – почему-то торжествующе заявил Андреев, как будто это в чем-то доказывало его правоту. И ушел на кухню еще кофе варить.
У Турецкого в кармане ожил телефон, он посмотрел определитель номера: звонили из ДИСа, Ватолин или Кузнецов, больше некому, скорей всего, Ватолин конечно. Турецкий говорить с ним не стал, решил, что сейчас надо свежую информацию переваривать и не распыляться.
А что, размышлял Турецкий, очень может быть, что старикан и прав. Ракитский еще до того, как имел дипломатическое прикрытие в ГДР, работал на Западе фактически как разведчик-нелегал. У него и провалы были. Понятное дело, что его проверяли после этого и перепроверяли. Тем более опять-таки эта версия всплыла, которую Славка спьяну придумал: о том, что Ракитский был двойной агент и заграничные хозяева его в расход пустили.
Турецкий ходил по комнате и сам себе кивал головой.
– Александр Борисович, как у вас с болезнью Паркинсона, – с тревогой в голосе спросил входящий Андреев, – никто в семье не болел?
– Бог миловал. Почему вы спрашиваете?
– Я сегодня прочитал, что людям из группы риска по болезни Паркинсона кофе просто необходим: последние исследования показали, что не пьющие кофе мужчины в два-три раза чаще страдают этим недугом, чем те, кто выпивает более четырех чашек кофе в день. Вы явно пьете больше четырех чашек.
– Так что же мне теперь, ею обзавестись советуете?
– Не волнуйтесь, – Андреев поставил поднос на журнальный столик, – у кофеманов хватает и других болячек. Вы только представьте, среди возможных «побочных» действий кофе в разное время назывались: рак поджелудочной железы, рак груди, повышенное кровяное давление и уровень холестерина в крови.
– Рак груди?
– Не берите в голову, – успокоил профессор, – с другой стороны, до сих пор нет даже твердых доказательств того, что кофе может привести хотя бы к гипертонии. А последние из проводившихся исследований не обнаружили никакой связи между риском развития сердечных заболеваний и количеством выпиваемого кофе.
– Это все очень хорошо, то есть наоборот, очень печально, – поправился Турецкий, – но давайте вернемся к нашим баранам, то есть к книжке Ракитского. Как она называлась?
– «Валентин Ракитский. Жизнь в разведке». Это я подсказал, – сдержанно похвастался Андреев. – По ассоциации со Станиславским.
– В каком смысле?
– У него была книга «Жизнь в искусстве».
– А, ладно. Вы говорили, что хоть и не читали ее, но листали рукопись, так? Какие эпизоды жизни Ракитского в разведке там были отражены?
– Ну Африка точно была, может быть, даже самая значительная часть. И мне показалось, что это очень разумно.
– Объясните, что имеете в виду.
– Пожалуйста. Разведчики говорят, что не бывает «дел давно минувших дней». Потому что пока живы люди, с которыми ты работал, пусть и много лет назад, любое твое слово может принести им серьезный ущерб. Африка Ракитского тем не менее уже достаточно удаленное от нас, сегодняшних, время. Понимаете, он все время думал и помнил о том, что ни одна строчка не должна нанести урон государству. Разумеется, он так пафосно не изъяснялся, это я уже на газетный, что ли, язык перевожу, и тем не менее, помимо занимательного сюжета, эта мысль была главной в процессе создания книги.
– Хорошо. Итак, летом мемуары разведчика были готовы. Что дальше?
– Дальше он посоветовался со мной, в какое издательство обратиться. Конечно, такой крупный человек, как Ракитский, был бы принят в любом месте, как только там сообразили бы, кто и, главное, с чем к ним пришел. Тем не менее Валентин хотел знать мою точку зрения. Мы вместе рассмотрели список московских и питерских издательств и выбрали из них три, которые удовлетворяли общим требованиям. Требования эти были такие… – Тут Андреев похлопал себя по карманам, вытащил записную книжку, полистал ее и протянул Турецкому. На развороте мелким, изящным почерком было написано:
"Издательство не должно специализироваться исключительно на бульварной литературе.
Издательство не должно также специализироваться исключительно на элитарной, научно-технической или учебной литературе.
Издательство должно иметь солидный опыт работы на рынке.
Издательство должно быть политически не ангажировано.
Издательство должно быть в состоянии обеспечить отличный полиграфический уровень книги.
Издательство должно владеть современными инструментами продвижения книги на рынке, иначе говоря, обеспечить ей соответствующий, как говорит мой аспирант, пиар, то есть комплексную рекламную компанию".
Едва Турецкий прочитал, зазвонил его телефон. Турецкий глянул на дисплей – определитель высветил телефон Грязнова. Ни с кем другим Турецкий сейчас говорить не стал бы. Он извинился и вышел в другую комнату.
– Ну?
– Саня, – голос у Вячеслава Ивановича был смущенный, – пожалуй, я сел в лужу. Они просто отношения выясняли.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
