Виктор осознал, что в промежутки между завершением одной попытки и началом другой камней в него прилетает несколько меньше, чем должно.
Уцепившись остатками залитого злобой сознанием за эту простую мысль, проклятый просто попытался ничего не делать, отдав управление телом инстинктам… и понял, что так действительно лучше.
А спустя минуту и три десятка снарядов к тому же выводу пришла и Кларисса.
— Запомни это ощущение, парень, и никогда его не забывай. — Её лицо, приобрётшее отстранённое выражение одновременно с началом «расстрела», озарила улыбка. — Всё, чему я или кто-то ещё будет учить тебя в дальнейшем, должно быть органично с ним переплетено. Будь то движения или, как ты говоришь, «техники». Это понятно?
— Более чем. — Ноздри проклятого раздувались, словно у взбешённого быка, а зрачки сжались чуть ли не в точку, сконцентрировавшись на лице Клариссы. Но несмотря на отголоски ранее утраченного самоконтроля, в данный конкретный момент в душе Виктора установилось пусть хрупкое, но равновесие. Умом он понял причину, побудившую лучницу перейти от объяснений и требований к «издёвкам», а теперь пытался заставить себя это принять.
Что было совсем непросто, учитывая нрав проклятого.
— Тогда мы можем смело переходить к следующим упражнениям. Смотри, слушай и запоминай. Абсолютная точность повторения тут не требуется, но общую суть уловить необходимо. — И Кларисса начала… пусть будет танец. Танец, задействующий только ноги, в то время как руки она просто и незатейливо сложила за спиной. Но даже так движения нельзя было назвать простыми, ибо те выжимали из нижней пары конечностей всё и даже чуть больше. Полнился танец резкими рывками и остановками, бросками из стороны в сторону, наклонами с сохранением точки опоры, перебежками и стойками… Проще было сказать, чего в нём точно не было: системы.
Уже четверть часа и Виктор, и даже Грат словно завороженные смотрели и внимали, с благодарностью впитывая этот концентрированный опыт. Идея «танца» стала ясна ровно в момент понимания отсутствия в оном системы одновременно с присутствием тех самых движений, которым лучница иногда учила своего подопечного. И заключалась она ни много, ни мало, а в безостановочном движении. Правильном движении, а не судорожном дрыгании всеми конечностями, которое Виктор недавно и к своему стыду исполнил, позабыв обо всех показанных ему ранее приёмах работы ногами.
Но у всего есть начало и конец, так что вскоре Кларисса остановилась и мотнула головой:
— Этому ты, Виктор, должен научиться за три месяца. Параллельно будешь осваивать методы работы с маной и познавать основы владения самыми распространёнными видами вооружения.
— А лук?.. — Кларисса уже давала ему пару уроков, но на полноценные тренировки в понимании проклятого это не тянуло. Так, приобретение общих знаний, не более.
— А до лука тебе ещё расти и расти. Научиться точно стрелять из любого положения можно и без меня, а вот остальному тебя никто не научит. Особенно воплощению элемента и его использованию. — Виктор пошире раскрыл глаза.
— Собираешься уйти?
— Весной. Здесь, конечно, замечательно, но засиживаться на одном месте — это не по мне. — Почему-то проклятому показалось, что девушка отчаянно фальшивила. И это ощущение идеально наложилось на его прошлые выводы касательно сокрытия лучницей своих настоящих сил. — Так что внимай моему опыту, пока можешь, ученик.
— Как насчёт повышения оплаты и увеличения времени тренировок?
Виктор отлично понимал, что ТАКОГО наставника он банально не встретит ни здесь, ни уж тем более на севере графства. А это значит, что под сокращение пойдёт всё, что только можно сократить. И чтение книг — в первую очередь, как бы горько это ни было.
— Готов пожертвовать своим законным временем просиживания штанов в библиотеке? — Девушка вздела бровь и ухмыльнулась. — Хорошо, я не против. Но нагрузку я тебе повышу, так и знай.
— Я готов! — С уверенностью заявил проклятый, неожиданно для самого себя осознав, что перспектива лютых физических тренировок его практически не пугает. Было неприятно замораживать прочие изыскания и тормозить проекты с теми же артефактами, но те от него всё равно никуда не убегут. В отличии от Клариссы, которую, похоже, и рота солдат не остановит.
— Заметь, никто тебя за язык не тянул, у-че-ник!..
Виктор не дрогнул ни сейчас, ни в последующие часы жесточайших издевательств, по какому-то недоразумению прозванных тренировками. Ведь у него была амбициозная цель, достижение которой не могло оказаться сродни лёгкой прогулке…
Глава 20
Расстегнув одну из пуговиц у шеи, Виктор физически почувствовал приток свежего воздуха. На самом деле парадный костюм его, естественно, не душил, но волнение и щепотка нервов определённо присутствовали. Ведь именно сегодня, в этот прекрасный день, расположившийся на пограничье осени и зимы, в поместье на какой-то, простите, хрен, прибыла целая делегация.
И ладно бы в ней отметились только церковники: эти свой нос суют везде и всюду, ибо им по работе положено. Но в состав делегации входил глава рода Веноза и Линнет, его дочь, та самая подружка Страйи, у которой сестра Виктора находилась последние два года. По-отдельности — незначительные неудобства, а вместе…
Вместе они представляли опасность, ибо церковь и род Веноза в глазах проклятого связывал только инцидент с порождённой тёмной магией эпидемией.
Виктор протянул вперёд правую руку и легонько, почти неощутимо толкнул высокие двустворчатые двери, преграждающие ему путь. Зачарованные и сияющие в восприятии подобно какому-нибудь боевому артефакту, они выполняли не только и не столько роль преграды на пути недоброжелателей, сколько выступали «москитной сеткой», не пропускающей внутрь простых людей с артефактами, переборщивших с магическими предметами гостей и просто неприглашённых.
Но Виктор не относился ни к одной из перечисленных категорий, так что прикосновения оказалось достаточно для того, чтобы двери распахнулись, открывая дорогу в огромный зал, наполненный людьми по самому минимуму. Толпы не набралось, так как о визите церковников стало известно лишь за четыре дня до. А за это время, с учётом связи посредством посыльных и голубей всяких, прибыть в город успели немногие. Кому-то повезло уже находиться в Тарбиллиане, кто-то просто проезжал мимо, а кто-то загнал всех попавшихся под руку коней, чтобы вовремя попасть на приём.
Так или иначе, но в зале Виктор насчитал что-то около восьми десятков человек, из которых определённый политический вес имела от силы четверть. Остальные выступали сопровождающими, и в расчёт брались не как полноценные фигуры, а как личности. Для них неплох и такой выход в свет, но на общую картину они особо не влияли. В центре происходящего всё равно находилась фамилия Бельвиос — и представители церкви, коих тут было даже слишком много. Виктор заранее ознакомился со
