Отец смотрел на неё очень-очень усталым взглядом.
— Кэтрин, этого не будет. Маргарет останется здесь столько, сколько пожелает.
От изумления девушка внезапно закрыла рот и воцарилась тишина. Затем она стала глотать ртом воздух — насколько она помнила, ей отказали впервые в жизни.
— Ты позволил мне подчинить себе Джастина, зная, что меня ждёт! А из-за этой…
Олдин перебил дочь:
— Я предупреждал, что тебя ждёт. Ты, кстати, можешь отпустить его в любую секунду и перестать сводить себя в могилу. Я жалею каждую минуту, что позволил тебе это, а не связал по рукам и ногам одним взглядом. К сожалению, дав добро, я уже не могу помешать тебе. Но теперь будет не так, как хочешь ты, а так, как считаю правильным я. Во всяком случае в том, что касается моей жизни.
Кэтрин чувствовала, что её собственная жизнь окончательно рушится. Умом она понимала, что сейчас было бы самым правильным отпустить Джастина, попросить у отца прощения и постараться всё исправить.
В эту минуту она вспомнила Наташу и сузила глаза. Лучше умереть, чем проиграть ей.
И, вскинув голову, она молча вышла из кабинета отца.
Через несколько часов карета с ней и Джастином выехала из ворот дома лорда Ангуса.
С отцом она не попрощалась.
Маргарет стояла рядом с Олдином и ему было намного легче. Одним своим спокойным присутствием она незаметно унимала его боль. Всегда. Он повернулся к ней:
— Спасибо, что ты есть, Марго. Я не знаю, как вынес бы всё это без тебя. А ведь еще даже ничего фатального не произошло.
Леди Маргарет посмотрела в лицо человека, которого любила всю свою жизнь, о чём он не подозревал. Она была рядом в самые трудные моменты его жизни. Было это неизменно и сейчас.
— Не в падай в отчаяние, дорогой. Надежда еще есть и ты должен жить ею.
Он склонился, и благодарно поцеловал ей руку.
Глава 47
«Моя дорогая, моя единственная…Я каждый день, неделя за неделей мысленно говорю с тобой, пытаюсь найти дорогу к тебе, а вот сел написать тебе это письмо и словно сковало всего.
Вспоминаю сейчас всё то время, что мы были вместе. Оно было таким коротким для меня. Говорят же, что счастье скоротечно. Вот и ты для меня была таким мигом счастья, которого я не знал прежде никогда.
До сих пор с болью и без надежды на ответ задаю себе вопрос — почему ты так внезапно покинула меня. Если решила уйти с Марком, то почему не дала хотя бы попрощаться с тобой? Неужели наши отношения ничего не значили для тебя?
Я так задаю вопросы, словно ты сможешь ответить мне…Это я сам себя спрашиваю, Наташа.
Наши друзья уверены, что ты ушла потому что могла увидеть, что К. заходила ко мне той ночью. Но я не могу в это поверить. Поверить в то, что ты усомнилась в моей верности, в том, что я способен тебя предать. Или не быть с тобой рядом, без крайней необходимости, когда нам было отведено так мало времени.
Если это так, то я горько сожалею, что допустил до того, чтобы ты могла усомниться во мне. Если это так — прости меня. Если ты уехала с болью на душе и с тяжелым сердцем — прости меня. Эти „если“ сведут меня с ума, в голове нескончаемый поток мыслей о тебе.
Сейчас я у Абрахама, мы искали возможность увидеть мне тебя еще хоть раз. Похоже, её нет. Осталась только одна надежда. Нет смысла говорить тебе о ней — если ты читаешь это письмо, значит, у меня ничего не получилось и моя жизнь прошла без тебя.
Но ведь если ты держишь его в руках, значит ты тоже пытаешься найти дорогу ко мне? Пожалуйста, найди её. Я буду ждать тебя до конца своей жизни.
Только твой, Джастин»
Глава 48
Я сидела на старинной отполированной скамье церкви, куда приходила двести лет назад читать редкие молитвы и увидеть своего любимого. В руках у меня было его письмо, а его самого не было под этим небом уже более ста лет.
Сидела и вспоминала то недолгое время, которое мы провели вместе. Но которое связало нас если не навсегда, то на века — пока хоть один из нас был жив.
Кроме письма, Алекс — тот самый странноватый хранитель архива, вручил мне несколько вещиц, которые моё сердце узнало с первого раза. Они, мои родные люди, возможно, все вместе собирали мне эту капсулу времени, лишь взглянув, я тут же закрыла шкатулку с ними. Не сейчас. Просто не выдержу.
Пока что я держала письмо Джастина, гладя пальцами строки, выведенные его рукой. Столько в них было боли…А виновата была во всём я.
Разве можно было усомниться в нем? Что стоили тогда все слова о любви?.. Теперь я убедилась в том, что была не права. После того, как разрушила всё, а он когда-то там в прошлом пытался исправить, мою кошмарную ошибку, даже не упрекнув меня.
Как прожил он отведенные ему годы? Где, с кем?.. Смог ли быть счастлив?
А если нет… Если я заставила любимого человека страдать до конца его дней?
Я даже заплакать не могла. Сидела и смотрела сухими глазами на кафедру, за которой всегда находился Джастин.
Молодой, теплый, светящийся изнутри.
— Наташа?.. — я вздрогнула. Это Алекс подошел сзади ко мне. Наверное, я уже долго находилась здесь.
Церковь практически не действовала и лишь по большим праздникам два-три раза в год по специальной договорённости здесь проводились службы. Поэтому она сохранила свой практически первозданный вид.
Надо было собирать себя в кучу и пытаться дальше. Тем более я теперь знала точно — Джастин меня ждёт. И чем дольше я буду искать дорогу обратно, тем дольше Джастин будет мучиться и страдать там.
Я решительно встала.
— Спасибо вам, Алекс. Я очень вам благодарна. Хотелось бы задать вам несколько вопросов, но сдаётся мне, вы на них не ответите.
Алекс лукаво улыбнулся мне и неопределенно развел руками.
А я думала — не может ли он отправить меня на 200 лет назад? Мне почему-то казалось, что он один из волхвов.
Его голубые глаза зажглись проницательным светом и он отрицательно качнул головой. Мысли прочел, что ли?.. И я вспомнила — глаза Камиллы на мгновение вспыхнули таким же пониманием. Она точно знала кто я такая…
