Зачем вам общество мрачного герцога? Пойдемте со мной. Я увидел вас из окна вашей спальни, эта улыбка, которую вы мне подарили. — Рафаил схватился за сердце, огненная магия внутри него дрогнула, капризно заискрилась.
Настоящая магия огня никогда не мельтешила подобными всполохами, и Луна прикрыла глаза и внимательнее прислушалась к внутренним ощущениям. Иллюзия, которая делала его столь похожим на Ришара, вдруг спала с глаз. На самом деле перед ней стоял блондин. Из тех серых малозаметных мужчин, лица которых забываются, стоит отвернуться. И магия внутри него тоже была другой, совсем не огненной. Она мерцала словно хорошо отполированное зеркало, отражала свет магии Ришара. Девушка улыбнулась, ведь созданная иллюзия была очень занятной и весьма убедительной. Как не эльфийке было оценить подобное мастерство?
— Имя то хоть настоящее? — спросила Луна, наклонившись к его уху и почти касаясь его губами. Мужчина, который мастерски туманил ей разум вот уже пятнадцать минут, еще не понял, что его раскусили. Никогда таково не случалось, что жертва сильного менталиста из семьи Разивилл оказывалась способна разглядеть его сквозь иллюзию. Вот только не знал Рафаил, что эльфы — самые большие мастера обмана, а потому раскрыть чужой обман для них проще простого.
Кузина Рафаила попросила его свести эльфийку с ума, создать для нее самый привлекательный образ из возможных, чтобы та убралась с пути ее потенциального замужества. Алина де Шталь не выносила конкуренции. Она хотела, чтобы Луна предстала перед своим любовником опороченной, в задранном платье, выкрикивающей чужое имя. Эльфы верностью не отличались, а потому она думала, что план ее окажется прост в исполнении. И каково же было ее удивление, когда эльфийка вдруг повернулась спиной к ее сногсшибательному кузену, разбившему не один десяток девичьих сердец и поспешила к уродливому герцогу. Она схватила его за скрюченную левую руку не иначе как в порыве ревности и увела от Алины, которая как раз рассказывала, как замечательно умеет вышивать гладью.
— Странные эти балы. Вокруг ложь, интриги, сплетни. — прошептала Луна Ришару, бросив своего недавнего кавалера в одиночестве и недоумении. Она ласково разгладила ладонь Ришара, потому что тот судорожно сжал ее, пока слушал Алину. Ришар выдохнул и позволил ласковым пальцам Луны расслабить обожжённую ладонь. Он слегка прикрыл глаза, до этого прикосновения Ришар и не подозревал, как оно было ему нужно. Луна меж тем, осторожно сняла перчатку с его руки, под ее прикосновениями, пальцы его распрямились, слегка пошевелились. Ришар даже подумал, что сможет сейчас создать простое заклинание левой рукой. Сама Луна, казалось, не замечала, что делает и как косятся на них наряженные дамы и господа: — Сколько мы еще должны здесь оставаться?
Музыканты окончили мазурку и, откланявшись, отправились перекусить и размять ноги. Ришар очень хотел забрать Луну и убраться вслед за ними, но его держало данное обещание. Как бы он не хотел его нарушить, ему не стоило окончательно портить отношения с остальными аристократическими семьями. Он и так был в некотором роде изгоем.
Луна не оглядывалась назад на своего бывшего кавалера, эльфы были мастаками плести иллюзии и не принято было у них обижаться на чужие. Мама рассказывала ей, как забавлялись они в старые времена: молодые эльфы выплетали трех и четырехслойные иллюзии, иные из которых могли закончиться смертью. И кто проиграл… был виноват сам. Глаза у Рафаила Разивилла оказались в действительности серыми, доброта не плескалась в них, а вот недоумение было самым явным. Он еще никогда не упускал ни одной из поставленных целей, гордился тем, что мог бы соблазнить и жрицу, давшую обед безбрачия, явившись ей в облике благородного ангела. А сейчас… эльфийка-полукровка раскрыла его иллюзию за жалкие минуты.
— Я должен вальс. — Ришар чувствовал себя виноватым перед своей ученицей.
— Алине Де Шталь, — произнесла Луна, голос ее прозвучал обреченно.
— После мы тут же отправимся домой. — Слова Ришара падали словно камни. Конечно же на них смотрели, улыбались заискивающе. Для всех происходящее было сценой ревности между любовницей и ее покровителем. Поэтому Ришар и избегал подобных сборищ, все друг другу улыбались, а за пазухой прятали горы камней.
— Значит помолвка не сможет состояться? — Луне было жизненно важно услышать ответ на этот вопрос. Конечно брак, это всего лишь условность, так говорила ее мама, но сама мысль о том, что Ришар обзаведется женой сводила девушку с ума. Руки ее нервно дергались, в стремлении выпустить несуществующие когти.
— Замку нужна хозяйка, — обреченно промолвил он. Руки Луны взлетели, словно две перепуганные голубки. Опустились на груди в районе сердца, взгляд девушки остекленел. Ришар же сейчас в последнюю очередь думал о своей возможной свадьбе. Он винил себя за идею приехать сюда, за то, что взял с собой Луну. Он никогда не был завсегдатаем балов, не быть ему и теперь. Долг обязывал его жениться, нужно было написать, что Алина его устраивает и взять ее в свой дом, не глядя. От него требовалось только заплатить семье де Шталь, баловать их дочь и посетить ее спальню в правильных день месяца. На языке у Ришара осел привкус тлена. Долг, кровь, род де Крафт, который не мог прерваться, иначе савойя победят. Ах если бы он был не последним магом огня в своей кровной линии!
— И я пообещал ей этот чертов вальс. — Со стоном добавил он. Музыканты уже занимали свои места, дамы оправляли платья, когда раздался голос маркиза.
— Шевалье Кирис, наш добрый сосед! — Маркиз Де Шталь не понимал, отчего половина гостей испуганно примолкла, а другая половина принялась возбужденно перешёптываться. Бледные лорды давно не были необычным явлением для аристократов. Их приглашали в свои дома, вели с ними торговые дела. Север был богат золотом и металлом, драгоценными камнями и древесиной. Савойя славились нечеловеческой силой, не болели, беспрекословно подчинялись создателю. В некоторых домах уже обитала бессмертная прислуга, для которой требовался только гроб для ночлежки, да один поросенок в неделю. Прислугой всех и снабжал как раз шевалье Кирис. Это его создания не нуждались в человеческой крови.
Ришар не заметил, как заслонил девушку своей спиной, зато это заметил Кирис. Савойя не был писанным красавцем, он был не высок, хотя и хорошо сложен, имел открытую улыбку и густые волосы цвета соли с перцем. Он замер в вечности в своих тридцати годах, чем несказанно радовался. Не хотелось
