В дверь звонят. Иветта бросается открывать. Я пытаюсь придать себе хоть сколько-нибудь сносный вид. Входит Элен, а с ней — Виржини.
— Привет, Лиз! Я получила за диктант девять из десяти.
Я поднимаю руку.
— Ох, вот это класс! Ты видела, мама: она уже может двигать рукой! Ну-ка сделай так еще раз!
Я с удовольствием повинуюсь. Элен подходит поближе:
— Просто гениально! Очень рада за вас, Лиз. Хоть у кого-то в этом городе дела идут на лад.
Ощущение такое, будто что-то упало и разбилось.
— Хотите чего-нибудь выпить? Фруктового сока? Пива? — спрашивает Иветта, стараясь как-то разрядить атмосферу.
— Пива! — радостно вопит Виржини.
— Еще чего! — обрывает ее Элен. — Фруктовый сок — Виржини, а мне — стакан пива.
Иветта в сопровождении весело щебечущей Виржини выходит на кухню. Элен поворачивается ко мне:
— Вы уже в курсе? Я имею в виду несчастный случай с маленьким Жорисом?
Моя рука взлетает в воздух.
— На этом городе лежит какое-то проклятие. Я не шучу, Лиз; здесь творится что-то совершенно ненормальное. Все эти несчастья, происходящие одно за другим… когда я думаю о них, у меня мороз по коже пробегает. Как вам известно, я уже испытала в своей жизни нечто подобное и никогда… никогда даже представить себе не могла, что мне предстоит еще раз пережить такое. Похоже, злой рок преследует меня. Конечно, если только…
Она склоняется надо мной, прижавшись почти вплотную; я чувствую, как она вся дрожит, ощущаю ее влажную кожу, ее губы возле самого моего уха?
— Если только Тони…
Опять этот таинственный Тони! Вероятно, в комнату входит Иветта, ибо Элен вдруг быстро отстраняется от меня.
— Свежее холодное пиво! Один стакан! И великолепный грейпфрутовый сок для Виржини и для вас, Элиза.
Разумеется я, как и Элен, с удовольствием выпила бы пива, однако придется мне глотать сок. К счастью, грейпфрутовый меня вполне устраивает. В отличие от виноградного, которым пичкала меня Иветта по утрам и вечерам — «он способствует восстановлению сил, Элиза» — до тех пор, пока я не принялась всякий раз его выплевывать.
Виржини забирается ко мне на колени.
— Ты что такое творишь? Прекрати сейчас же! — возмущается Элен.
Я дважды приподнимаю руку, тем самым пытаясь дать ей понять, что мне это не причиняет ни малейших неудобств.
— Она вам не мешает?
Я вновь приподнимаю руку.
— Скоро ты сможешь шевелить и руками, и ногами, и всем-всем-всем! — говорит мне Виржини. — И мы пойдем гулять все вместе: ты, я и Рено, — последнее она добавляет, перейдя на шепот. — А еще — Жорис. Все думают, что он попал под поезд, но я-то знаю правду. Лесная Смерть столкнула его под колеса. Бух — и он уже там.
Ну что она может об этом знать? Она ведь дома сидела. Однако если убийца — Поль, а она видела, как он выходил из дому, она могла просто-напросто догадаться… Да, моя версия, похоже, становится все более и более правдоподобной.
— Ну какая же я дура! Забыла у булочника свою «Теленеделю»! — внезапно восклицает Иветта. — Элен, вы можете задержаться у нас еще на пять минут?
— Никаких проблем.
— Подожди, я с тобой! — кричит Виржини, спрыгивая на пол.
Едва за ними успевает закрыться дверь, как Элен вновь подходит ко мне почти вплотную. От нее пахнет пивом, и у меня вдруг мелькает подозрение: похоже, у нас она сегодня выпила отнюдь не первый стакан.
— О существовании Тони — отца Виржини, ее настоящего отца — не знает никто… Мы с ним не были женаты, и малышку он не удочерял. Тони заперт в психиатрической лечебнице. Он очень опасен для окружающих. Однажды он сломал мне руку. Вы можете себе такое представить? Всего лишь потому, что я осмелилась оказать ему сопротивление. Именно поэтому я совершенно не переношу, когда Поль повышает голос или ведет себя со мной грубо. Мне слишком хорошо известно, к чему это в конце концов приводит. Я видела, как отец нещадно колотил мать, бил ее ногами в живот, да и меня тоже… и все из-за сущих пустяков, из-за каких-то глупостей… он привязывал меня к ножке своего письменного стола, и стоило мне издать хоть какой-то звук… Иногда в результате мне даже было больно ходить, но никто и не подозревал ни о чем подобном: ни в коллеже, ни во время уроков фортепьяно… Мой отец был тяжелобольным человеком, его следовало навсегда запереть в психиатрической клинике; у Тони тоже было не в порядке с головой. Психиатр потом объяснил мне, что это вполне нормальное явление: женщины, на долю которых выпало тяжелое детство, довольно часто связывают потом свою судьбу с мужчинами, похожими на их отцов — с алкоголиками и грубиянами. А после, когда мне уже казалось, что я вырвалась-таки из этого кошмара навсегда, случилось несчастье с Рено — и все началось сначала. Надо мной висит какое-то проклятие, Лиз; у меня нет больше сил терпеть что бы то ни было, а Поль меняется буквально на глазах. Он стал очень злым, много пьет, я уже начинаю бояться его…
И вполне возможно, что ты абсолютно права… Кстати, а этот Тони — почему же его все-таки заперли в психушку? Сломать человеку руку… Брр… Да, не слишком нежный ей попался парень. Вся жизнь несчастной Элен — сплошная мелодрама. Впечатляет до такой степени, что я почти уже забыла о своей собственной участи…
— Если он хоть пальцем тронет Виржини, я вызову полицию. На днях вечером я так ему и сказала: и речи быть не может о том, чтобы весь этот кошмар повторился снова. Больше я такого не потерплю.
Мне хочется крикнуть ей: «Да расскажи мне о Тони наконец!»
— Иногда мне в голову приходят самые разные мысли. Я никому не могу довериться, но подчас я думаю о том… что, может быть, Тони… но это совершенно исключено: он в Марселе, его никогда не выпустят из лечебницы — он ведь в отделении особо опасных больных, понимаете? Но если вдруг… он сбежал оттуда? И явился сюда, чтобы отобрать у меня свою дочь? Он в свое время сказал, что непременно убьет меня, если отыщет; что убьет всех, кто осмелится встать у него на пути.
Чем дальше, тем лучше. Мало нам было убивающего детей маньяка, так теперь еще на горизонте вырисовывается психически больной экс-супруг.
— Именно за это его и заперли навсегда в лечебницу. За убийство. А теперь…
— А вот и мы! Надеюсь, мы не слишком надолго запропастились?
Напротив, Иветта: вы слишком рано пришли! Элен уже поднялась с места:
— Нет, что вы; мы тут поболтали немножко. А теперь нам с Виржини пора: мы ведь решили заглянуть сюда буквально на минутку, просто проведать вас. Ну что, Виржини, идем? Спасибо за угощение, Иветта. До завтра.
— До завтра! И приятного вам вечера.
— Будем надеяться! — саркастическим тоном бросает Элен, ступая за порог.
— Все в порядке? — спрашивает у меня Иветта.
