походил на музей древних.
— Вот моя комната, — Майра открыла дверь в свой будуар. Здесь все было по девчачьи розово — беленькое. Кровать с балдахином, огромный ковер на полу, веселые занавески. Я вошла, рассматривая убранство. — На стенах то, о чем я тебе говорила, фрески древних.
— Все это, конечно, интересно, но что тебе конкретно от тебя надо? — Я повернулась к подошедшей ко мне со спины девушке, на себя я давно повесила щит, блокирующий удары как магические, так и физические.
— Чтобы ты оставила Арона в покои тварь! — Немного пафосно выкрикнула девушка и вдруг что — то сдула мне в лицо со своей ладони.
Я отпрыгнула от нее подальше, но все же не успела.
Сколько раз говорила себе, что разумные бывают коварны, и все равно опять попадаюсь в сети. По моему телу пронесся жар, который меня буквально сжигал изнутри. Было больно и сладко одновременно. Она меня что, возбуждающим накачала, тогда явно должен быть какой — то мужик. Глаза девчонки победно сверкали, она подошла к двери и открыла ее, впуская в комнату Инетра.
— Все как вы и сказали, она попалась, — девушка, счастливо улыбалась, — можете использовать ее по назначению, я приведу Арона, он должен все увидеть своими глазами, не торопитесь.
Я попыталась прогнать наваждение и со стоном упала на пол. Инетр кинулся ко мне и наткнулся на щит, который его сдержал, он изменил руку и словно разрезал пространство своими когтями, уничтожая щит.
— Иди, я справлюсь с ней, веди своего дракона, он увидит все, что ему нужно.
Майра довольно хмыкнула и ушла, а Инетр повернулся ко мне и сделал шаг:
— Я говорил тебе дорогая, что ты от меня не убежишь.
— Пошел отсюда, — прошипела я борясь с желанием, отдаться ему, — На что ты надеешься?
— Ты не сможешь сопротивляться «порошку Нери», — Инетр довольно сверкнул белыми зубами, — он рассчитан специально на нас чарогов. Вино, со специальным ингредиентом и порошок, который активирует общее действие. Ты сама скоро на меня набросишься. А надеюсь я на то, что твой дракон увидев нас сгорающими от страсти свалит в синие дали, — Чарог приближался ко мне, сминая, мою оборону. Не так-то легко магичить, когда изнываешь от желания. Никогда не думала, что тело может подвести.
Я пыталась не погружаться в опасную темноту, которая накатывала на меня волнами, пыталась не обращать внимание скручивающиеся внутри волны, которые пронзали тело и выгибали в приступе сладострастия. Я накачивала тело силой, пытаясь прогнать наваждение, сейчас Инетр кажется самым желанным мужчиной на свете. А это не так! Возмущаюсь и отбиваю его руки.
— Ты не сможешь противится Анна, — шептал его голос, а его руки разрывали на мне платье, оголяя грудь и живот. Он лез с поцелуями, а я лишенная сил сопротивляться только могла, что отбиваться руками и не давать его губам себя касаться.
— Ненавижу тебя, — шептала я ему, — чтоб ты сдох!
— Сдохну, когда-нибудь сдохну, — Инетр ухмылялся, — но перед этим поживу так, что будут завидовать даже древние.
Сила, которая циркулировала по телу, немного отрезвляла, и я сумела собрать себя в кучку. Резко выставила руки вперед и вызвала незаконченную боевую форму. Костяная броня все скрывает.
— Сука, — Инетр больно ударил рукой по щеке, перебивая концентрацию, кинул меня на кровать, но я не сдавалась и раз за разом вызывала свою форму, еще не законченную, но уже сейчас могущую мне помочь и уберечь от изнасилования.
Силы мои таяли, из меня словно вынули стержень, тело мягкое, податливое, на котором раз за разом возникает костяной доспех.
Я так не хочу, слезы текут по щеке. Инетр гладит живот, пытается развести ноги в тонких панталончиках. Я должна позвать Арона, возникает мысль в мозгу, конечно, почему я только сейчас об этом думаю. Собираю последние силы и что есть мочи, посылаю в брачную татуировку весь свой страх, боль, ужас, молча кричу!
Мне кажется, я почувствовала, как вздрогнула подо мной кровать, как зашатался дом от страшного рыка дракона. Всего пару минут и дверь срывается с навесов, а в проеме возникает злой Арон с кружащим вокруг него огненным дракончиком.
— Ана!
Инетр не успел, я рыдала от страха, злости, и радости, что Арон успел. Я никогда бы себе этого не простила, если бы он не успел…. Нужно быть умнее, не расслабляться, а я дура… Все происходит очень быстро, мой мозг туманиться приходится на одной силе воли держать себя в реальности.
Дракон кинулся на Инетра, тот пытался сбежать в окно на ходу, оборачиваясь в боевую форму. Арон его перехватил, и они кубарем покатились по полу. Рядом кружил дракончик, раскидывая вокруг огненные капли. Я тяжело дышала, словно пробежала не один километр и пыталась прикрыть свое изменяющееся тело. Форма, наполненная силой дрожала на теле, то появляясь, то исчезая.
Дракон и чарог рычали как звери и били друг друга отросшими лапами. Кровь и ошметки кожи летели в разные стороны, добавляя мне тошноты. В коридоре послышался топот и вскрики. Первой ворвалась Майра и подбежала к мужчинам:
— Арон любимый! Теперь ты понимаешь, что она тебя не любит.
Эта дура попала под руку дракону и отлетела от сражающихся мужчин. Отлетала и замерла, испуганно хлопая глазами. Нашла меня взглядом и зло улыбнулась.
— Что тут происходит? — На пороге возник Абар, оглядел всю комнату и побледнел.
— Майра иди сюда, — сказал он дрогнувшим голосом, его заметно пошатнуло.
Арон схватил Инетра за шею и поднял над собой, чарог попытался вырвать руки дракона из своего горла, но лишь бессмысленно дрыгал ногами и хрипел. Арон, что есть силы приложил чарога об пол, отчего все вокруг вздрогнуло, плиты пола пошли трещинами, чарог затих. Арон оглядел бешеным взглядом комнату, Майра кинулась к нему, повисла на руке:
— Любимый, — она хотела еще что — то сказать, но Арон схватил и ее за шею, сжал руку, рыча ей в лицо. Я думала он ее убьет…
— Арон, — Абар вмиг постаревший схватился за косяк одной рукой, а вторую выставил вперед, — прошу тебя, не убивай ее, прошу!
Арон замер тяжело дыша, прислушался, увидел меня на кровати и Майра задыхаясь выпала из его расслабленного захвата. Дракон быстро оказался рядом. Наклонился надо мной.
— Арон, — хрипло прошептала я, — Он не успел…
Дракон подхватил меня на руки и понес на выход. Абар посторонился, пропуская бывшего друга, а потом кинулся к бьющейся в хрипах дочери, видимо, Арон ей что — то повредил.
Тело, почуяв родные руки расслабилось, а мой разум, уставший бороться с наваждением, погрузился
