словно от этого зависела её жизнь. Она и вправду зависела. От тебя. От того, насколько ты отдался во власть Гельсэра. Я тоже виновата, я знаю. Я не должна была её отпускать. Но вы пробовали не пустить сестру, которая отыскала своего брата? Но я понимала — от швилей я её защищу. Они не причинят ей вреда. Никто не ждал удара — от тебя!
Алёна с ужасом наблюдала, как в руке разъяренной колдуньи вновь формируется смертельное заклинание.
— Я хорошо отомстила за смерть девочки, — ядовито усмехалась Армида. — Я уничтожила большую часть твоей армии. Помнишь, Араен? Я бы уничтожила и тебя, но тебе на помощь пришел Гельсэр. Он забрал тебя и жалкие остатки армии. А потом схватил наш отряд.
Армида не смотрела на Алёну. Взгляд её блуждал где-то далеко, в давних и страшных воспоминаниях. Заклинание в ладони девушки то втягивалось обратно, то возникало вновь, пугая Алёну.
Колдунья точно обезумела. Ведь того, что она рассказывала, не было. Она же сама, своей магией, вытянула Алёну из смертельной ловушки в кольце Теоны!
— Это на самом деле Алёна! — испуганно, вцепившись в сестру, закричала Юлька. — Армида, это Алёна! Она вернулась! Она живая! Он её не убил тогда!
Алёне казалось, что она спит. Конечно же, это сон. Это не может быть правдой.
Или же вокруг какая-то страшная, чужая реальность, где пророчество исполнилось, брат убил сестру, и у власти встал злой Колдун. Где Юля осталась совсем одна, против всего враждебного мира, Армида обезумела от горя и чувства вины, а остальные друзья…
Что с остальными?
— Лум, Кава, — простонала Алёна. — Что с ними?
— Не знаю, — всхлипнула Юля. — Я теперь ничего не знаю. Четыре года прошло.
Армида нехорошо улыбнулась.
— Лу-у-ум, — произнесла она ехидно, — нет больше Лума. И Кавы нет. Никого нет. Даже — угадай кого? — братьев-магиргов нет, которые за Юлей охотились.
Алёна вскинула голову.
— А с ними что?
— Попали под горячую руку, — тут же перестала всхлипывать Юля и даже усмехнулась, видимо, вспоминая судьбу своих похитителей с удовольствием. — Гельсэра. Явились за мной в замок Кетум-Эва, а там — вот сюрприз! — уже Гельсэр хозяйничает. Так что их больше нет.
Теперь понятно, почему команда Спасателей не дошла до замка Ао, и Чёрный Шар остался цел, а Леэя Вианора с сыновьями — не расколдованными. Дело не только в том, что команда так и не была создана, поскольку кого-то убили, а кого-то пленили. Просто Юлю не похищали и не утащили в Спящий Лес. И за ней не пришлось никому идти.
И, выходит, на самом деле, ни в каком прошлом Алёна не была. Из замка Ао, когда её друзья перемещались обратно в Диаму, Алёну и Юлю, ту Юлю, маленькую, затянуло только в будущее — но будущее какой-то иной, совершенно нереальной реальности. Той реальности, где её, принцессу Неару Авелонгею, в кольце Теоны не спасли.
Алёна осела на землю и схватилась за голову. Так страшно ей ещё никогда не было. Прошлое, будущее, уже это пугало само по себе, но как выбираться из параллельной вселенной? Алёна торопливо проверила нить, связывающую её с братом. Так и есть. Вот что показалось ей странным. Нить словно была оборвана — и срослась вновь. Видимо, в тот самый миг, когда Алёна попала в этот ужасный перевернутый мир.
А раз нить была оборвана, значит, то, что рассказывают Армида с Юлей — чистая правда. В перевернутом мире швили выполнили приказ Алёшки, и принцесса Неара Авелонгея погибла, так и не добравшись до Диамы. Потому её не узнала мама, Владычица Форитэль. Они никогда не виделись в этой реальности. И вот почему Алёну так упорно не признавала Юлька, пока Колдун не подтвердил, кем является эта так похожая на её сестру девочка, а затем окончательно не убедила такая знакомая чужая для Валлеи одежда.
— Про Лума, кстати, не точно, — вдруг сказала Юля. — Каву, его сразу… А Лума увели в темницы Драконовых Скал. Гельсэр ещё чего-то от него хотел. Но что дальше, я не знаю. Армида, там нам можно в тебе в гости? Мне и Алёне? Мы очень хотим отдохнуть и поесть. Помню, что Расана нас хорошо кормила. Кстати, а где она?
Юлька отпустила руку Алёны и храбро прошла мимо безумной Армиды и заглянула в избушку.
— Армида, ну, ты совсем запустила дом! — послышался её возмущенный голос. — Убираться хоть иногда надо.
И тут Алёна расхохоталась. Непринужденное, даже нахальное поведение Юльки словно разрушило внутри нее долго копившиеся напряжение, страхи и усталость, и прорывались они теперь из девочки с этим смехом, облегчая душу.
Юля выглянула из домика Расаны и удивлено посмотрела на смеющуюся Алёну.
— Не Араен, — почему-то согласилась Армида и окончательно погасила в руке заклинание. — Для него это слишком.
— Так, а я тебе о чем? — заявила Юлька с порога. — Я ведь тоже не сразу поняла. Но ты приглядись. Она совсем как тогда! Даже одежда. Вообще не изменилась! Я вот думаю, может, её тогда из кольца Теоны в будущее занесло? И потому Алёна снова с нами, живая и невредимая? Алёна, расскажи, как ты спаслась?
— Во времени путешествовать невозможно, — возразила Армида, которая больше не выглядела безумной. — Но Юля права. Теперь я верю, что это не Араен. Что я, не вижу, что ли, мальчишка или девчонка передо мной? Всегда видела. Но поверить, что ты та, кого убили на моих глазах… Скорее, это Колдун с его хитростью и могуществом что-то сотворил и морочит меня сейчас. То-о-очно! — Армида нехорошо прищурилась на Алёну. — Это всё проделки Колдуна! Создал двойника Алёны и…
— Да Алёна я! Самая настоящая, — всё еще смеясь, отозвалась Алёна. — Только мне кажется, что я не только во времени путешествовала. Я, кажется, вообще из параллельного мира. Армида, я всё вам расскажу. А вы расскажете мне, что тут вообще творится. Но можно мне сначала поесть и поспать? Мне кажется, я уже больше суток на ногах, устала так, что сил нет…
* * *
Поспать Алёне, конечно же, не дали. Да и чтобы получить еду, пришлось сначала потрудиться. Армида поручила ей почистить какие-то корешки, пока сама на очаге варила грибы для будущего супа. Юлька тоже получила свой нож и теперь деловито нарезала какую-то зелень напротив Алёны.
— Юля права? Лума увели в Драконовы Скалы? Куда и хотели изначально? — спросила Алёна у колдуньи, поглядывая на картину. Вместо пейзажа Лазурного Леса, украшавшего комнату четыре года назад, на стене развернулся портрет мужчины лет тридцати семи со смешливыми глазами и нахальной
